– Что угрожает моей девочке, что вы задумали со старым дураком?!
– Чтооооо? – Я внезапно отпустил её и залился диким хохотом. Та непонимающе уставилась на меня, ошалев от такой резкой перемены. Я хохотал так, что у меня заболел живот и из глаз брызнули слёзы. Минуты три не мог прийти в себя. Смех меня выворачивал на изнанку. Я кое-как успокоился и кое-как смог взять себя в руки, всхлипывая в остаточных припадках смеха, вытирая простыней слезы. Всхлипывая со смеху, я предусмотрительно поднял руку, чтобы мать снова не набросилась на меня в приступе ярости. – Прости, прости. Не нужно меня больше бить, я сдаюсь. Просто задай тот вопрос, на который я смогу ответить, а не это твое «рассказывай всё». Я понятия не имею, что творится в голове у священника. Казалось до нее только сейчас стала доходить логика моих слов.
– Что сказал, отец Флорен? – С нажимом произнесла она.
– Он сказал, что Ханна святая или что-то в этом духе…
– Почему он говорил с тобой?
– Отвечаю. Потому что отец на приеме – официальное лицо и не может бросить гостей, а ты была с Ханной, остальных же это не касается, это дела нашей семьи. – Бессовестно соврал я, но кажется это прокатило…
– Почему он так был возбужден?
– Потому что он предполагает, что приход мир таких людей, предвещает определенные изменения. Кажется, что-то подобное написано в их храмовных книгах. Я же думаю, что отец Флорен обжегшись на молоке дует на воду. – Я как мог смягчил преподаваемую матери информацию.
Та глянула на меня непонимающе и спросила: – Что?
– Ну так говорят, когда не уверены в причинах, «обжегшись на молоке дуют на воду». – Леди Авель не моргая смотрела сквозь окно на ночной мир. Возможно, она увидела то что помогло расставить все кусочки информации по своим местам и тем самым успокоить распалившийся разум тигрицы, сражающейся за своего котёнка.
Со словами: – Можешь своих кошек звать обратно. – Она удалилась к себе.
Обновленный корпус кареты облачался в красную кожу, с синими и белыми вставками. Почти что российский триколор, но герб Ульхеймов был в основном красным, то есть фон красный с изображением дерева жизни на фоне которого находился пучок из пяти стрел, что означало, что глава данной семьи пятый среди наследников. Вокруг древа жизни шли синие и белые ленты, символизирующие чистоту и верность. Мастер Клат восемнадцать раз бегал к ювелиру перерисовывать эскиз герба, потому что получалось откровенно плохо. Не просто плохо, а ужасно плохо. Только в девятнадцатый раз он с досады решил пропустить пол кувшинчика вина в таверне, для успокоения нервов и абсолютно случайно напоролся на подмастерье художника из столицы, который приехал на каникулы погостить к своему отцу-тавернщику. Тот за двадцать минут выправил и дерево, и стрелы, и ленты. Та же самая геометрия лент в старом варианте была на столько хаотична, то если бы это чудо увидел Пабло Пикассо, он бы понял, что и в другом мире есть поклонники его таланта.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
