— Я выгляжу абсолютно так же, как и всегда, мистер Блэк.

— Потому что вы всегда потрясающе красивы, — практически промурлыкал он, слава Богу, не пытаясь выкинуть что-то ещё и оставаясь в рамках вербального общения.

Мия почувствовала, как портится и так не самое лучшее настроение, и скривилась от раздражения, заворачивая за угол. И тут же внезапный укол ментального вмешательства побеспокоил её разум. Что за черт? Дамблдор? Но она была в полном его расположении всего пару минут назад.

Снейп стоял в углу у лестниц в каком-то десятке метров от них с Сириусом. Мия, искренне удивившись, уставилась на него в ответ, постепенно приближаясь. То есть уже сейчас? В семнадцать, ещё до того, как он стал Пожирателем? Хотя с чего она вообще решила, что он пришел к Воландеморту без подготовки. Очевидно, юный или нет, но это уже был Северус Снейп. Хорошо, что окклюменционные барьеры в своем сознании она держала всегда, по привычке. Даже если директор и так уже был в курсе всего, предосторожность никогда не была лишней, учитывая, что именно она знала. Поэтому Снейп увидел не пустынный морок, как у Грюма, которому не нужно было скрывать сам факт своих познаний в ментальной магии, а проработанный фон из случайных, обычных мыслей о неудобных туфлях и забытой в спальне книге. Мия на всякий случай подтолкнула ближе к поверхности ещё и свои размышления о Блэке, надоедливостью которого в этот момент как раз реально возмущалась, и, не удержавшись, сама скользнула в разум Снейпа, раз уж он «настаивал» на контакте.

Прямо скажем, его защита не блистала, так что с восхищением уровнем его подготовки она слегка поспешила. Или дело было в том, что он злился, сложно сказать. Лили и Джеймс ходили практически за ручку, у них явно была та самая яркая, бросающаяся в глаза романтическая фаза. Их образ мелькнул алой вспышкой, она едва успела его заметить, но, по всей видимости, Снейп ревновал. Ещё удалось выцепить лицо Мальсибера. Кажется, он разглагольствовал о метке чуть ли не в общей гостиной. Саму татуировку Снейп не видел, но парень в его воспоминании показывал на руку, выходя из спальни, и что-то громко говорил про символ верности. Также Эйвери затеял драку с кем-то из Гриффиндора и отношения между факультетами в очередной раз обострились. Вот это видение было более четким и действительно волновало Снейпа сейчас. Он переживал, что Мародёры снова будут донимать его по старой памяти, но в то же время и ждал этого с какой-то мрачной решимостью, будто искал повод испытать очередное свое смертельно опасное заклинание.

Мия опять поморщилась то ли из-за дискомфорта от нахождения в чужом разуме, то ли из-за его настроя. Снейп даже не дернулся, и вряд ли это было притворством, все же, хоть талант у него и имелся, в одиночку сложно овладеть таким тонким искусством. Что ж, вероятно, ей можно было не переживать ни из-за собственного опасного любопытства, ни из-за его. Снейпа интересовал в первую очередь Сириус, а «мадам Фицрой» попала под ментальную раздачу просто потому, что оказалась рядом. Возможно, он хотел узнать её отношение к Блэку, чтобы иметь возможность законно ненавидеть ещё по этому пункту из списка, окажись она лояльна. Или просто тоже заинтересовался новым лицом в школе. Но как только его сознание сосредоточилось на ней, связь пришлось разорвать, так что свой образ в его голове Мия так и не разобрала — Сириус перегородил обзор.

Впрочем, ей было не до Блэка. И даже не до Снейпа, как ни странно. Её ждала работа, так что долго рассуждать о случившемся не было времени. Вот только стоило ей наконец-то добраться до лаборатории, выяснилось, что спешить было незачем. Слизнорт уже погасил огонь под котлом и увлеченно изучал на просвет готовое зелье.

— С вашей квалификацией, полагаю, я мог бы предложить вам даже ученичество, — удовлетворенно прокомментировал её работу профессор, но тут же спешно добавил: — Но на данный момент я не набираю студентов.

Она всего лишь сварила демонстрационный образец Зелья невидимости, которое проходили старшекурсники. Но все же мысленно немного порадовалась: мастер своего дела подтвердил высокий уровень её знаний. Слизнорт мог сколько угодно прикидываться праздным сибаритом, но профессионалом он был отличным.

— Благодарю, профессор Слизнорт.

— О, душенька, Горация будет вполне достаточно для личного общения.

— Мия, — она шутливо протянула ему руку, переживая, что это выглядит слишком фамильярно.

Но вместо того, чтобы пожать её, он аккуратно коснулся тыльной стороны ладони губами, галантно наклонившись. Сколько, оказывается, заботливых мужчин её окружает. Но если так мягко стелют, почему же так жестко спать? Мия и не сомневалась, что ещё поплатится за свою нахрапистость. Для Слизнорта, вероятно, это все выглядело так, как будто она ловко навязалась Дамблдору. Впрочем, подобные качества в людях он, вроде как, ценил. Как и Эрмий Филч, с которым у неё сложились аналогичные отношения.

*

Гораций нагрузил её ещё ворохом обязанностей, предложив проверить ученические образцы зелий «на пробу», так что освободилась она только к ужину, на который все же сходила, чтобы не умереть с голоду. Но все время после отвоевала себе в личное пользование и, проигнорировав склад с ингредиентами, отправилась наконец прогуляться. Почему бы и нет? Уж об этом Дамблдору ей, наверное, не надо было докладываться.

Стоял промозглый ноябрьский вечер, уже стемнело, и она могла насладиться одиночеством, лишь немного отойдя от стен замка. Хотя было немного ветрено, лысеющие кроны отчетливо шумели ветвями, так что тишиной и не пахло. Мия свернула с дороги к воротам куда-то в глубь пролеска, на небольшую поляну, не удосужившись даже подсветить себе дорогу. Согревающие чары защищали её от холода, а суетливый день лишил последних сил, поэтому она направила палочку на старые сухие корни, вылезшие на поверхность, чтобы трансфигурировать их во что-то вроде скамейки.

Вот только эмоциональна она была истощена не меньше. Слизнорту нравилось следить за каждым её шагом, контролируя даже в мелочах, будто она не в помощницы к нему устроилась, а в рабыни. Для утомленного работой старичка энергии в этом плане у него было через край. Дамблдор вел себя как родитель с гиперопекой, а она, как тот ребенок, ничего не могла ему противопоставить. Быть в центре школьных пересудов Мие тоже совсем не нравилось. Кто бы мог подумать, что однажды ей придется пожалеть даже о своей условной миловидности. При том, что единственного человека, чье внимание она хотела бы привлечь хоть как-то, было бы странно подкупать смазливой мордашкой, учитывая, что и по этому параметру Мия явно проигрывала Лили Эванс. Видеть их всех… его… это было невыносимо.

Палочка в руке дрогнула, вязь деревянного плетения — трансфигурировать сам материал не было нужды — нарушила свою симметричную структуру, корни принялись хаотично обвивать друг друга, сплетаясь в клубок, словно змеи. На удобное сидение это походило слабо. Неудовольствие поднялось в ней волной и, достигнув наивысшей точки, вылилось в невербальную Бомбарду. Довольно слабую, чтобы не оставить после себя воронку в земле, но достаточно мощную, чтобы разнести её неудавшееся творение в щепки с глухим, но достаточно громким звуком. Мия глубоко вздохнула, подавляя желание ещё и сжечь тут все в чертовой матери, и принялась убирать за собой.

Но тут же, повинуясь безотчетному порыву, резко развернулась и вскинула палочку.

— Нападение на аврора, мадам Фицрой? — Аластор паскудно ухмыльнулся.

Этого ей только не хватало для полного счастья! Вероятно, он пришел на шум, а она в запале не сразу заметила его осторожный шаг.

— Что вы здесь делаете? — нахмурилась Мия, неохотно опуская древко.

Но внутренне порадовалась, что все же не стала сразу палить всем арсеналом, что знала. На территории школы это было бы как-то чересчур, мало ли кто так к ней мог подобраться — тот же Дамблдор, к примеру, или вообще какой-нибудь случайный студент.

— Пришел проведать профессора Беррес. Ну и узнать, как вы устроились на новом месте.