Потом пришлось потратить ещё около часа, чтобы вытащить Самариэль из зала артефактов: оказалось, что артефакты и зачарования — это её любимые увлечения. Так что весь путь до замка красавица восторженно делилась со мной впечатлениями от увиденного. Да и оказавшись в замке, Самариэль не остановилась…

Расстались мы с красавицей уже ночью, когда усталость взяла верх над жаждой общения. Узнав, напоследок, что у меня есть магические способности (пунктуальный Дун-нун во время нашего с ним сегодняшнего общения не забыл выкроить время на проверку), Самариэль обрадовалась настолько, что по собственной инициативе поцеловала меня в губы. Однако, прежде чем шокированный подобным поведением пугливой красавицы я успел что-то предпринять, та успела выпорхнуть из комнаты, пообещав напоследок, что зайдёт завтра в полдень.

Возбуждение от столь вызывающего поведения желанной эльфийки не покидало меня ещё долго. Я уж было подумывал сбегать к вдовам-аристократкам, однако здравый смысл взял верх над похотью и я отказался от этой идеи, поняв, что тем самым навлеку на себя подозрение.

Видимо из-за накопившегося за день напряжения мне приснился сон о судьбе моего второго брата — Доминика.

Среднего роста, слегка полноватый и с редкими светлыми волосами, мой брат никогда не считался особо привлекательным. Зато он был крайне одарённым. Хоть в воинском искусстве Доминик не сумел превзойти нашего старшего брата — Бенедикта, его навыки в военном деле были достойны восхищения. К тому же, брат обладал незаурядными способностями к наукам. Настолько незаурядными, что временами даже наш придворный маг Дун-Нун не понимал, как Доминик иногда приходит к тем или иным выводам. Но выводы при этом были неизменно верны.

К эротично одетым обитательницам дворца Доминик внешне остался равнодушен и даже прелестную Индариэль выслушал, не теряя достоинства.

После приветственной речи брат мельком заглянул в отведённые ему покои и отправился в замковую библиотеку. В отличие от меня, он не стал интересоваться местным уголовным кодексом, а взял томик сказок про эльфов и жизнеописание короля Вильгельма-книгочея. Найденные книги он уселся читать непосредственно в библиотеке. Что он там хотел найти осталось для меня неизвестным, так как время действия во сне перескочило на вечер.

Отложив литературу, Доминик деловито направился куда-то в дальний конец библиотеки. Стоит заметить, что библиотека дворца исходно строилась как сеть огромных залов. Во времена заложившего её короля Вильгельма-книгочея в Логрии не набралось книг и на четверть построенных помещений. Каждое последующее поколение королей старалось внести в наполнение библиотеки посильный вклад. Однако к настоящему времени, несколько дальних залов по-прежнему оставались пустыми. И именно туда и лежал путь моего брата.

В одном из пустынных залов он внимательно изучил ничем не примечательный участок стены. Доминик явно знал, что делал и, нажав на совсем немного выпирающий камень, открыл дверь потайного хода. Войдя внутрь и подсвечивая себе прихваченной в библиотеке лампой, брат направился куда-то по узким пыльным коридорам, перемежающимися крутыми лестницами.

Очередная потайная дверь вывела Доминика в богато украшенные покои. В покоях никого не было, но, судя по их размерам и убранству, ранее они принадлежали моему отцу, а теперь — Индариэль.

Брат, быстро осмотрев покои, стащил с царского ложа покрывало, нашёл на столике с фруктами кинжал и подтащил к входной двери изящный столик с декоративной керамической вазой внушительных размеров. После чего, положив на столик рядом с вазой кинжал, взял в обе руки покрывало и, прислонившись к стене возле двери прикрыл глаза, погрузившись в медитацию.

Действие сна перескочило на глубокую ночь, когда в королевские покои зашла Индариэль. Высокая стройная золотоволосая эльфийка была одета в длинное обтягивающее белое платье. Оно было из тончайшего шёлка и подчёркивало все изгибы совершенной фигуры своей владелицы. Юбка платья имела спереди огромный вырез почти до самых бёдер, который позволял полюбоваться стройными ножками в белых чулках и изящными серебристыми туфельками на длинной шпильке. Доминик не стал тратить время на изучение прелестей Индариэль, а, едва эльфийка закрыла за собой дверь, накинул на неё покрывало.

Остроухая красавица в последний момент почувствовала засаду и, эротично изогнувшись всем телом, попыталась избежать атаки. Однако покрывало было слишком большим и с лёгкостью накрыло эльфийку. Не давая своей жертве время позвать на помощь, Доминик обрушил на голову запутанной в покрывало Индариэль вазу и оглушённая красавица пала к его ногам.

Убедившись, что его жертва не шевелится, мой брат дал себе волю и, стащив с эльфийки покрывало, буквально набросился на неё, целуя нежную кожу, гладя совершенное тело и играясь с изящной грудью красавицы. Доведя этим себя практически до исступления, Доминик неожиданно прекратил ласки и, подняв Индариэль на руки, перенёс её на кровать. Затем, отрезая кинжалом полосы ткани, деловито привязал тонкие запястья красавицы к изголовью, из одной полосы сделал кляп и последней полосой закрепил его во рту жертвы. К тому моменту платье эльфийки уже лежало у входа рядом с покрывалом и вся её одежда состояла лишь из чулок и туфелек. В таком виде красотка казалось ещё более желанной и её прелестный вид не портила даже местами покрасневшая кожа в тех местах, где ласки моего брата были особенно сильными.

Убедившись, что Индариэль надёжно зафиксирована, Доминик не стал более сдерживаться. Торопливо скинув с себя одежду, брат подхватил эльфийскую правительницу под коленки и задрал ей ножки, разведя их как можно шире. Таким образом гибкая красавица оказалась согнутой практически вдвое, а губки её влагалища разошлись на максимальную ширину. Чего насильник и добивался, легко проникнув в лоно своей жертвы давно готовым к бою членом.

Навалившись на Индариэль, Доминик исступленно долбился в неё, одновременно целуя её в шею и будучи не в силах утолить свою страсть.

К тому моменту как эльфийка очнулась, мой брат уже успел несколько раз излиться в её лоно, но при этом его страсть ничуть не охладела. Член Доминика теперь входил во влагалище Индариэль с отчётливым хлюпаньем от скопившегося там семени. А шейка и плечики красавицы изобиловали красными пятнами от многочисленных засосов.

Индариэль протестующие замычала сквозь кляп и задёргалась в путах. Однако этим она лишь распылила страсть Доминика, который наконец-то отпустил её ножки и теперь принялся до боли сжимать груди красавицы.

Наконец брат насытился своей жертвой и, вынув член из её лона, кончил в последний раз, залив семенем подтянутый животик эльфийки. Индариэль, когда Доминик слез с неё, так и осталась лежать на смятых простынях тяжело дыша, широко разведя ножки и прикрыв свои мудрые карие глаза пушистыми ресницами.

— Я сумел одолеть тебя под носом у дворцовой стражи, а затем неоднократно овладел твоим телом, — высокопарно обратился к эльфийке мой брат, одевшись и кое-как расчесав свои волосы пятернёй. — Ты признаёшь во мне своего господина?

Эльфийка протестующе промычала сквозь кляп и помотала головой, не открывая глаз.

— Ты в полной моей власти и я волен делать с тобой всё, что пожелаю, — напомнил Доминик и, иллюстрируя свои слова, легонько коснулся лезвием кинжала набухших и покрасневших половых губок Индариэль. — Признаёшь ли ты меня своим господином?

Эльфийка испуганно вздрогнула и рефлекторно попыталась отстраниться. Однако при этом твёрдо посмотрела в глаза Доминику и красноречиво помотала головой.

— Знаешь, что я не решусь портить такую красоту, да? — Понимающе усмехнулся мой брат, убирая кинжал. — Что ж, тогда ты вынуждаешь меня пойти на крайние меры…

Встав с ложа, Доминик подошёл к висящему на стене гобелену прекрасной работы, изображающему летящего дракона. Мимоходом глянув на рисунок, мой брат сорвал ткань, обнажив небольшую нишу в стене. В нише на металлической подставке красовался небольшой хрустальный шар в затейливой золотой оправе, светившийся мягким белым светом.