Сейчас не угадаешь, как произойдёт.

По привычке достаю сигареты. Смотрю на привлекательную блестящую пачку и её чистых обитательниц и сжимаю губы.

Хочется.

В последнее время вопросы, которые касаются будущего, разрешаются «не угадаешь, как» и затяжкой. Я стал зависим.

Слабак.

Скриплю зубами и убираю пачку. На потом. Если старик смог перенастроить себя на «такие времена», я смогу переключиться на одно «не угадаешь, как».

Чёрт. Долго.

Время затягивается и появление Дениса возвращает ему былое течение.

— Я всё, — говорит и улыбается.

— Отлично, пошли, — я дико хочу курить.

— А, Вадим, — тормозит Денис. — Я… это, вот, — он протягивает бумажный пакет. — С прошедшим… днём рождения.

Неожиданно.

— Спасибо, — говорю как не свой и принимаю подарок так, будто он не для меня. Внутри встречает обёрточная бумага. Денис постарался. — Что там? — увесистое и формой как книга.

— М-можешь потом посмотреть. Ну, там настолка. — Всё равно говорит. — Ты рассказывал, что с родителями играешь, и я подумал, что пойдёт.

— Точно пойдёт, — уверяю его, чтобы не сомневался в себе. — Спасибо.

— А я, правда, не помешаю? — спрашивает через время.

— Я же говорил, — завожу по старой, — нам нужны люди. Которые будут мешать.

— Я не совсем понимаю.

— Смотри, есть два человека. Которые порядочное время общаются. И им грозит остаться вдвоём в новогоднюю ночь.

— Ага…

— Тебе не кажется, что они могут помереть от общества друг друга?

— Н-нет. Если вы общаетесь уже достаточно долго, значит, скучно не было. Или было?

— Ну, — я вспоминаю время, которое довелось провести с Андреем – не помню, чтобы я, хотя бы раз, не говорил о метро. Как Андрей выдерживает? Удивительная жизнестойкость. — Ты прав. Но лишним новое лицо не будет. Особенно для тебя.

Денис смеётся, когда понимает.

— Спасибо, Вадим. Я… я рад, что ты позвал меня.

А я рад, что мы не стоим на месте.

========== 42. Вторник, 31.12 ==========

— Хорошо отметить, — желаю маме и старику.

— Тебе тоже, — улыбается мама.

— Поверить не могу, — заунывно начинает старик, — берёт и уходит, — напоказ махает рукой.

— Радуйся, старый. Сын, по своей воле, оставляет тебя и жену, чтобы вы творили свои новогодние дела, а ты причитаешь. Возраст на сентиментальность давит? — ухмыляюсь я.

— Вот будешь на моём месте, поймёшь! — причитает как дама при дворе.

Обнимаю маму. Она мягко целует меня в щёку. Я ухожу и смотрю на старика без эмоций:

— Хорошего свидания, мистер-сантименты.

— Вернись, сынок! — кричит в подъезд.

— Да будет тебе! — убегаю по лестнице и смеюсь в горло.

Лицо обдаёт жаром.

***

Договорились встретиться с Денисом и вместе пойти к Андрею.

— С наступающим, — говорит Денис.

— Ага, тебя тоже.

В его руках пакет. Я говорил, что украшений у Андрея немного, поэтому будет неплохо, если он сможет пожертвовать что-нибудь из своей коллекции. С возвратом, конечно.

— Что взял?

— Ну, тут немного. Фигурки Деда Мороза и Снегурочки, новогодний венок и гирлянды с подарками, — смущённо проговаривает он. — У нас… — быстро замолкает. Я понимаю к чему. Спасибо, что не «у семьи». — А как ты Новый год отмечал? С родителями? — бодро переключается потому, что нашёл подходящий предлог.

— Да. Всё время. Я даже не думал, что можно провести Новый год по-другому. Как-то выезжали к родственникам, но чаще дома сидели. О, да, спасибо за «Манчикина», у нас его не было. Родителям понравился.

— Не за что. Я рад, что понравилось. Боялся, что выберу не то. Настольных игр очень много.

— Это да, — улыбаюсь я. — А ты, — как и Денис я не уверен, стоит ли спрашивать, но, если начал, надо закончить, — отмечал с братом? Новый год.

Денис зажимает улыбку. По ней не понять, стоило спрашивать или нет.

— Н-нет. Не отмечали, — Денис опускает голову. — Максим обычно работал. И он бы не стал… такое в дом приносить, — указывает на пакет. — Я… для себя купил, свою комнату украшал.

Тоскливая картина: квартира, где всё подчинено строгому порядку, и одна комната, в которой немного украшений. Только для атмосферы. Потому что так принято.

— Ну, теперь ты можешь украсить всю квартиру, если захочешь, — говорю и замедляюсь.

Это было слишком?

Наверняка.

Денис не отвечает. Кивает немного и продолжает идти. Так и идём, не разговаривая. Хрустим снегом, пускаем пар и думаем о своём.

Дискомфорт изводит. Курить не хочется, а вот напомнить себе, что сначала слова стоит прогнать в голове, подумать об их содержании, а потом говорить, – да.

— Я, — роняет Денис, — я… скучаю по нему. — Всхлипывает и трёт перчаткой лицо. — Извини, — он останавливается. Я рядом.

Хочу сказать: «Это нормально. Ты же… любил его». Знаю, это так, но не принимаю подобное отношение к Максиму, и поэтому не могу сказать вслух.

Слова, в которые не веришь, звучат ужасно фальшиво.

— Я так часто вспоминаю о нём… и всё думаю, что надо было сделать. Что я мог сделать. Для него. Но я ничего не мог… — Денис плачет и утирается руками. — Но я бы так хотел!.. Всего чуть-чуть. Чуть-чуть, и он бы остался жив.

Прошло четыре месяца – это совсем немного.

Я не мог выкинуть из головы свои первые слова два года.

Смотрю на Дениса и думаю, как помочь, что сказать, как поддержать. Пусть и не терял близкого, родного человека (со своими грехами) как он, я знаю, сколько сожаления он испытывает, вины за то, что не сделал, какое чувство безысходности на него обрушилось, когда он был один, и как много воспоминаний прокручивает в голове, когда вспоминает брата.

— Я… — чёрт, такие вещи тяжело говорить, — будь я на твоём месте, я бы тоже хотел, чтобы… мой любимый человек остался жив. Это же нормально. Это значит, что настолько он был тебе небезразличен. Наверняка, если бы он узнал, то… наверное, — я даже не знаю, что мог бы чувствовать его брат, если он вообще мог это почувствовать, — разве он не знал, сколько ты сделал для него? Даже если было больно… и приходилось жертвовать собой?

Если он действительно не понимал и не сожалел об этом, я смогу возненавидеть даже мёртвого.

Денис шмыгает носом, потом смотрит на меня. Брови на лбу сползлись, а кожа мокрая и красная.

— Может, он понимал, что делает хуже тебе, и поэтому… так поступил?

Денис моргает и продолжает смотреть на меня.

— Да, — говорит потом, — я… я тоже об этом думал. Несмотря на то… как он поступал, он думал обо мне. — Кажется, Денис успокаивается. Я облегчённо вздыхаю. — Иногда я… иногда такое случается, — опять трёт лицо.

После встречи с Колей со мной было то же самое.

Когда дошли до Андрея, немного постояли в подъезде. Денис выглядел «непразднично» и не хотел своим видом портит «атмосферу».

— Ты не испортишь, — говорил я.

Через несколько минут доходим до Андрея.

— Ты и так знаешь кто! — стучу в дверь.

— Было бы странно, если бы это был не ты, — доносится из-за двери.

Андрей быстро открывает.

— С наступающим, — с улыбкой приветствую я.

— С наступающим, — всё так же спокойно говорит он и смотрит на Дениса. — Привет, я – Андрей.

— А, я – Денис, — мельтешит Денис и протягивает руку в перчатке. Потом соображает снять её.

Когда Андрей смотрит на меня, я не понимаю к чему. Потом вспоминаю, что не называл имени «гостя». А Дениса Андрей знал. Я повёл головой, чтобы он не думал ничего спрашивать.

Он ловит мои мысли налету.

Это удивительно! Всегда восхищаюсь и пугаюсь.

— А ты, — неуверенно замечает Денис, — старше нас?

— Да. Я учусь в университете. На четвёртом курсе.

— А как вы познакомились?

Меня пробирает рассказать! И Андрей это видит. Он только открывает рот, но я опережаю его:

— Знаешь, это потрясающая история!

— Вадим, — стонет Андрей.

— Мы познакомились в конце апреля, — и чем хуже выглядит Андрей, тем веселее я продолжаю рассказывать, — в метро. Недалеко от школы.