С момента подписания договора все будущие открытия, научные трактаты и даже задумки изобретений получали гриф секретности. Соответственно без разрешения и согласования нельзя было выбирать темы курсовых и дипломных работ, публиковать статьи в научных журналах. Виктор, будучи молодым и неискушенным в таких делах человеком, посчитал ограничения несущественными. Так началось его интеллектуальное рабство. Стипендиат учился и комфортно проживал в квартире государственного фонда на полном обеспечении. Так прошли его студенческие годы, и в двадцать пять лет Синайский имел уже два высших образования. После магистратуры, согласно договору, он был направлен работать в секретную научно-исследовательскую лабораторию. Отработать Виктор в учреждении закрытого типа должен был десять лет. Выполнение этих требований, помимо возможного признания, давало право на получение государственной пенсии и множества льгот.

Прошли годы. Все это время он много трудился над созданием новейших технологий и действительно совершил ряд чудесных открытий. Но ради чего? Для кого? Кто бенефициар этих трудов? Уж точно не человечество. А он – интеллектуальный гастарбайтер, да что там – раб! Бесправный раб, обреченный на пожизненную трудовую деятельность в подземной лаборатории без права выхода на поверхность. Сейчас, спустя много лет, профессор Виктор Абрамович Синайский понимает, что ввязался в масштабную аферу и что гибель его родственников тоже была не случайна. Однако гениальный ум, несмотря на возраст, не теряет надежду и продолжает искать выход, не желая мириться с таким положением. Отложив зеркало, ученый вновь с головой окунулся в свои воспоминания…

***

Молодой профессор проснулся, не ощущая похмелья, так как его собственная водка полностью исключала этот неприятный синдром. При этом она сохраняла все остальные свойства алкоголя. Об этом своем изобретении Виктор предусмотрительно не докладывал и хранил «Слезы Венеры» в тайне от всех. Он огляделся по сторонам и сделал логичный вывод – наступил его первый день в секретной лаборатории. Накануне вечером тихоня-ученый организовал прощальную вечеринку с друзьями, наплевав на все рекомендуемые воздержания. Свою водку он предъявил в трехлитровых банках под видом очищенной самогонки и под одобрительные возгласы сокурсников. Куражились по полной, да так, что соседи обрывали телефоны и жаловались в милицию. Чем закончилось веселье и каким образом ученого доставили в лабораторию, он не помнил, да и было это совсем не важно. Начиналась новая жизнь, открывались широкие перспективы! Спустя пять минут после пробуждения он, уже весело напевая, делал зарядку.

Створки дверей бесшумно разъехались, и в комнату вошел бывший наставник Синайского, в прошлом доцент кафедры биофизики Гараев. Студенты за внешний вид называли его «папа Карло», а он, зная это, окрестил их «буратинками». Как всегда неунывающий, доцент радужно распахнул руки для объятий:

– А вот и наш легендарный ученый! Ну здравствуй, Виктор, нет, вернее, Виктор Абрамович!

– Не ожидал, Демьян Борисович, повстречаться. Так вот, значит, куда вы пропали тогда?

– Главное, что сейчас мы с тобой будем работать вместе! Сегодня я проведу для тебя экскурсию по чудесному городу. Нас ждут великие дела, и я очень сильно надеюсь, что ты первым делом поможешь мне закончить интересный, но, главное, важный проект.

– Сгораю от нетерпения! В чем же соль проекта?

– Ну если в двух словах, то в медицинских целях на службу человечеству необходимо создать биосинтезированные микроклетки. Клетки, живущие в мозгу млекопитающих и передающие информацию о состоянии их здоровья в компьютер.

– Но ведь компьютеры не имеют беспроводных технологий, как?

– Это там не имеют. – Гараев поднял указательный палец кверху. – Наши электронщики уже создали прототип!

– Это фантастика!

– Фантастика, Виктор Абрамович, у нас становится реальностью. Я уже потратил много лет на этот проект и думаю, что впереди еще ни один год наших с тобой бессонных ночей. Но, впрочем, обо всем по порядку. Для начала позволь представить – Рашен-Эльдорадо!

На последней фразе Демьян Борисович подошел к дверям, и те распахнулись ровно с приветственным взмахом его рук. Новоиспеченный сотрудник был приятно удивлен, что лаборатория оказалась целым подземным городом, уютным, высокотехнологичным, да еще с таким звучным названием – Рашен-Эльдорадо!

Ознакомительная экскурсия продлилась больше часа и закончилась в «зеленой» лаборатории, одной из многих. В этом подземном городе они располагались каждая на своем этаже и назывались по характеру осуществляемой деятельности. Некоторые уровни пустовали в ожидании будущих проектов, но, в отличие от верхнего купольного, к ним были проведены лифты и все коммуникации. Что находилось под куполом города, говорить было не принято, как и спрашивать про закрытые комнаты. Табу.

Очень скоро Дмитрий заметил увязавшегося за ним парня. «Хвост» умело маскировался, но был считан и запутан. Несколько раз выскакивая в последний момент из электричек, позитивно заряженный Дмитрий легко оторвался от преследования. «Надо же, – подумал Дмитрий, – реанимация буддистскими хуралами омолодила меня лет на двадцать». Не было никакой тяги к никотину и алкоголю, а если бы не густая борода, он бы и вовсе забыл о своем возрасте.

Весь день Пан курсировал по городу и поздним вечером добрался домой. Весело насвистывая, он поднялся в свою квартиру на шестой этаж, не обнаружив при этом одышки. Наслаждаясь прекрасным физическим самочувствием и душевным балансом, Дмитрий словно играл первую скрипку в великолепной симфонии. И вот перед ним неподвижное тело друга. Симфония оборвалась резким диссонансом. Он спешно попытался прощупать пульс, но надежда рассеялась после прикосновения. Ледяное бездыханное тело Кости пробудило в Дмитрии отчаяние вперемешку с неуправляемым гневом. Ему стало невыносимо больно и досадно, что в такой момент, когда он только поверил в жизнь, от него ушел самый близкий ему человек. Он с силой ударил по цифровому модулю, лежащему на тумбе и так некстати включившему проекционный экран с погодой. Вместе с ним пополам переломилась и вся тумба! Задумываться о феноменальной силе удара было некогда. Ладонь травмировалась, и кровь хлынула фонтаном. Разорвав простыню, Панов обмотал ею руку, и белая материя тут же покраснела.

Дальше события развивались, как в великолепно смонтированном фильме. С лестничной площадки раздавался шум бегущих людей, а в окна ударили ослепительные лучи полицейских квадрокоптеров. Дроны разразились мощным оповещением: «Панов Дмитрий Иванович, вы арестованы по подозрению в убийстве…» Дальнейшие инструкции по поведению подозреваемый уже не слышал. Оглушительный хлопок взрывпакета разнес замок входной двери на куски, а в окно с грохотом влетел человек, обвязанный синтетическими веревками. Он стрельнул в Панова с парализатора, быстро пристегнул широкими ремнями к себе и, подхватив обмякшее тело, исчез в оконном проеме.

Все произошло в считаные секунды. Квартиру заволокло дымом, ворвались люди в респираторах и с непонятными устройствами в руках, с виду похожими на пистолеты. Один из них прицелился, и вырвавшийся из странного пистолета сноп ярких лучей снес полстены. К счастью, беглецы увернулись, успев нырнуть в пустоту наступающей ночи с высоты шестого этажа. Один из вломившихся в квартиру применил прыжок пантеры и ухватился за ноги улетающих беглецов, но получил в ответ резкий удар по межбровью. От удара он потерял сознание и совершил беспомощное падение до бетонного козырька первого этажа. Парализованный Дмитрий наблюдал стремительное развитие событий, понимая только, что его кто-то от кого-то спасает. Ворвавшиеся в квартиру люди явно не полицейские, судя по их лучеметам. Выстрел такого космического оружия нанес урон не только стенам дома, каким-то воздействием они словно разрядили аккумуляторы квадрокоптеров. А вот эти дроны как раз порхали с логотипами порядковой полиции, пока не рухнули прямо на стоящие у дома машины. Возбудилась одна пронзительная сигнализация, за ней другая, залаяли собаки, закричали возмущенные люди. К тому времени «виновники торжества» были уже на крыше девятиэтажного дома. Дмитрий почувствовал, что силы стали возвращаться. Он помассировал челюсти, оглядываясь по сторонам. Рядом стоял его спаситель и разбирал приспособление, благодаря которому осуществлялся веревочный вояж. Он посмотрел на подопечного и удивленно обнаружил, что тот уже пришел в себя от электрошока.