– А что ты будешь делать, если я вдруг исчезну? – откликнулась Рона.

– Подожди, – замедлила шаг Даша. – Куда ты исчезнешь?

– Да нет, я так. Не обращай внимания, в общем.

– Ронка. Ты меня не пугай. Не пугай и не путай, хорошо?

Рона молча потянула подругу вперёд.

– Так… Мы пишем дальше или ты исчезаешь? – возмутилась Даша и упрямо остановилась.

– Чтобы ни случилось, пишем дальше!

– Да ну тебя. Вся такая загадочная сегодня, – обиделась Даша. – Ничего толком не говоришь, только голову морочишь.

– Прости. Мне дорога наша дружба. Мне невероятна важна наша повесть, – Рона теребила пуговицу на пальто. – Но есть обстоятельства, про которые я не могу тебе рассказать. Пока.

– Хорошо, – растаяла Даша. – Пообещай мне, что расскажешь, как только сможешь.

– Замётано, – кивнула Рона. – Ну, сестрёнка, у меня есть несколько задумок, надо бы обсудить.

– Зайдём? – Даша кивнула на небольшую кофейню.

– Самое время и место! – поддержала Рона.

В кофейне всё напоминало о недавнем Хэллоуине. Тыквы улыбались беззубыми ртами, дрожали огоньки свечей на столиках, а под потолком висели оранжевые и чёрные шары. Подруги выбрали место в уголке, плюхнулись в удобные кресла и достали ноутбуки.

И началась магия. По-другому Даша не могла назвать происходящее. Страницы покрывались строками, идеи и замыслы носились в воздухе, новые миры и пространства появлялись и исчезали. «А если так», – говорила Рона, – Даша, затаив дыхание, вслушивалась в размышления подруги. «Да, смотри, но,» – отвечала она и Рона понимала её с полуслова. «Тогда зайдём с другой стороны», – и Даша тихо пищала от восторга, когда подруга легко выражала словами все её ощущения и интуитивные прозрения, которые, как казалось Даше, словесному воплощению не поддавались.

Когда основные персонажи повести и конфликты были определены и расписаны, Даша достала недоеденный пирожок.

– Это мне сегодня Иг.., – запнулась она, – вот, достала на перемене в буфете, только куснуть успела, как лекция началась.

– Ты чего икаешь? Ну, доедай, доедай, – милостиво разрешила Рона.

– Давай пополам?

– Я не голодна. Наелась сюжетом и характерами героев, – рассмеялась подруга.

– Сюжетом сыт не будешь, – поделила пирожок Даша, – «Эх, знала бы ты, что он от «мачо», ни за что бы не прикоснулась.» – Давай, сестрёнка, как и повесть – пополам!

Они дружно жевали, пили кофе и смотрели в окно, на летящие листья.

«Геометрия – тоже неплохо. Точная наука. А с точными науками можно иметь дело», – Рона убрала ноут в сумку, на секунду ласково прижав его к себе.

К очередному заседанию литклуба соавторы решили выдать новую главу и представить её «почтенной публике». Они работали несколько дней, процесс притирания мыслей и стилей давался трудно. Но в конце концов подруги поймали волну и текст запел. Слова сами ложились на бумагу или выстукивались на клавиатуре компьютера. История получалась.

В ночь перед собранием «Пера Пегаса» в рукописи была поставлена точка. Даже на расстоянии они почувствовали счастье друг друга.

– Мы сделали это!

– Покажем сегодня?

– Покажем!

Даша немного задержалась – распечатывала текст. Карлыч требовал, читать написанное с листа, а не с экрана «электронного носителя». Утверждал, что бумага дисциплинирует автора, да и текст оживает. Потом щурился подслеповато, застенчиво добавлял: «и видно лучше.» Когда она, извинившись, заняла место рядом с Роной, поняла, что-то случилось. В кабинете висело странное, непонятное Даше напряжение. Жердь сидела красная, перед ней были разбросаны листочки, а Донкихот с приятелем едва сдерживали смех. Остальная «почтенная публика» вяло перешёптывалась. Карлыч же вещал о плюсах и минусах авторского перевода.

– Что случилось, – одними губами спросила Даша. – Карл у Клары кораллы украл?

– А! Жердина – до неё, как до жирафа доходит – «Ворона» перевела, – Рона схватилась за голову. – Только там теперь главный герой не ворон, а ворона!

Даша прыснула и тут же зажала рот ладонью. Но Карлыч услышал:

– И что у нас там такого весёлого? Может, тогда вы нам что-либо отчитать свеженького изволите?

– Изволим, – Рона легко встала, – Рустем Арнольдович, сегодня я почитаю. У Даши горло болит.

А подруга еле сдерживала смех.

– Да мне всё равно, кто из вас читать будет. Это продолжение про заплутавшую невесть где девушку, я правильно понимаю?

– Совершенно верно, Рустем Арнольдович. Можно отсюда или…

– Нет, нет, прошу, – Карлыч указал на место рядом со своим столом.

Рона вытянула листки из файла:

# # #

«– Ты правильно спросила: зачем. До тебя тут знаешь сколько народу перебывало, – Ворон задрал клюв кверху, вытянулся, истончился, – считать, не пересчитать. И никто, слышишь, никто, ни разу не спросил «зачем». «Кто я» – пожалуйста, каждый голосил. «Как выбраться отсюда» – тоже каждый. Не второй, первый.

Тия даже ахнула «помогал, как есть, помогал всем»:

– И-и?

– Что «и»? Десятая буква алфавита.

– Не будь таким злюкой, – Тия ласково погладила воздух, будто гладила спину ворона, – Ты всем помог вернуться обратно?

Ворон топнул когтистой лапой, поскользнулся, едва удержал равновесие:

– Без рук! Даже на расстоянии. С какого такого удовольствия я должен кому-то помогать? Они хотят выбраться, я им показываю – как. А куда после этого попадают, не моя забота. – Он оттолкнулся лапой от земли и заскользил по поверхности вокруг дерева, хрипло напевая: «Довлеет дневи злоба его».

«Злоба, злоба. Какая злоба», – и вдруг неожиданно для себя выкрикнула:

– Каждому дню достанет своих забот!

Ворон обогнул дерево, как заправский фигурист заложил крутой вираж вокруг девушки и завершил движение лихим пируэтом.

– Пароль засчитан. Молодец!

Тия мысленно взвыла: «Что за пароль, что вообще всё это значит?! Испытание? Но у меня есть задача и решить её надо. Иначе я навсегда сгину здесь или где-то там, где пропадают все попавшие сюда. И если это безымянная смерть, то я не хочу такой смерти».

Ворон подобрался поближе:

– Вообще-то это не совсем смерть. Но ты права – раствориться Никем в Нигде как-то несерьёзно… глупо.

– Ты и мысли читаешь?! – Тия схватилась за виски: «Тут и шапочка из фольги не поможет».

Ворон развёл крылья, мол, каюсь, грешен, но не виноват.

– И что мне теперь делать? Поможешь?

– А куда мне деваться? – Ворон вздохнул и картинно прикрыл голову крылом. – Проводник он и есть проводник.

«Ну, актер, – Тия чихнула, – холодно, однако».

– Поживи с моё, не так заактёрствуешь, – тут же огрызнулся Ворон. Каркнул дважды: под деревом материализовались два кресла, термос, чашка с отбитой ручкой и тарелка с арахисом. На ободке тарелки синела полустертая надпись «Общепит». – Перебирайся. Побеседуем с удобствами.

– Итак, – продолжил Ворон, когда они расположились в глубоких, мягких креслах и Тия отхлебнула из чашки горячий, душистый напиток, – давай разложим ситуацию на три части. Или нет – элемента. Или лучше – задачи. Задача первая – кто ты. Пока не важно. Думаю, она вытекает из второй. Вторая – почему ты здесь. Мыслю, чтобы узнать кто ты есть и решить какие-то твои личные глубинные проблемы. Подсознание твоё о них знает, а ты пока точно сформулировать не можешь. И, наконец, третья задача – найти кого-то или что-то кто/что поможет тебе в решении второй и, следовательно, первой задач.

У Тии голова пошла кругом:

– Как-то всё это расплывчато…

– Можешь предложить лучшее? Предлагай. – Ворон подцепил кончиком крыла орешек из тарелки, подбросил в воздух, поймал широко раскрытым клювом.

– Так что делать?

– Опять правильный вопрос. – Он подкинул ещё один орех, не поймал, досадливо щёлкнул клювом. – Давай в математику поиграем. Смотри: линия, по краям точки «А» и «Б». Ты сейчас в «А», тебе надо пройти в точку «Б», чтобы найти того, кто поможет решить задачи Один и Два, в то же время являясь задачей номер Три. Ферштеен?