– А если все узнают о вас и о ваших детях, и в ходе этой войны наша семья погибнет, то в замок из столицы рано или поздно придут каратели, которые вначале убьют ваших детей, чтобы убрать претендентов на трон, которые по совместительству и мои дети, затем отдадут вас на поругание солдатне, и те насладившись вашим прекрасным телом, перережут вам горло и сбросят со стены в ров с водой. – Сделав трагическую паузу, я продолжал как не в чем не бывало кушать ломтик сыра. Я очень удовлетворился, когда услышал шокированное – Ик! Лея, тоже не отойдя от шока, обратила внимание на это самое Таино «ик», при этом нервно кусая губы. Я же, подцепив двумя пальцами тонко-нарезанный кусочек копчёного мяса с серебряного блюда, ловко закинул его в рот и голосом седого умудренного годами «баюна» продолжил: – Ваши семьи, озабоченные пропажей членов их семей, то есть вас, подадут прошения в провинциальный суд Лардока, чтобы чинить сыск. Но постольку-поскольку люди, которые убивали вас и люди, которые якобы обязаны вас искать – это одни и те же люди, то устранение проблемы пройдет радикально, дабы не осталось не единого живого свидетеля. То бишь… – Я опять сделал трагическую паузу, параллельно пережёвывая ломтик какого-то экзотического фрукта при этом задумчиво смотря в никуда… – Для этого, ваши семьи привезут в лес, якобы опознать найденные ваши тела, которые кстати говоря к тому моменту уже сгниют в яме… – При этих словах, обе девушки брезгливо посмотрели на поднос буквально ломившейся от вкуснейшей еды и нервно сглотнули. -… и когда ваши родные окажутся на краю за раннее вырытой ямы, их арестуют, свяжут и по очереди будут подводить к краю ямы… – Я опять потянулся к блюду, но уже за кусочком сала с прослойкой мяса и положив его на маленький кусочек хлеба начал поглощать, тщательно пережёвывая и отслеживая периферическим зрением реакцию красавиц. При этом встал с кровати, вытащил из груды фруктов самый крупный, взял с кучи своих вещей кинжал, вынул из ножен, продолжил… – Ваших родных будут по одному подводить к яме, наклонять, а специально выделенный воин будет отсекать им головы и те по отдельности от тел, будут падать в мокрую яму. – С этими словами я махнул кинжалом и отсёк половину «дынеподобного» фрукта, половинка которого упала на пол и с тихим стуком укатилась под кровать. Я, хотел сюда же добавить еще красочную сцену как будут насиловать и убивать их младших сестер, но решил не перегибать палку. Девчонки и так были на грани обморока. Они сидели бледные, что в свете свечей их делало почти мертвыми русалками ток с ногами вместо хвоста. Тянулось долгое, томное молчание. Мне хотелось жутко – заржать и я сдерживался как мог. Мои любовницы смотрели в пространство невидящим взором и возможно у них перед глазами стояла картина казни их родных. Я не знаю, я не психолог. Конечно в этот момент я себя чувствовал ублюдком и манипулятором. А что мне еще оставалось делать? Этот мир не прощает ошибок. Об этом свидетельствовали тысячи книг в библиотеке моего отца и зная историю моего мира – двадцатый-двадцать первый век и вникая в историю этого мира я понял, что плата за ошибки происходит чьими-то жизнями, и лучше всего, чтобы это были жизни не тех людей, которых я люблю.

Дав им на размышление еще пять минут, я хотел было сворачивать «сейшен» думая о том, что всё-таки я перегнул палку и сегодня результата никакого не будет, но ошибся. Лея вышла из задумчивости и осторожно сказала: – Господин, простите нас, мы не знали, что мир такой жестокий. Простите нас!? – С жаром сердца продолжила она, приложив руки к груди. – Мы хотели сделать вас счастливым, мы… и я и Тая, мы хотели снять с вас всю эту боль причинённую наставником Риханом. Все эти дни, мы так же испытывали боль вместе с вами, мы её чувствовали и не знали, как вам помочь. Господин, простите нас. Если мы не можем иметь детей от вас так чтобы не подвергать их опасности, то мы готовы ждать, столько сколько от нас потребует долг и вы. Если мы не нужны вам, то просто убейте нас, потому что, так как было с вами, нам никогда не будет ни с кем. – При этих словах Лея заплакала и Тайка вторя ей тоже захлюпала носом. Ох, «ёпрст». Ну и денек! Ну и ночка! Куда же я попал?! Гребанный кибастуз! Мои красотки как бы ища защиты подсаживались всё ближе и ближе ко мне, пока мы опять не оказались со мной в обнимку. Как же мне с ними хорошо! В том мире, у меня никогда не было двух девушек одновременно в постели. А тут блин…! Какая красота. Ладно, нужно заканчивать со страшилками и переходить к делу. – Тая убери всё с постели. – Та, голенькая, порхая как бабочка между кроватью и столом быстро перетаскала всё, подошла сзади, обняла меня и положила голову мне на плечо. Я повернулся к ним и обнадеживающим тоном сказал: – Любимые мои, пока мы все живы, пока всё хорошо, я предлагаю нам всем тайно пожениться. Так, чтобы о том, что вы мои и только мои жёны знали только мы втроем. Как вам это предложение? – Те прониклись и только сильнее прильнули ко мне обвивая руками и ногами. Их запах молодого, крепкого тела смешался с запахом экстракта трав коими они тщательно вымылись перед тем как прийти ко мне и довершал чудесный букет запах жутко дорого, лучшего вина из подвалов нашего замка, который на карте имел название – Грейдерик. Какой же это был прекрасный запах. За пятьдесят три года прошлой жизни мне не попадалось ничего подобного с чем можно было сравнить, даже отдаленно. Не знаю, может это молодые гормоны делали коктейль бесподобным. Запах кожи, запах волос, запах интимных мест. Это не девушки, это – цветы!

Я встал, одел на себя простыню на манер римской тоги, затем помог обоим девушкам сделать подобное одеяние из простыней, взятых из сундука тут же в комнате. Поднял с пола серебряный кубок наполнил его чуть больше половины вином, затем вытащив из ножен кинжал, чиркнул вначале себе по большому пальцу затем сделал это девушкам и те слегка испуганно стали следить за тем как в кубок с жадными «буль… буль…» капают крупные капли крови сразу трех обручаемых кровью людей. Действо завораживало…

Я вытащил из шкафа кипу платков, затем поочередно сунул в крепкое вино надрезанные пальцы и всем их перевязал платками, не забыв себя любимого. В центре комнаты на толстом ковре поставил серебряный поднос и торжественно водрузил на него приготовленное свадебное питьё. Затем мы стали на колени вокруг подноса с кубком, и я торжественно начал: – Отче наш, сущий на Небесах, да святится Имя твое, да прибудет Царствие твое, да будет воля Твоя как на Небе, так и на земле. Стоим мы перед ликом Твоим и свидетельствуем о заключаемом нами браком небесном. Молим тебя благословить нас на деяние сие, благоденствовать днями жизни нам и нашим детям во славу Твою. И да прибудет с нами Твоя сила и твое благословение. Аминь. – Я повернулся к Лее и произнес: – Скажи «Аминь». – Та повторила за мной: – Аминь! – Я повернулся к Тае, но та не дожидаясь повторила за Леей: – Аминь! – В этот момент вдали, среди тьмы ночных облаков сверкнула молния, разрывая на фрагменты картину ночной дали. Я конечно понимаю, что это случайность и так вышло, что как бы сам Бог освятил наш брак… Или не случайность… ну не важно. Как бы там ни было, но мои новые жёны со взором горящим, приняли всё это за «чистую монету», не на грамм не сомневаясь в моем праве, самолично заключать браки и благословлять их. Они то знали, что я подей, сын дея. А какой у меня набор полномочий…? Да я хрен его маму знаю… Вообще без понятия. Нужно будет об этом почитать на досуге в библиотеке. Для завершения ритуала я протянул кубок Лее, та выпила глоток и вернула, я же поцеловал её в губы, произнес: – Нарекаю тебя старшей тайной женой! – Протянул кубок Тае. Та, отпила и с улыбкой сама придвинулась для поцелуя. Я впился в её губы и нехотя отстранившись, произнес: – Нарекаю тебя младшей тайной женой! – Затем допиваю кровавое вино из кубка, переворачиваю его, показывая, что кубок пуст и на автомате произношу: – Феоре дла сеноте ният! – И в это мгновенье над нами сверкнуло нечто… От неожиданности я аж голову в плечи вдавил. Девушки тоже слегка обалдев смотрели в пространство над нашими головами. Что это еще за хрень? Какая-то разновидность шаровой молнии? Со стороны это напоминало вспышку фотоаппарата, но я твердо знал, что в этом мире подобного не существует. А что тогда? Гроза приблизилась? Ну «ок». А где тогда гром? Короче ничего не ясно. Ну и мать его так…