Перетащить коробки Грюм ей все же помог, как будто сделав над собой волевое усилие — видимо, быть учтивым ему было в новинку. Она погрузилась в одну из карет, нагло перехватив её у рабочих из Хогсмида, бесцеремонно заявив, что ей нужно в Хогвартс, будто это все объясняло. Никто её не остановил. Возможно, внушающая опасения тень аврора за спиной сыграла неожиданную роль, хотя он молчал и тогда, и после, когда они направились в школу. Не то чтобы тишина была какой-то неприятной, да и о чем им с Грюмом разговаривать, учитывая, что он вообще вряд ли был склонен к вежливой болтовне? Но все же Мия не удержалась:

— Почему вы просто не трансгрессировали к воротам школы к назначенному сроку? — раз уж она сама об этом задумывалась.

— У меня имелось немного свободного времени, а диваны в купе весьма удобные, — ответил Грюм неожиданно доброжелательно, она думала, что он огрызнется.

— Уверена, почти любая кровать все равно комфортнее.

— В перестуке колес есть свое удовольствие.

— Ностальгия по тем временам, когда вы сами учились здесь и добирались до школы на этом поезде?

— Возможно. У вас, полагаю, таких ассоциаций не возникает, — в его голосе опять прорезалась характерная цепкость.

Ненадолго же его хватило. Но ничего против этой въедливости Мия не имела — надо же ей на ком-то обкатывать свою легенду. Пока что её прошлым никто особенно не интересовался, а тут такой внимательный и привередливый слушатель! Впрочем, она даже не собиралась как-то особенно врать, может, только в некоторых несущественных мелочах.

— Если вы так пытаетесь выяснить, училась ли я в Хогвартсе, — или не очень несущественных, — то нет, не училась. Но уже наслышана о местных традициях. Занятно. Хотя концепция факультетов мне не близка.

— Вот как. Считаете её избыточной?

— Вся эта конкуренция… Довольно конфликтная среда.

Они проехали через школьные ворота без каких-либо проблем — оба были допущены по умолчанию. Грюм чуть наклонился, якобы сохраняя равновесие из-за неровной дороги и поймал её взгляд. Он, как и любой приличный аврор, владел легилименцией на уровне достаточном для дознания. До Дамблдора ему было, конечно, далеко, да и условия не благоволили — вот если бы Мия нервничала или была не в себе… А так она даже не стала искажать поверхностные мысли: пусть знает, что она находит его привлекательным, что, к её собственному удивлению, так и было, но определенно грубым.

— Ратуете за равенство?

— По возможности. Люди, объективно, очень схожи сами по себе, а большинство причин для нашего разделения — надуманы. Так зачем плодить лишние?

— Многие бы с вами не согласились.

— Не сомневаюсь. Полагаю, сейчас это вообще болезненный вопрос. Судя по всему, в Британию я прибыла в не самые лучшие времена.

— Вы можете уехать обратно в?..

— Во Францию, — Мия улыбнулась. — Вы всегда так разговариваете? Чувствую себя преступницей.

— Профессиональная привычка, — небрежно бросил Грюм. — А у вас есть поводы для тревоги?

Мия рассмеялась, но вглядываться в его сознание в ответ не стала, стараясь удержать в фокусе внимания ящики, чтобы те не вздумали как-то повредиться из-за тряски. На последнем этапе пути это было бы особенно обидно.

— Англичане действительно странные, мама была права.

— Я шотландец, — он криво ухмыльнулся. — А ваша матушка бывала в наших краях?

— Да, в молодости. Но мне всегда казалось, что её выводы слишком субъективны.

— Неудачный личный опыт?

— Наоборот, весьма удачный. Мой отец был англичанином.

— О, — видимо, такого ответа Грюм не ожидал. — Тогда ясно, почему у вас настолько хороший английский.

— Что есть, то есть, — она опять улыбнулась.

Быть милой важно, это располагает людей, даже таких, как Грюм. Возможно. Но, в конце концов, у него не имелось никаких причин подозревать её в чем-либо. Существовала вероятность, что между Дамблдором и Филчем были какие-то проблемы, вот директор и шепнул Грюму присмотреться к курьеру. Или это уже Филч через Дамблдора попросил проверить нового сотрудника тщательнее, раз уж он сам её и посоветовал. В общем, домысел на домысле, с Грюма сталось бы и самому «проявить бдительность» без указок. И все же вряд ли даже он действительно нуждался в тщательном препарировании её биографии — она же никуда не лезла и была совершенно безобидной. А вот ей знакомство с Грюмом было не лишним, так, на будущее.

Собственно, как Мия и думала, Грюм потерял к ней всякий интерес, как только они достигли замка и вежливо попрощались. Он отправился наверх, она с сомнением уставилась на отворот к подземельям. Куда идти она, конечно, знала, но её официальные инструкции касались только холла. Мия пораздумывала с минуту и все же шагнула в арку, но тут же наткнулась взглядом на спешащего к ней человека. И застыла, не в силах справиться со своими эмоциями и порывами.

Внутренности сдавило, будто она каталась на карусели — и радость, и дискомфорт одновременно, настолько сильный восторг. Мия уставилась на него во все глаза, даже не заметив, как на самом деле в коридоре было темно. Для неё мир вдруг заиграл яркими свежими красками. Боже мой, Боже мой! Такой… мальчишка. Неудивительно. Получается, что восемнадцать ему исполнится только в январе. И эта дурацкая школьная мантия, и зеленый галстук, и неаккуратно подстриженные длинные волосы, скорее скрывающие, чем обрамляющие лицо… Уголки рта непроизвольно дернулись вверх, она замаскировала приступ дикой нежности снисходительной ухмылкой.

Снейп, как и Грюм ранее, тоже заметил её интерес и нахмурился.

— Мадам Фицрой? — голос, казалось, был совершенно такой же, может, чуть более мягкий, но оно и неудивительно.

— Да, — она проконтролировала свой тон лучше, чем поведение, окклюменция постаралась. — А вы?..

— Профессор Слизнорт послал меня встретить вас. Он задерживается на встрече, — уж не на открывающем ли собрании Клуба Слизней?

— Я могу подождать, но мне нужна его подпись, — она поджала губы, словно была недовольна.

Но, конечно, ей и самой хотелось задержаться. На улице совсем стемнело, а Мия никуда не спешила. Уж точно не в Лютный, чтобы сидеть в своей, но при этом абсолютно чужой спальне в одиночестве. Прав был Дамблдор, вся эта затея была отравляющим душу самообманом, но разве оно того не стоило? Хотя бы ради этого момента. Главное, не делать резких движений.

— Если вы не против, то мы могли бы пока что спуститься вниз. Хранилища в подвале, — это должно было быть вежливой просьбой, но звучало скорее раздраженно и даже зло.

— Хорошо, — она небрежно махнула палочкой назад, поднимая груз, который успела опустить на пол. — Вы помощник профессора Слизнорта? — Мия предприняла ещё одну попытку услышать его имя, чтобы иметь возможность назвать вслух.

— Ученик, — отрывисто бросил Снейп и тут же повернулся, чтобы идти обратно. — Тут недалеко.

Ей мучительно хотелось что-нибудь сказать. Просто хоть что-нибудь. Если рассуждать логически, то ингредиенты были единственной точкой пересечения их условных интересов. Учитывая, насколько хорош был отредактированный учебник Принца-полукровки за прошлый учебный год, обсуждать с ним то же зельеварение было бы занимательно даже, наверное, на школьном уровне. Уж точно интереснее всего того общения, что она имела в этом времени. Мия с Грюмом-то начала болтать просто потому, что сдержанные разговоры с мистером Филчем, где говорил в основном он, да короткие фразы, которыми она обменивалась с такой же обслугой, как она сама, никак не удовлетворяли её потребности. А ведь она всю жизнь считала себя замкнутой.

Но говорить что-то ему в спину, на ходу, когда он даже не удосужился ей представиться, было не очень удобно. Правда, когда они дошли до места и остановились, Мия все же собралась с мыслями и успела открыть рот… Однако, тут же, как назло, открылась одна из дверей. Она без труда узнала вход в класс зельеварения, хотя в слизеринских подземельях не бывала уже очень давно.

— Мадам Фицрой? — судя по розовым щекам и блеску в глазах, Слизнорт пребывал в приподнятом настроении, если не сказать больше.