– Успокойся, я проверю обстановку, – нахмурившись, освободился от хватки сильно напуганной девушки, затем быстрыми движениями накинул на себя одежду и взялся за своё холодное оружие, вытащив его из ножен. – Ни ногой отсюда!

Шагнув наружу, взмахом клинка непроизвольно отразил летевшую в меня стрелу. По позвоночнику пробежал холодок. Я был на волоске от смерти, благо родители «контейнера» хорошо позаботились о его физической составляющей. Реакция тела уже не в первый раз спасла мне жизнь.

Осмотрев быстрым взглядом окрестности, я обнаружил шесть окровавленных тел, принадлежавших сопровождению : трое убиты стрелами, одному, кажется, перерезали горло, ещё у двоих кровавые раны в области груди. Хотя нападавших было шестеро, но я, просто мельком взглянув на них, смог сделать вывод, что их тела немного усиленны – обычные солдаты не их противники. Зато, по крайне мере, они точно не адепты – иначе мы бы уже все были мертвы. Скорее всего, у них тот же случай, что и у меня. По их снаряжению я сделал вывод, что они являются кем-то вроде местных разбойников.

Ко мне приближались два вооружённых мечами оппонента с разных направлений, а именно, с переднего и с правого. Краем глаза заметил неподалёку стрелка, занявшего удобную позицию на нижней толстой ветви невысокого деревца позади того человека, что двигался ко мне лицом к лицу. Я сразу кинулся на ближайшего противника с бокового направления, чтобы не дать им возможности окружить меня. Повезло, что смеркаться начало недавно, ибо обнаружить на той позиции ночью лучника было бы весьма проблематично.

В схватку вступил, оказавшись спиной к стрелку. Мой первый пробный выпад наотмашь был парирован – последовал с моей стороны быстрый удар с ноги в пах, дезориентировавший противника на долю секунды, после чего я резко отскочил в сторону, тем самым избежав летевшую в меня со спины стрелу, угодившую прямо в грудь неудачливого оппонента, тем самым ставшего жертвой «дружеского огня». При виде его шокированного лица, с недоумением уставившегося на торчащую стрелу, я мысленно выругал лучника всеми известными и неизвестными мне словами. Скорый отскок был совершён мною в качестве подстраховки, однако я не предполагал взаправду, что он сможет так быстро произвести меткий выстрел.

У меня не хватило времени добить беднягу, поскольку тут же к нему на помощь подоспел его товарищ, с которым мы тотчас начали противостояние. Первый мой разящий выпад клинком сверху вниз нападавший, неудачно открывшись, отразил. Соответственно последовал от меня молниеносный выстрел кулаком в его кадык и напоследок – удар в сердце по уже задыхающемуся оппоненту. Лучник же по ходу моей схватки со вторым разбойником высматривал себе другую цель, так как мой соперник стоял к нему спиной, из-за чего не представлялось возможным произвести хороший выстрел по моей туше.

Выхватив с бедра поверженного врага нож, я махом бросился к дереву. Горе-стрелок заметил меня только тогда, когда уже произвёл выстрел, но к тому моменту я уже приближался к нему. Запаниковав от неожиданности, он резко потянулся правой рукой к колчану со стрелами. Не предоставив ему возможности вновь применить лук по назначению, я метнул нож в его сторону, но лишь с целью отвлечь, а не поразить, ибо не надеялся на точное поражение – метать ножи я не умею. Тот на реакции неудачно уклонился с разворота в сторону, соскользнув с ветви и повиснув на ней, ухватившись за неё руками. Лук упал на землю. Прежде чем он забрался обратно, я с прыжка ухватился за его ступни обеими руками и скинул того вниз, после чего, не церемонясь лишний раз, чиркнул клинком по его горлу, пока он пытался подняться на ноги. Затем вернулся обратно и добил человека, которого поразила стрела.

Всё произошедшее заняло немногим больше двадцати пяти секунд. Ключом к успеху стали моя, прежде всего, скорость и отсутствие у них должной координации : эти враги сильнее обычных солдат физически, но при этом значительно слабее меня, а командной работы у них как таковой нет, что развязало мне руки. Кроме того, немаловажную роль сыграла недооценка с их стороны моих сил.

Итак, остались только один запыхавшийся солдат на моей стороне и двое на другой, видимо, моим людям всё-таки удалось убить одного врага. Подоспев на помощь, я без особых проблем помог ему прикончить последних нападавших – они попытались сбежать, моля о прощении, однако ничего у них не вышло…

Я вполне ожидаемо снова почувствовал небольшие признаки дрожи в теле, когда всё улеглось, однако тошноты уже не было, но голова всё же немного кружилась, отчего мне пришлось взять временную передышку.

– Милорд, вы целы? – подошёл ко мне оставшийся в живых солдат с признаками беспокойства на лице. – Эти люди принадлежат к группе местных бандитов. Они очень редко нападают на деревенских, потому что у них есть негласные договорённости с каждым поселением Гейлоса. Видимо, их дела в последнее время совсем плохи, раз пошли на такие отчаянные шаги.

Договорённости с бандитами… Серьёзно? Ладно, пропустим эту чушь мимо ушей.

Я впервые обратил внимание на этого человека : парень лет двадцати от роду невзрачной внешности с окровавленным копьём в руках с мой рост – такой человек легко бы затерялся в толпе, не привлекая никакого внимания к своей заурядной персоне. Слишком обычный и неприметный.

– Солдат, как твоё имя? – уняв дрожь в теле, поинтересовался я у него. – У тебя довольно неплохие навыки для деревенского вояки – где обучался?

– Моё имя – Аксион, господин. В детстве мне посчастливилось встретить раненого адепта. Я помог ему вылечить рану, а взамен адепт обучил меня технике копья и накормил мясом горных тигров, которое помогло мне стать немного сильнее, – ответил парень с глупой улыбкой на лице.

Помог вылечить рану? Чем может помочь обычный ребёнок адепту? Скорее всего, адепт просто сжалился над невинным мальчишкой, дав тому необходимые навыки для выживания.

– Аксион, все твои товарищи по оружию погибли – ты не чувствуешь злости или грусти? – Мне не особо хотелось язвить, но для своей же безопасности нужно убедиться в некоторых вещах. Реакция этого парня немного ненормальна. Его команда погибла, а он и бровью не повёл? Так спокойно улыбаться после произошедшей бойни…

– Я… Я с ними не очень хорошо ладил, – вздохнул солдат, посмотрев на небо с меланхолией. – Халатность этих людей привела к гибели мою любимую девушку. Она также была частью нашего отряда, но…

– Вот оно как… Сожалею. Мы должны сменить место лагеря, – похлопав его по плечу, я твёрдой поступью направился к палатке. – А то через некоторое время весь воздух будет пропитан кровавым смрадом.

Хотя монстры редко покидают лес, но это по большей части касается только слабых, поэтому нам не помешает проявить излишнюю осторожность.

Возвращаясь в палатку, я невольно оглянулся на тела погибших людей, отдавших свои жизни из-за моей лжи – в груди от чего-то заболело. В живых остались : Аксион, Лилиан, два напуганных кучера и я – остальные погибли ни за что.

В моей голове что-то щёлкнуло – я услышал равнодушный голос, который, казалось, достиг самых глубин моей прогнившей души : «Дориан, ты должен быть жестоким не только по отношению к своим людям, но и к себе самому. Ты сможешь достичь вершины, используя абсолютно каждого и пройдя кровавый путь, выложенный из верных тебе людей».

Переварив в голове жестокие слова своего отца, я продолжил путь дальше. Мне всё больше и больше становилась любопытна его личность.

Я согласен с ним только лишь частично : у меня нет проблем с гибелью моих подчинённых, однако своих друзей и близких мне людей я использовать не собираюсь. Я не хороший человек, но даже у меня есть свои принципы. И вообще, достиг ли он так называемой «вершины»? Сомневаюсь…

Числился уже пятый день нашего «увлекательного» приключения. Пока экипаж быстрым ходом направлялся к городу, я припеваючи лежал на мягких коленях Лилиан, размышляя о своих мрачных перспективах по прибытии в Норт : у меня нет ни валюты, ни силы, ни поддержки – любой случайный адепт может убить меня из прихоти. Такова трезвая оценка моего нынешнего положения дел.