После того как мистер Кэрэбилац договорил, из дверей шарфовни вышел хозяин собак, которого Уилл видел спящим у их будки. Он сообщил, что его животные нашли старый сундук, который прятал хозяин лавки. Эта новость будто дала мистеру Кэрэбилац важную зацепку в поисках человека, которого он искали. И он поспешил попрощаться с Уильямом, чтобы вернуться в шарфовню.

Уже практически все торговые лавки были закрыты, а на улицах не было покупателей. Уильям отбежал от шарфовни на расстояние пары торговых домов, и только тогда у него получилось спокойно, без малейшего чувства страха и паники продолжить свой путь. Уилл не был уверен, что улица, по которой он шел приведет его к причалу. Нужно спросить у кого-нибудь дорогу, подумал он, но это трудно было сделать, ведь улица казалась опустевшей и безжизненной. Высчитав по памяти, сколько поворотов и в какую сторону им было сделано, он смог нарисовать в своей голове небольшую карту с одним единственным маршрутом и стал следовать ему.

Сделав несколько поворотов, Уильям оказался на темной улице, где повсюду горели факелы. Его привлек шум, который доносился с верхних этажей жилых домов. Из окна четвертого этажа на него смотрел пожилой ширинтонец. Его рука указывала на поворот, ведущий в переулок, к которому Уилл приближался, будто тот подсказывал ему дорогу к причалу. Но прислушавшись к его бормотанию, Уильям понял, что именно ему пытались донести.

– Беги, парень! За тобой гонятся вонючие псины! – прокричал ширинтонец, прежде чем закрыть створки окна.

Прислушавшись к шуму улицы, Уильям смог разобрать в нем уже знакомый собачий лай. Ему ничего не оставалось делать, как броситься бежать к тому переулку, на который указал старик. Пробежав пару минут в его темноте, он оказался перед высокой стеной, у тупика. Уильям доверился незнакомцу и оказался в ловушке. Но еще не все казалось потеряно, он подумал, что, если прямо сейчас побежать обратно, то успеет покинуть переулок и сможет найти где спрятаться. А когда, обернувшись, он услышал скрежет когтей о каменные плиты, покрывавшие в переулке всю землю, стало понятно, что его выследили и догнали.

Собаки построились в шеренгу и практически прижали Уилла к стене. Когда они почувствовали, что жертва поймана, одна собака побежала из переулка, будто пошла звать хозяина, а другие две стали громко лаять. Их командные действия выглядели как хорошо отработанная стратегия. Но даже самый неприступный забор можно преодолеть, подумал Уильям, когда заметил, как на голову одной из оставшихся собак с верхних этажей прилетел горшок с цветами. Уильям понял, что ему кто-то помогает. Горшки стали сыпаться один за другим, создавая ужасный грохот, разбиваясь о плиты. Наводящие ужас собаки уже казались не такими уж и пугающими, теперь им самим было страшно, и они искали, где спрятаться.

С высоты верхних этажей раздался писк лесных шиншилл, которых Уильям уже встречал сегодня. Одна шиншилла спрыгнула с оконного карниза ему на плечо и стала тянуть за капюшон плаща, будто просила проследовать за ней, в то время как другая продолжала сбрасывать горшки и разный хлам на головы собак. Не имея другого плана, Уильям решил проследовать за лесным зверьком, надеясь, что тот приведет его к еще одному лазу в стене. Но на это раз все было гораздо сложнее. Шиншилла спрыгнула с Уиллового плеча на деревянный выступ торчащий из стены и своим писком стала призывать его карабкаться вслед на ней. Повторяя шаг за шагом каждое действие лесного зверька, он с трудом, но все же забрался на крышу четырехэтажного дома.

Лесные зверьки привели Уильяма на одно из самых высоких строений в городе. Отсюда можно было увидеть все, как портовую часть города, так и леса, обволакивающие его. Портовую часть окутал густой туман, из-за чего было трудно разглядеть, что происходило на площади перед причалом. Но уже то, что был найден ориентир, к которому нужно было держать путь, радовало Уилла. Лай собак уже был не слышен, так как те убежали из переулка.

– Как мне вас отблагодарить? – отдышавшись после восхождения на крышу, спросил шиншилл Уильям.

В ответ он ожидаемо услышал их звонкие пищащие голоса, смысл слов, которых он все еще не научился понимать. По все видимости они много чего хотели ему сказать, так как пищали без умолку, а когда поняли, что их слова не понимают, уцепились за подол плаща Уилла и стали его куда-то тянуть.

Обходя все преграды из дымовых труб и вольеров домашних птиц, шиншиллы остановились у края крыши. Зверьки перебрались на крышу рядом стоящего дома по веревкам для сушки одежды и стали ждать от Уилла, что он сделает также.

– Эту часть вы не продумали. Меня веревки не выдержат, и перепрыгнуть я не смогу, так как слишком далеко. – поразмышлял Уилл, и вскоре понял, что его вели от причала, а не к нему. Тогда он решил рассказать об этом маленьким пушистым помощникам: – Мне нужно в другую сторону. Я должен успеть на корабль.

Шиншиллы не слушали, что им говорят, и продолжали звать Уильяма проследовать за ними. Они делали это до тех пор, пока их взгляды не привлекло что-то за его спиной. Словно по команде зверьки подняли свои головы и уставились за пустующий вольер, а после, также синхронно бросились наутек.

Уильям остался стоять на месте, так как не понимал, почему убежали шиншиллы, что могло их напугать. Обернувшись к вольеру, он увидел приближающийся к нему силуэт. Мысли о том, что его могли догнать преследователи, посетили его, отчего ему было не по себе. Но вскоре он разглядел в силуэте знакомого ширинтонского парня, который носил имя племени годархид.

Сейчас Иллинорд не был похож на клоуна, его лицо не было раскрашено, и на нем не был надет тот самый пышный яркий костюма. Он походил на обычного рыночного покупателя, который с легкостью мог затеряться в толпе, то есть он был одет в серый дождевой плащ и темные брюки. И конечно же, его одноколесный велосипед, он катил его по крыше, придерживая одной рукой за сидение.

– Уильям Обих, – с приятным воодушевлением произнес Иллинорд. – Что ты здесь делаешь? Тебе ведь пора уже быть у причала.

– Я не смог найти правильную улицу, которая бы привела меня к нему…

– И поэтому оказался на крыше? – не дав Уиллу договорить, добавил Иллинорд.

– Я…

Уилл понял, чтобы он сейчас ни сказал, оно покажется Иллинорду не правдой. Поэтому он решил сказать первое, что пришло ему в голову.

– Да, поэтому я и оказался на крыше. Отсюда можно понять, в какой стороне причал, и проследовать к нему. – После сказанного из его рта вывалилось странное хихиканье, и он не был уверен, что ему поверили.

– И как твои успехи?

– Отлично! Теперь знаю, куда идти дальше.

Уильям обернулся в сторону причала, хотел запомнить дорогу, как проще добраться к нему, но туман окутал портовую часть еще сильнее, что уже с трудом можно было разглядеть даже соседнее построение. Посмотрев на папины часы, Уилл понял, что к отплытию ему уже не успеть, так как стрелки показывали ровно два часа, а это означало, что корабль сейчас отплывет. Еще одним подтверждением того, что он опоздал, был раздавшийся глухой звон, который разнесся практически по всему городу. Уильям никогда не слышал ничего подобного, но, вспомнив истории из писем, он догадывался, что этот шум издавал корабль. Словно все мечты рухнули в одночасье, начали превращаться в пыль и выметаться из головы, отчего даже дыхание затруднялось…

– Я опоздал, – тихо проговорил Уилл, смотря сквозь туман, в сторону, откуда разносился гудок.

– Ты не веришь в свои силы? Тут идти минут десять, не больше, – удивляясь словам Уилла, спросил Иллинорд.

– Ты о чем говоришь? На часах уже ровно два, а значит, я не успел. И корабль подал сигнал к отплытию.

– Первый сигнал к прибытию корабля, – поправил Иллинорд. – А это значит, что у нас есть чуть больше десяти минут, чтобы добраться к причалу.

Иллинорд заметил, что Уильям уже успел расстроиться, думая что не успел к отплытию.

– Корабль, как и лодки, он не ходит по часам. Он ходит так, как позволит ему вода.