«Во Иордане..» -через слезы отчаяния и радости донеслось из священнических уст.

Грязный по колена, но довольный, что не утонул, настоятель пришёл в храм. Его грязное и мокрое облачение замерзло и «встало колом». Замерзшие руки были похожи на недоваренные сардельки. От священника веяло запахом болота. Заочное погружение в Крещенскую купель разнеслось по сотрудникам, больше настоятеля без сопровождения не отпускали. Отправившись домой, отец Василий не знал, как рассказать матушке об этом забавном случае. «Либо влетит за грязную одежду и мокрую обувь или за то, что чуть не утонул» – размышлял, сидя в машине, священник. Придя домой, настоятель с трудом снял мокрые ботинки, они были мокрые и воняли тиной. Услышав хлюпанье по полу мокрыми носками и шорканье грязными штанами, из кухни выглянула матушка, ее глаза были полного недоумения.

«Что произошло?» – настойчиво спросила супруга.

Отцу Василию пришлось поведать свое необычайное приключение на пруду и «крещенское купание». В глазах матушки появился тонкие ноты ужаса. За время рассказа супруга священника пережила эти «незабываемые» моменты вместе с ним. Немного опешив от рассказа мужа, матушка пришла в себя.

«Чтобы без Михалыча на прорубь больше не ходил.

Это что такое?

Ты о себе не думаешь, о детях своих подумай».

Когда поучения супруги закончились, отец Василий отправился в ванную отмываться от запаха тины и грязи.

К Всенощному бдению настоятель пришел в чистой одежде, сухой обуви и с чистым облачением. Только немногие не знали, что батюшка чуть не утонул на Крещенский сочельник.

20.01.2020

Отец Артемий проснулся рано, надо было спешить к Литургии. Прочитав быстро утренние молитвы и умывшись, батюшка тихонько начал прокрадываться мимо спящих детей. Он много раз размышлять о них, что его чада будут помогать в алтаре, но каждый раз рождались девочки. «Да, возможно и не будет у меня наследника» – подумал отец Арсений, когда родилась пятая, Мария.

Заведя свой старый «Жигуленок» батюшка перекрестился и медленно покатил в строну храма. Мягкая подвеска копейки укачивала и растрясала священника за рулем по сельским ухабам. Незатейливая дорога, ведущая к храму, петляла по всему поселку переходя от грунтовой к заезженному бездорожью, частичный асфальт и обратно на «русскую беду». Изрядно напылив и измотавшись по дороге, батюшка подъехал к месту назначения. Храм, в котором служил священник, находился в километрах пяти от дома, который он снимал. Церковный дом, стоящий напротив храма сейчас был в запустении. Его обживали только рабочие, в летний сезон ремонтировавшие обветшавший храм. Батюшка подъехал к храму, и бабушка-звонарь неспешно зазвонила встречный. Отец Артемий поднялся к храму и с силой открыл дверь. Бабушки ринулись к священнику под благословение. Они очень полюбили батюшку за его добрый нрав и любовь ко всем, особенно его «куколок». Его добрые голубые глаза и развивающиеся курчавые русые волосы напоминали образ ангела. Да, вероятно он и был для них тем самым ангелом. Преподав всем благословение, батюшка пошел в алтарь. Сотворив обычные поклоны перед Святым Престолом, отец Артемий облачился в старенький подрясник, который ему некогда подарили в городском храме, когда он еще прислуживал пономарем. Совершив входные, батюшка облачился и стал совершать проскомидию. Проскомидия отца Артемия, надо сказать, проходила неспешно, ведь надо было помянуть всех родственников и бабушек, жертвовавших свои последние копейки на ремонт храма. Спонсоров в храме почти не было, и храм реставрировали в основном своими силами.

«Благословенно Царство…»– пропел отец Артемий, его голос сорвался из-за холода и сырости в храме. Денег хватало только на отопление дровами и иногда углем старых печей, находившихся в толстых колоннах храма. «Отца и Сына и Святаго Духа…» – прокашлявшись, возгласил батюшка. «Аминь» – по-старушечьи донеслось с клироса, на нем стояли бабульки и с благообразным видом пели Божественную Литургию.

Литургия закончилась. Переодевшись, отец Артемий вышел из алтаря. К нему подошла женщина и попросила молитв о супруге, который лежал при смерти. Священник предложил пособороваться и причастить его, чтобы болезнь отпустила. Но она зарыдала и сказала, что прогнозы врачей неутешительны и мужу осталось несколько дней. Взяв свой требный кожаный чемоданчик, который достался ему по наследству от деда, с которым тот ходил в баню; отец Артемий оседлал свою «копейку» и поехал с неутешной «без пяти минут вдовой» в больницу.

В холле больницы посетителей встретили недовольные врачи и уборщица, которая мыла кафельный пол, истертый до дыр, грязной ветошью. «Вот, приперлись тут» – заворчала уборщица сквозь зубы – «только пол помыла». Надев импровизированные бахилы, сделанные из пакетов «Магнита» батюшка и женщина прошли в палату. В палате было несколько человек, но того самого, кто нуждался в нем, отец Артемий заметил сразу. Мужчина что-то пробормотал и отвернулся к стене. Все в палате затихли. Супруга больного стала уговаривать пособороваться и исповедоваться. «Что, я умирать собрался» – ответил он жене – «пусть бабки собороваются». Наконец он согласился. Побеседовав с ним, священник пособоровал и причастил его.

Отец Артемий приехал в храм и присел на горнем месте отдохнуть. «Сколько же людей, Господи, не сподобляются исповеди и причастия перед смертью, так и умирают в грехах без покаяния» – подумал он. Отдохнув немного и даже успев задремать, батюшка засобирался домой. Чирикнула смс-ка от матушки со списком покупок к обеду. Заведя со второго раза машинку, священник поехал в местный магазин за продуктами. Дома его ждали матушка и младшенькие, не ходившие еще в детский сад. Пообедав, отец Артемий, было, засобирался в храм, но матушка притормозила его и с грустным видом попросила посидеть дома, пока она не сходит постричься к празднику. Не став спорить с матушкой, отец пошел играть с дочками. Супруга священника была строгого воспитания и привносила в семью обычаи и правила своей семьи. Девочки знали, что с мамой не забалуешь и обрадовались, что с ними остался отец. Он не мог им что-то сказать строго и разрешал почти все. Пользуясь этой безнаказанностью и бескрайней любовью отца, девчонки использовали его во всех своих играх. Матушка пришла через два часа. Батюшка мирно спал на ковре, вокруг его тела кружились два врача-косметолога, наносили обезболивающий тональный крем на щеки и бороду. Кудри отца Артемия были заплетены в африканские косички и закреплены на «Лего». На ногтях красовалась разноцветная гуашь. От щелчка закрывшейся двери батюшка проснулся и нехотя пошел в ванную умыться после сна и в ужасе вскрикнул, взглянув в зеркало. Такой красоты он еще не видел. Было уже поздно, что бы ехать в храм и отец Артемий поехал забирать детей, кого из школы, кого из детсада. Матушка осталась с юными косметологами готовить ужин. Уже стемнело, когда семья священника собралась за столом. Для каждого члена семьи находилось угощение по вкусу, так как каждый предпочитал что-то свое, кто-то йогурт, кто-то сок с печеньками. После ужина старшие остались убирать со стола и мыть посуду. Супруги пошли готовить младших ко сну. Уложив всех детей спать, отец Артемий и матушка сели перед телевизором. Но тут батюшка вспомнил, что его ожидает гора вещей, которые нужно было погладить еще вчера. Разложив доску, священник принялся исполнять свое семейное послушание. Когда белье было доглажено, матушка уже спала. Священник взглянул на супругу, он любил смотреть на нее спящей, после стольких детей матушка выглядела прекрасно, ее сонное лицо напоминало портрет Моно Лизы. Отец Артемий сел на диван, чтобы отдохнуть от «ратных» трудов, борьбы со складками и мятым постельным бельем. Священник начал вспоминать, что он еще не сделал и что еще предстоит сделать к престольному празднику, чем угостить бабулек-прихожанок. Матушка встала и пошла попить воды. Все заснули, батюшка был еще в раздумьях. Не затягивая отход ко сну, священник пошел умыться и почистить зубы. Отец Артемий набрал в ладони воды и задумался, на кого он строго посмотрел, кото не приветил добрым словом. Эту работу над ошибками батюшка проделывал каждый раз день за днем. От мыслей его перебил кашель старшей. «Опять мороженное тайком ела» – подумал он. Священник вошел в спальню и сел на диван, матушка уже видела «третий сон», он вспомнил того мужчину, которого исповедовал сегодня, его жизнь. Вспомнил, что давно не говорил супруге, что любит ее. Батюшка положил голову на подушку, и постель поглотила его, расслабила больную спину.