— С точки зрения нумерологии вероятность сохранить баланс крайне мала. Вы сами постоянно упираете на это.

— В юности я был самоуверен, — усмехнулся Дамблдор. — Так что всё равно попытался просчитать возможности. Но чем больше я занимался этим вопросом, тем больше понимал, что это совершенно точно не может работать так, как задумывалось. Кровь довольно мощный катализатор, так что вполне может дать необходимый импульс, чтобы перебросить разум на десятилетия назад. А чем глубже в прошлое, тем непредсказуемее и хаотичнее последствия. К тому же стать вновь ребенком было бы невыносимо.

— Но всё оказалась ещё хуже. Ритуал в принципе ничем не ограничен, даже продолжительностью жизни заклинателя, — вывод, учитывая их с Роном нахождение в этой реальности, был очевиден.

— А это было для меня уже совершенно недопустимо. Хотя исследования проводились и в этом направлении. Чаще всего экспериментаторы просто погибали при перемещении в отдаленную точку времени, не выдерживая самого процесса. Вы слышали про Элоиз Минтамбл?

Мия покачала головой.

— Что ж, это был крайне неприятный инцидент, который Отделу тайн не удалось замолчать. Переписать свою реальность оказалось возможно, но последствия… Оно того не стоило. Возмущение временного потока стало просто внешним индикатором, внутренние процессы оказались куда болезненнее. Менять мир «по живому» было аналогично проведению хирургической операции вслепую. Тогда были опасения, что это приведет не просто к гибели нескольких десятков людей, а к глобальной катастрофе. Искаженный мир самоуничтожится, как дефективная клетка.

В речи Дамблдора проскальзывали какие-то почти научные сравнения, и она задумалась, насколько сильно он интересовался магглами и их культурой. Что-то подсказывало, что куда больше, чем заигрывающий со статутом Воландеморт. Впрочем, несмотря на громкие заявления Лорда про порабощение магглов, он не то чтобы спешил решить вопрос радикально и незамедлительно, как и в случае с грязнокровками. Значит, что-то понимал, продолжая прикрывать свои акции работой соответствующих отделов Министерства, не пытаясь убить королеву Авадой в прямом эфире на каком-нибудь международном мероприятии, летая вокруг в клубах чёрного дыма.

— Однако, в случае ритуала об этом можно было не переживать. Мне быстро стало ясно, что эта магия либо просто убивает дерзнувшего, либо переносит путешественника в другую временную линию. Скорее всего даже не «пытаясь» адаптировать его в прошлом собственной реальности. Срабатывает механизм защиты, если можно так сказать. С одной стороны, это делало данное волшебство более безопасным, в общемировом смысле. С другой, мне это было крайне невыгодно, так как это не только вычеркнуло бы меня из моего мира, на который у меня и имелись планы, так ещё и поставило бы в оппозицию миру иному, где я был бы чужеродным элементом. Никакого искупления, скорее побег с надеждой на лучшее.

— Мучительный самообман, — опять вставила реплику она, хотя, наверное, Дамблдор предпочел бы монолог диалогу.

— Правда, на этом моменте у меня появились новые вопросы. К примеру, создает ли ритуал временную ветку, или он только пользуется какой-то лазейкой, чтобы переместиться между существующими параллельно мирами? Сложно сказать определенно, а ведь разница принципиальна.

— Я бы сказала, что обо всем этом «сложно сказать», — заключила Мия. — Это ведь предположения на предположении, приправленные расчетами со множеством гипотетических допущений и упрощений. И в любом случае выходит, что лучше ничего не трогать.

— Это не совсем так.

— А вы настаивали на ином. Всё время до.

— Потому что изнутри системы нам сложно понять, в каком положении мы находимся. И да, я стращал вас не зря, как бы там ни было, линия времени все равно будет стремиться к стабильности, так что меры предосторожности никто не отменял. Но если вы с мистером Уизли породили новую грань реальности, это одно. Если присоединились к чужой, другое.

— Разницу в будущем вы не уточняли, — впрочем, возможно, она её просто забыла, так как и без того не планировала вмешиваться в ход времени кардинально, следуя своей мирной роли.

— Для создателей возможностей, я полагаю, больше. Это не то чтобы карт-бланш, но игра с высокими ставками. Вы либо сможете изменить многое, либо действительно что-то серьезно нарушите. В этом случае вы выступаете в роли мутагена. Будет ли ваше влияние серьезным или нет, вы уже отклонили свою ветку от общей оси, самим фактом её создания. Вопрос, насколько сильно она сможет изогнуться и не сломаться.

— Если эта общая ось вообще есть.

— Вы не зря ещё осенью упомянули, что ваше видение будущего может стать заменой самоисполняющегося пророчества. Я считаю, что даже если вариаций развития событий бесчисленное множество, выйти за рамки в первую очередь не получится самому путешественнику, он ограничен в своих действиях сам по себе. Вы детерминируете свою реальность.

— То есть полный фатализм? Ритуал просто не позволяет выбраться за пределы знакомой обстановки, так как берет представления о мире из воспоминаний мага, как Выручай-комната считывает желания?

— Сами оцените. Разве вы собирались перевернуть игру, а не решали те же вопросы, которыми мы занимались бы тут и без вашего присутствия?

— А если мы переместились в уже существующий мир? — уточнила Мия, не желая забираться в фундаментальные дебри.

— Зависит от того, насколько наша линия времени уже девиантна. И как ваши действия помогают поддерживать её в стабильности или, наоборот, дестабилизируют. Лично я думаю, что если вы попали сюда, то не случайно. Но тогда вы не мутаген, а, скорее, недостающая деталь мозаики. Возможно, лекарство. Возможно, яд.

— И сейчас вы решили все это разъяснить мне, чтобы…

— Чтобы не дать вам расслабиться, мадам Фицрой. У меня сложилось впечатление, что мистер Уизли убедил вас, что вы всё делаете правильно. Но нам всем лучше готовиться к худшему. Даже если вы ведете нас к тому будущему, что видится вам светлым, это не значит, что все кончится хорошо.

— Ничего не кончается хорошо. Конец всегда печален сам по себе.

Мия вздохнула, утомленная тем, что он повторяет ей одно и то же, будто она сама не понимает всего этого. Но оставила свое возмущение при себе.

— У нашего Дамблдора, — прозвучало по-дурацки, но поправляться она не стала, — был питомец. Феникс Фоукс. Я не знаю точно, когда птица начала сопровождать его, но по информации из книг я сделала вывод, что это произошло довольно давно: в сороковых или, возможно, даже в тридцатых.

— Хм. Он сыграл какую-то важную роль в вашем времени?

— Я бы сказала, что в нескольких моментах его присутствие было необходимо для успешного разрешения ситуации. Но… у вас же его нет?

— Нет, — как-то отрешенно отозвался Дамблдор, видимо, уже принявшись анализировать новую информацию.

— Почему же вы тогда назвали Орден Феникса именно так?

— Элфиас, мистер Дож, выбрал название, не я. Я не силен в подобных вещах.

Значило ли это, что они с Роном не создали новую ветку реальности, а попали в уже существующую? На уровне интуиции это звучало как-то вероятнее, просто потому что переместиться полностью синхронно они не могли, даже если бы сделали это, держась за руки. И было бы логичнее, если бы они просто воспользовались, так сказать, одной тропой, а не каким-то образом скооперировались во вневременном смысле и вместе породили новый мир.

— Во всяком случае я вызвал вас не только для нравоучений, — Дамблдор вновь активизировался и заговорил свои обычным дружелюбным тоном. — Но и сообщить последние новости. Очевидно, что нападение великанов на магглов было скоординировано Воландемортом. Однако, это не было выражением его горя в связи со смертью последователей.

Мия не удержалась от усмешки, хотя прозвучало это весьма цинично.

— Произошло что-то ещё, полагаю?

— Отток сил авроров он использовал, чтобы без помех устранить волшебников, которые стояли у него на пути. Журналиста, Томаса Брока, весьма едко отзывающегося о его идеях, и магглорожденного члена Визенгамота Агату Чамберс. Были попытки добраться и до некоторых других чиновников высшего звена. К счастью, неуспешные. Но это в любом случае сильное давление.