Я почувствовала, как горячие слезы обжигают мои щеки и подавила громкий всхлип.

— Все нормально, Тая, мне не нужно было это говорить. Прости. Сам факт того, что ты призналась хотя бы себе в этом, уже должен меня радовать.

— Не говори так.

— Как? Это правда. Сомневаюсь, что я лучшая кандидатура в твоем списке, но мне уже безумно приятно, что я там вообще оказался, — он встал и начал одеваться, а я застыла. Вот что со мной происходит? Я же и правда его люблю, но чувство вины накрывает с такой силой, неудержимой силой, что хочется стукнуть себя по голове.

— Как ты думаешь, если бы ты тогда…в общем, если бы ты не увидел меня тогда в кафе, и мы бы познакомились при других обстоятельствах, то смогли быть просто друзьями и соседями?

Он надел шорты и остановился. Его взгляд был практически нечитаемым, но я упорно продолжала вглядываться в любимое лицо и искать ответы.

— Не думаю, мне кажется, что так или иначе, мы бы оказались в подобной ситуации. Возможно, это бы заняло чуть больше времени, а может и нет? В любом случае, ты все равно бы мне понравилась, не могло быть по-другому.

— Но почему?

— Я не знаю ответа на этот вопрос, — он устало пожал плечами. — И не задавай его мне больше, хорошо? Убери эту чушь из своей головы, что ты по каким-то там надуманным причинам, можешь мне не подходить.

— То же самое, могу сказать и тебе, — я быстро поднимаюсь с постели, успеваю только прикрыться простыней, ведь в поле зрения не вижу своих вещей. Точно, я и одета-то толком не была, вряд ли надеть сейчас купальник, было бы хорошей идеей.

— Ты должна ему сказать правду, сегодня, — настаивает Егор.

— Ты не имеешь права ставить мне ультиматумы, — шиплю в ответ. Это все переходит границы, Егор вообще не должен в это вмешиваться, мои отношения с Денисом только мои, и мне решать, когда и что ему говорить.

Он ничего не отвечает, а лишь фыркает и меня ужасно злит его поведение.

— Тая, мы столько раз уже это проходили, кому ты делаешь лучше своим поведением? Ты прекрасно понимаешь, что боль от расставания будет.

— Понимаю, — я виновато опускаю глаза в пол, потому что Егор в который раз прав, но мой мозг еще не понял, как сделать все правильно.

— Хорошо, — Сташевский будто сам с собой соглашается, даже не смотрит уже в мою сторону. — Пусть это будет не сегодня, уже надоело топтаться на месте, но ты должна это сделать, Тая. В первую очередь, для него.

— Даже боюсь представить, как ему будет больно, ведь я же предала его, — вот кто меня в очередной раз тянет за язык, могла бы уже порадоваться, что Егор дает мне время, и спокойно уйти в сторону, чтобы подумать обо всем. Но нет, я как обычно своим поведением ставлю под удар все.

— Господи, да ему и так будет больно, — неожиданно Егор начал повышать на меня голос. — Сегодня, завтра, вчера. Как ты не понимаешь, что ему сейчас хуже, Тая. Он смотрит на тебя, видит твое поведение и не понимает, что произошло, когда все для него было так замечательно. Ты мыслями уже давно не с ним, он все чувствует и страдает от этого. Я больше, чем уверен, что он ищет причину в себе, и правильно делает, потому что Денис даже мысли такой допустить не может, что мы вместе.

Не знаю почему, но резко мое сердце забилось где-то в районе горла, так приятно слышать от него, что мы вместе. Это как восхитительная волна, поднявшаяся вдоль моего тела.

— Тая, посмотри на меня, — подходит ближе и пальцем цепляет мой подбородок. — Если это не сделаешь ты, я сам все ему скажу.

— Нет, — выпаливаю я. — Ты не должен вмешиваться, ты…

— Я поговорю с ним по-мужски, как положено, потому что знаю я, что ты будешь говорить. Наверняка, забьешься в угол и будешь просить прощения.

— Но ты можешь подобрать не те слова.

— Какие слова тут нужны? Здесь нет смысла изобретать велосипед, надо говорить, как есть, это важно. Зачем что-то выдумывать? Смягчать удар, когда конец все равно одинаковый?

— Егор, пожалуйста…

— Ты лишь оттягиваешь неизбежное, — он тяжело сглотнул, а я зарыдала. Мой вопль был таким отчаянным, словно вся боль, что была внутри прорывалась наружу. Денис не заслужил, чтобы я так поступила с ним, у нас все было идеально, пока я не влюбилась в соседа и не изменила ему. Становится мерзко и противно от самой себя, вот что я наделала?

— Не кори себя слишком сильно, это не конец света, Тая, — Егор притянул меня к себе и обнял. Слезы катились по лицу, и боль простреливала прямо в сердце.

— Легко тебе говорить, потому что ты не был в такой ситуации, — чувствую, как напрягаются его мышцы под моими ладонями. За секунду, Егор становится таким злым, что я невольно отшатываюсь. — Что случилось?

— Я был уже в такой ситуации, и знаю, какого это, когда тебя таскают за нос. Поверь мне, хорошего мало. Лучше говорить правду, сразу, и не ждать, что наступит время, когда предательство будет ощущаться не так остро.

Мне остается только клепать глазами, ведь совершенно не понимаю, о чем он говорит. Егор никогда не рассказывал мне истории о своих предыдущих отношениях, я, конечно, вообще мало, что знала о нем, но видимо, это как раз тот случай, когда передо мной приоткрыли занавес и хоть немного показали, что он в своей жизни пережил.

— Я дам тебе время, Тая, но не вечность, — Сташевский лишь погладил меня по волосам и нежно поцеловав, вышел из комнаты, а я так и осталась на том же месте, сбита с толку.

Я чувствую, что он хороший человек, но за красивым фасадом и ясно-голубыми глазами скрывается какая-то удручающая тень. Это могло произойти в следствии каких-то глубоко-нанесенных ран, которые, уверенна, просто замотали бинтом, а те в свою очередь, при неправильном повороте — кровоточат.

До переезда в Одессу, у меня никогда не было душевных терзаний, или драм. Раньше, казалось, такое бывает только в фильмах или книгах, какие-то видные мелодрамы, где есть он и она, и у них все сначала гладко-сладко, а потом бац! что-то идет не так: терки, разговоры, слезы, плавно перетекающие в поцелуи, красивые слова, признания в любви и верности, и в финале — жили они долго и счастливо. В общем, вся эта дребедень меня даже не вдохновляла, ведь я абсолютно была уверенна, что в жизни такого не бывает. А сейчас, стою обмотанная в простынь, посреди спальни парня, которого люблю, и на ходу придумываю, как без претензий расстаться с другим, не менее важным человеком в жизни. Кто бы мог подумать, что у меня такая разнообразная жизнь и я предстану перед весьма серьезным выбором. Пару месяцев назад, самым сложным вопросом в моей жизни было: курица или рыба? А теперь Егор или Денис? Да и вроде я знаю ответ на это, но вообще не представляю, как унять дрожь в коленках и рассказать все Денису. Все это неправильно, все не должно было быть так, где-то должен быть ответ, и он практически на поверхности, но мне видимо страшно поднять голову повыше и увидеть его.

Когда вышла в коридор, Егора в квартире уже не было. У меня вырвался выдох облегчения, но тревожные мысли снова засели в голову, что, если он опять пропадет надолго? Последняя неделя показала мне, что я не могу быть без него, он нужен мне, а я нужна ему. Но чтобы по душам поговорить с Денисом совершенно лишним будет присутствие Егора. Это все только усугубит и навсегда разобьет Маслову сердце.

Ближе к вечеру, когда я уже переделала все дела, приготовила ужин и прибралась в квартире, хлопнула входная дверь. Мое сердце замерло, где-то на подсознательном уровне, надеялась, что вернулся хозяин квартиры, но это был Денис. Он угрюмо прошел мимо кухни в ванную, а я застыла с кухонным полотенцем в руках. У него что-то не ладилось в делах отца, но я слишком была занята своими мыслями и Егором, что даже не спрашивала, в чем там конкретно проблема.

— Привет, — Денис подошел ко мне и привычно чмокнул в губы. — Вкусно пахнет, — он сел за кухонный стол и в упор на меня посмотрел.

— Ужинать будешь? — было невыносимо смотреть на его осунувшееся лицо. Этот парень всегда был таким жизнерадостным, веселым, а сейчас передо мной лишь тень того человека, которого я знала несколько лет. — Я запекла рыбу, как ты любишь, — неожиданно не смогла держать себя в руках и засуетилась на кухне. Нужно делать что-угодно, но не смотреть на него и не жалеть, а я именно это и собиралась сделать.