— Посторонись, óни идёт! — Аратаки воспользовался взрывом стихии, чтобы двумя ударами избавиться от надоедливых букашек, летающих тут и там.
Кудзё внутренне выдохнула, когда увидела, что отвратительные существа сгинули и опали на землю. Девушка сама не знала, как давно появился этот страх, но каждый раз, видя их маленькие острые лапки, шерстку или гладкие склизкие тельца, глаза или несколько пар прозрачных глаз, тэнгу готова была визжать, параллельно убегая прочь, что никогда и на за что на публике не вытворяла, но в тот раз Бодрячок застал её врасплох. В глубине души Сара даже сожалела, однако ничего не могла поделать со своим паническим страхом, который вновь выставил её перед заносчивым óни трусихой. Девушка убрала лук и молча сошла с основной тропы, усаживаясь под кроной извилистого дерева. Тень скрыла горячую макушку тэнгу, и она достала из инвентаря мягкую тканевую флягу, в путешествии такие были удобнее и не нагружали, как металлические. Испив воды, Кудзё выдохнула, облокотившись об ствол дерева.
— Почему ты не сказала, что боишься насекомых?
— Почему ты не сказал мне тогда, что у меня на макушке был твой гадкий оникабуто?
— Бодрячок не гадкий, поняла?! Зато теперь я знаю твою слабую сторону, Кудзё Трусиха! Я оденусь в костюм жука, и ты в страхе не сможешь меня даже ударить, ха-ха-ха! Тебя сразит Итто «Жучиный гладиатор» Аратаки!
— Помолчи, пожалуйста, у меня очень сильно болит голова, — Кудзё хлебнула ещё воды, но какая-то часть пролилась на подбородок и каплями стекла на одежду.
Вид у девушки был неважный, ей было трудно держать флягу и даже просто глотать, ком в горле и пульсация в висках вынуждали закрыть глаза и начать дышать ровнее, почти не поднимая груди. Итто слегка испугался, он тихо подбежал к девушке и присел рядом с ней на корточках. Наблюдая за девичьим лицом, óни невольно отметил, что его соперница была симпатичной, когда не хмурила брови и молчала. Однако видеть генерала такой —
непривычно, Аратаки подумал, что она после пережитого стресса вот-вот перестанет дышать.
— Эм, тэнгу, скажи, я достаточно тихо говорю? У тебя не болит голова? — Итто действительно постарался, всегда его голос звучал оглушительно, как гром или раскол камня, а теперь — как водная гладь, слегка похожая на мягкую манеру Камисато Аято.
— У меня болит голова от твоего присутствия в моей жизни, глупый óни.
— Я мог бы попробовать помочь тебе побороть этот страх, он ведь тебе очень мешает, да и нечестно будет победить тебя, став тем, кого ты боишься. — Итто понурив взгляд, не ожидая, что Кудзё посмотрит на него.
Вблизи парень казался ещё больше, в каком-то плане это взволновало генерала, но с другой стороны — стало легче, ибо, если слетятся ещё цицин, он сможет прикрыть её спину, а в долгу Кудзё никогда не оставалась. Сара подумала, представила, каким образом Аратаки мог бы ей помочь и кратко кивнула, вновь прикрыв веки, дабы не видеть глупую улыбочку собеседника. За ней могло крыться что угодно, но у тэнгу не было сил думать.
— Мой метод может быть радикальным. Ты главное не переживай и не кричи, хорошо? Позаботься о своей головушке, она тебе ещё понадобится и просто вытяни ладони. Да-да, сними перчатки, они тебе тоже не нужны, как и мозги, отключи их.
— Как же я хочу тебе врезать, ты бы знал, — выпалила Кудзё, нахмурившись с закрытыми глазами, воистину жуткое зрелище. — Для чего ты мои руки трогаешь?
— Это не я их трогаю.
— Что?
— Не открывай глаза!
Было поздно, девушка всё увидела: по ладоням ползал небольшой, но страшно усатый оникабуто, жужжал и семенил своими крохотными отвратительными лапками. Сара думала, у неё сердце остановится, она была готова кинуть жука в воздух и там же пристрелить, но Аратаки неожиданно взял тэнгу за руки, пальцами поднял подбородок и бесцеремонно приблизился к девичьему бледному лицу! Кудзё знала, что пристрелит обоих, как только паника отступит на мгновение, ей хватило бы этого времени!
— Послушай, смотри на меня, на меня, да-да, на меня красивого, не на него противного, отключи мозги, тэнгу, ну! Ну, вот, ещё чуть-чуть, дыши. И на меня красивого, про него забудь, это я тебя трогаю, хорошо? — в ладони девушки и правда упали чужие, она ощутила, как различаются по размеру их руки. Мельком Аратаки взглянул на дрожащие пальцы, потрогал их мозоли, и улыбка на миг сползла.
Во время соревнования каламбуров вся банда помогала своему боссу писать и печатать остроумные статьи, а Саре никто не помогал, она день и ночь засиживалась в своём кабинете, между тренировками бралась за перо, чтобы поспеть за целой командой и в итоге даже перегнать. Аратаки вновь поднял взгляд, увидел, как девушка покорно уставилась на него, разглядывала глаза, татуировки, рога, но более не думала об оникабуто на своих руках.
— Умница, делаешь успехи. Это почти как тетиву затягивать, нужна собранность. Я поэтому и хожу с палицей, много ума не нужно. Взял, замахнулся и всё.
— Тогда даже я смогу твою дубину поднять?
— Оу, нет, нет, только не мою, для этого подготовка специальная нужна, несколько лет тренировок, да и спину надорвёшь, зачем тебе это нужно? Лучше вон, лук свой держи, крути-верти им, красиво выглядит, ну и пуляй стрелы. Они так пугают, ты бы знала, больше, чем моя палица. Эта-то огромная, неожиданно не прилетит, а твои снаряды, ух, обделаться можно на месте, я серьёзно. Не смейся, я серьёзно говорю.
— Какой кошмар, сам Аратаки Итто боится моих стрел. А что, хороший заголовок получился бы, если бы до сих пор продолжали состязаться в писанине.
— Нет, я больше за перо не сяду, не моё. Оу, кстати, тэнгу, скажи, — парень запнулся, не решаясь о чём-то спросить. Нерешительность не шла óни, но раскрывала его с новой очаровательной стороны, которую Сара ещё не видела. — Ты дала мне прозвище Итто «Разочарование óни» Аратаки. Ты, эм, правда считаешь меня разочарованием? Это было обидно, ну, меня задело.
— Я сожалею, потому что не хотела переходить на такие оскорбления. Это было… нечестно. И нет, я не считаю тебя разочарованием. Но ты всё ещё ходячая мигрень и все другие прозвища, которые я тебе дала.
— Кстати, как твоя голова? Не болит? И дышать ты ровнее стала.
— Уже лучше, да.
— А как там оникабуто в твоих ручках? О, если станет страшно, то вновь на меня слышишь?! Вновь на меня!
— Он уснул.
— Что?
Аратаки приблизился к рукам тэнгу и увидела, что жучок сложил острые лапки, прикрыл прозрачные глазки и еле вздымался на своём брюшке. Скорее всего, он просто отдыхал, а не спал, но Сару умилило то, что насекомое нашло в её объятьях покой. Девушка смело притянула оникабуто к себе, разглядела; этот был не такой страшный, как тот Бодрячок, хотя, если вдуматься, из страшного у него были только размеры, к которым генерал оказалась не готова. Кудзё поджала губы, спрятала глаза в чёлке и сожалеюще пробубнила, поджав к себе колени, укрывая этого крохотного малыша со всех сторон:
— Я сожалею о том, что убила твоего друга, мой поступок не достоин воина тэнгу. Думаю, можно считать, что ты победил меня, если тебя это хоть немного утешит.
— Нет, не утешит, — строго отрезал Итто и выдохнул. — Не победил я тебя, ещё никогда не побеждал. Но однажды, Кудзё, слышишь, однажды — обязательно.
— Я слышу тебя, Аратаки, держи, — девушка положила оникабуто ему в ладони, на что жучок недовольно прожужжал. — Мне пора, засиделась, ещё много работы.
— А, да, тэнгу! — Итто удивился, когда девушка сразу обернулась к нему и даже как-то засмущался. — Сегодня мы вновь соберёмся на турнир жуков! Я знаю, что комиссии Тэнрё будут приходить много жалоб, поэтому предлагаю тебе прийти к нам, ну и, это, посидеть с нами, проконтролировать. Это ведь всего лишь жучки, да? Ничего противозаконного.
— Хм, знаешь, ты прав, óни, легче предотвратить ошибку, нежели потом разбираться с её последствиями. Я приду пораньше, чтобы контролировать тебя, Аратаки Итто.
Парень сглотнул; Кудзё Сара хотела контролировать его. Контролировать. Контроль. Слово-то какое неоднозначное, Итто ничто не мог с собой поделать, краснел и краснел, пока не пришлось помахать генералу, следующему в деревню, в ответ. Какое-то время, терявшая сознание девушка, теперь шла на каблуках уверенно, не боясь встретить по дороге, где-то на дереве, несколько оникабуто и всё благодаря ему.
