Когда люди открывали новые земли, новые воды, горы, давали всему новому имена, она спокойно и терпеливо ждала своей очереди. Ожидание было долгим и безжизненным. Не чувствуя на себе шагов ног человека, мчащих куда-то лап зверей, взмаха крыльев летящих птиц в своем небе, от злости и зависти к другим землям эта земля все сильнее и сильнее холодела. Она покрыла себя густым тяжелым туманом, поняв, что люди ее не замечают. Когда туман оседал низко к земле, она валила деревья и камни с вершин гор, чтобы почувствовать жизнь среди своих владений. Так продолжалось до тех пор, пока высоко в горах ею не была найдена пещера, заглянув в темноту лабиринтов, она увидела там жизнь. Ее радости не было предела, когда из той пещеры на солнечный свет вышли люди. Разогнав все тучи, успокоив воды и деревья, она выманила обитателей той пещеры к своим владениям. Подарив им свои просторы, земля навсегда закрыла для них все дороги обратно. Она закрыла каждый выход из своих владений, чтобы не лишиться бесценной находки. Теперь эта земля перестала ждать, она учила людей всему, что знала сама. Давала им дождь, который они просили, но почему-то прятались от него. Люди были одарены всем, чего только могли пожелать, а взамен тешили своим присутствием хозяйку просторов. Земля сама открыла себя людям, теперь она понимала, что может дать себе все, чего только могла пожелать, и перестала обращать внимание на другие земли. Вскоре к людям прилетели птицы, а за птицами пришли звери, в ее воды приплыли рыбы. Одни звери сумели подружиться с людьми, а другие не были столь приветливы, их глаза были наполнены страхом и злостью, такие звери пугали людей, и поэтому были спрятаны в лесах деревьями и скалами.

Выход был закрыт, но вход оставался открытым. Земля не хотела впустить к себе еще кого-то, кто мог бы напугать ее бесценную находку. Она приняла решение закрыться ото всех, не впускать больше никого, но не успела. Когда она закрывала последний вход, в него успели войти люди, которые не были ей знакомы. Тогда земля задумалась: «Может, все должно идти своим чередом и ей не стоило выманивать людей из той пещеры? Может быть, сейчас пришли те, кто были предназначены именно ей? Может, она украла чужое, и кто-то остался без своих «ног»?» Но что сделано, то сделано. Эта земля больше не хотела жить с краденым, но и не могла вернуть краденое на место, потому что успела привязаться и проникнуться самыми яркими чувствами к тем «ногам». Теперь в просторах были слышны два голоса, они желали зла друг другу. Земля не могла выбрать между людьми, которых она полюбила, и людьми, которые, как она считала, должны жить в ее владениях по праву.

Каждая земля имеет свой дух, непохожий на человека или животное, он неосязаем, как воздух. Даже если его никто не видит и не в силах потрогать, он все же бесспорно присутствует. Но, сказать к слову, каждый представляет дух по-своему, в меру возможности своей фантазии. Задача духа – оберегать свои владения, сохранять баланс между людьми, животными и растениями. Этого правила должен придерживаться каждый дух каждой земли, но не всем удается справиться со столь тяжелой ношей.

Дух же этих просторов оказался своенравным и нетерпеливым. Его желание быть поскорее открытым людьми заставило его совершить непоправимую ошибку. А к чему она привела, вы узнаете, дослушав историю до самого ее конца.

Наверное, эта земля уснула, так как каждое ее правило безнаказанно оспаривается смельчаками из числа людей. Прошел слух, что настало время больших перемен…

Пришедшие в эти земли люди отличались от уже живущих здесь. Разница была в одежде, в привычках, в цвете волос и даже в росте, они были на треть, а то и вдвое выше людей из пещеры. Поэтому пещерное племя ими было прозвано землерослым из-за низкого роста, хотя сами те называли себя племенем годархид, такое имя носила их пещера, которую они покинули. Здешние жители в ответ называли пришедших в их земли ветророслыми, они считали, что из-за высокого роста их обдувают грязные ветра, которые гуляют между темных туч, сметая с них пыль им на голову, делая тем самым их волосы темными. У людей из пещеры волосы были светлые, практически белые. Племя высоких людей называло себя ширинтонцами, они принесли это название с собой с их прошлого места жительства. Еще здешних было вдвое больше, и они отличались долгожительством. То, что они были не похожи друг она друга, мешало им жить в мире и согласии. Ни одна из групп, оказавшихся на этой земле, не хотела покидать ее. Люди из пещеры не желали делить свои просторы ни с кем, и каждый раз на просьбу уйти в ответ они слышали отказ, и историю, в которой говорилось, что чужаков сюда привели не по их собственной воле, что эти земли ждали их, и были предназначены именно им. После долгих споров, смирившись с соседством, они разбили свои лагеря у берега, с которого не было видно берега напротив.

Со временем племена стали обмениваться тайнами ремесел, секретами животных, но какими бы мирными их отношения ни казались, за спинами они тихо ненавидели друг друга. Так продолжалось до тех пор, пока ветророслый мужчина и землерослая женщина не полюбили друг друга. Своей любовью пара показала, что их поселения должны жить в дружбе. Шли годы, отношения между поселениями теплели, они стали жить одним целым, как им казалось. Семей между людьми разного роста становилось все больше. Такие семьи давали ребенку два имени, одно на случай, если он будет низкого роста, а другое, если он потянется к высокому ветру. К тринадцати годам становилось ясно, какое из двух имен будет носить ребенок.

Совместно устанавливались правила, они делали всех равными друг перед другом. Строились дома, поселение превратилось в город, имя которому дали скалы, они назвали его Оннирлит. Многие годы жителям Оннирлита было нечего желать, у них было все, чего они хотели. Наверное, они не задумывались о жизни за приделами их земель, им хотелось верить, что к ним больше никто не придет. Люди старались ничего не менять в своей жизни, им нравилось жить так, как они живут, обыденность, быт, всюду царила гармония. Перемен здесь не желала ни одна живая душа. Но когда одним темным ветреным вечером волнами к берегу прибило корабль размером с несколько их самых больших построек, без единой души на борту – а это произошло на пятидесятом цикле существования жизни на этих землях, один местный цикл равнялся двадцати годом, – тогда здесь все и начало меняться, и продолжает меняться по сей день…

Глава первая.

Прибытие корабля

Еще темным утром по широкой лесной дороге, между высоких сосен и густых кустарников лесных деревьев, мчал змееголовый автомобиль, черный чейзэркорн. Чейзэркорн – гордость семейства Обих, они не могли похвастаться красивым домом из камня с высокими острыми башнями, у них был обыкновенный деревянный домик, как у большинства семей, проживающих в лесу Инов. Но у главы семейства Обих, Томаса Обиха, было то, чего не было даже у семей с домами из камня. В форме головы змеи кузов автомобиля больше всего напоминал голову кобры с едва приоткрытым ртом и ярко светящимися глазами. Яркий свет этих наводящих ужас раскосых глаз пробивал утренний густой туман, создавая тем самым водителю неплохую видимость дороги. Своим видом машина частенько пугала людей, встретивших ее ночью на своем пути.

Семейство Обих ехало отдавать старшего сына Уильяма, которому вот-вот исполнится тринадцать лет, в школу спасателей, на тот самый корабль, который много лет назад прибило к берегу Оннирлитовских земель. Раз в десять лет на корабль брали детей, которым еще не исполнилось тринадцати, но и уже было больше одиннадцати лет. Им предстояло всю жизнь плавать на огромном судне, которое носило имя «Трафальгар», так было написано большими белыми буквами на его красной корме. Служить предстояло до тех пор, пока их помощь перестанет быть нужной и полезной для команды.