— Мадам Фицрой, что скажете? — наконец, Беррес обратилась к ней лично.

Какие бы мотивы ни двигали Мэган, если рассуждать логически, то просить о помощи она могла только её. Не другим же преподавателям с их учебной нагрузкой ей «прислуживать», какие тут ещё могут быть варианты? Завхоз-сквиб или школьная медсестра?

Но Беррес, как, по всей видимости, достаточно близкая подруга Грюма, не могла не знать и обо всей этой их истории с нападением Пожирателей. Правда, навряд ли Аластор выложил ей всю правду. Сообщить Мэган подробности дела он мог только в том случае, если она тоже состояла в Ордене, и эту откровенность одобрил Дамблдор, что было очевидно не так. Выходит, Беррес хотела вытащить на арену человека, что недавно и так сражался, защищая свою жизнь, да ещё и получил травму, по официальным данным. Не очень-то мило. Или для Беррес это наоборот был плюс, мол, сразу ясно, что «мадам Фицрой» что-то из себя представляет в боевом смысле и не будет совсем бесполезна?

— Если профессор Слизнорт согласится, то я не против.

Мия уже проклинала саму себя за образ прилежного исполнителя, которого опять начала придерживаться, как делала это с Филчем. Оставалась надежда только на принципиальность Горация.

— Только не в пятницу. И, пожалуй, не в среду. Эти дни у меня у самого проблемные, — процедил он с неприязнью. Но это было явное согласие.

Она мысленно выругалась, сохраняя и дружелюбное выражение лица, и ровный эмоциональный фон. Слава окклюменции!

— Отлично. Тогда жду вас на этой неделе, мадам Фицрой, — радостно отозвалась Беррес. — Скажем, в четверг.

— Успеете организовать детей? — вклинился Флитвик.

— Кто же из старшекурсников не захочет потренировать боевую магию?

Из комнаты совещаний Мия вышла, злясь. Старшекурсники, может, и хотели потренироваться, но она — точно нет, ей этой практики и в жизни хватило. Вот почему было просто не отказаться? Нет, понятно, что ей хотелось влиться в сообщество, а начинать «карьеру» с отказов в помощи коллеге было некрасиво, но это же вообще не её дело, чем там занимается учитель Защиты. В конце концов Беррес могла бы попросить какого-нибудь смышленого студента ассистировать себе! Оценить их способности у неё было предостаточно времени даже в рамках обычных занятий.

Мия уже собиралась выйти на улицу, чтобы прогуляться, как и хотела ранее, но решила сначала проверить зелье, которое дозревало на медленном огне в лаборатории. Это оказалось ошибкой.

— Мадам Фицрой, — Лили, Поттер, то есть, конечно, мисс Эванс нагнала её уже почти у двери в класс. — Профессор Дамблдор просил передать вам, что если вы свободны, то он ждет вас в своем кабинете.

Точно, Лили же была старостой школы, так что, видимо, директору было не зазорно использовать её в качестве посыльного.

— Благодарю, мисс Эванс.

Лили удивленно вскинула брови, видимо, не ожидая, что она знает её имя. Мия игнорировала всех студентов, едва ли бурча что-то в ответ на приветствия, и не проявляла ни капли дружелюбия вне зависимости от обстоятельств, а тут вдруг такое почти расположение.

А Мию так и подмывало послать Лили обратно к Дамблдору с извинениями и обещанием зайти к нему как-нибудь на днях, ведь сегодня у неё слишком много дел. Правда, чем она оправдает это? Своей работой, которой директор и обеспечил её чисто для прикрытия?

— Можете быть свободны, — на всякий случай уточнила Мия, так как Эванс все ещё вопросительно смотрела на неё.

Правда, подниматься из подземелья им все равно нужно было вместе, так что получилось как-то слегка неловко. Ей — по понятным причинам, а Лили, видимо, хотела что-то сказать, но все не решалась. Мия действительно взволновала местную общественность, хотя она подспудно ждала, что первые знаки внимания её окажет кто-нибудь вроде Сириуса.

— Простите за любопытство, — все же решилась Эванс. — Но вы приехали из Франции?

— Да, — кивнула она.

Врать Лили было куда проще, чем тому же Грюму. Но как-то неприятнее.

— Всегда мечтала побывать в Париже. Вроде, совсем недалеко, но…

— В центре там очень красиво, — Мия глянула на Лили, скосив взгляд. — Доучитесь и обязательно съездите в путешествие.

«И задержитесь в Европе на подольше, лучше на пару лет», — вздохнуло подсознание.

— Да, отличная идея, — Эванс улыбнулась, но слегка натянуто.

Конечно, хоть у неё сейчас и был самый романтичный период в жизни, она не могла не замечать, что происходит вокруг. Уж на проблему «грязной крови» явно обращала внимание.

Уже в холле они расстались, избавив друг друга от пустого вежливого разговора. На сей раз горгулья пропустила Мию в кабинет без задержки.

— Полагаю, вы уже достаточно адаптировались к новым условиям, мадам Фицрой, — Дамблдор стоял у окна, будто специально подбирал пафосную позу для встречи с ней.

— Да, сэр.

Он развернулся лицом к ней, однако, к столу не направился и сесть ей не предложил. Что-то внутри неё похолодело, хотя говорил директор совершенно будничным тоном.

— Чем вы занимаетесь на восьмом этаже?

Она заглянула туда всего один раз и не задержалась надолго, но, конечно, Дамблдору уже донесли. А как могло быть иначе? Перед входом в Выручай-комнату висела пусть не картина, но гобелен, который тоже «работал» на благо школы и её директора.

— Я ничего не делала. Просто хотела убедиться, что крестраж ещё там.

— Убедились?

— Нет, пока ещё. Я не знаю точно, где он лежит, а там довольно… много места.

Она спрашивала призрак Гарри, и хоть он указал приметы, по которым можно было установить местонахождение диадемы, точных координат назвать не смог. А показать было негде — волшебный склад выгорел полностью, хотя верхние этажи Хогвартса сохранились в почти нетронутом, относительно нижних, виде.

— Том поместил это туда, когда приходил устраиваться на должность учителя Защиты?

— Да.

Дамблдор покивал и все же указал ей на кресло, приглашая.

— Не забывайте про мою просьбу, пожалуйста. Даже если вы руководствуетесь исключительно благими намерениями.

— Мне прекратить поиски?

— Нет, я хотел бы знать, если подобная вещь находится в школе, — он тоже расположился на своем рабочем месте. — И у меня созрело ещё несколько вопросов к вам.

— Конечно, сэр, — Мия потянулась за своей палочкой, приготовившись извлекать воспоминания, но чуть замешкалась. — У меня тоже есть один, если позволите.

— Да, мадам Фицрой?

— Как вы поняли, что я провела ритуал?

— Никак. Я не понял этого, пока не проник в ваш разум.

— Но вы сразу заподозрили меня, — смутилась она.

— Лишь в использовании чёрной магии. Любое сильное волшебство оставляет след, а такое — тем более. Конечно, большая часть подобных вещей не запрещена, и у меня не было никаких оснований выражать вам открытое недоверие. Но даже моя модель вредноскопа, — он указал на ящики стола, — отреагировала на вас. Полагаю, это произошло не из-за того, что вы желали зла именно мне, а потому что вы нарушили законы магии и потенциально опасны для всего мира.

— Он и сейчас крутится? — заинтересовалась Мия.

— Да.

— И из-за этого вы держали меня в фокусе внимания?

— Скорее просто обеспокоился вашим родом деятельности. Владение вами ментальной магией также заинтересовало меня, хотя само по себе это тоже не является достаточным поводом для беспокойства. Так что дальнейшее развитие ситуации можно считать просто стечением обстоятельств, удачным или неудачным, смотря как посмотреть.

Дамблдор задержал её на полтора часа, так что вновь в подземелье она почти бежала, беспокоясь за оставленное без присмотра зелье. Время обеда подходило к концу и в коридорах, к её неудовольствию, было полно студентов.

— Вы сегодня потрясающе красивы, мадам Фицрой.

Сириус как бы невзначай нагнал её в коридоре, хотя по всей логике должен был идти в другую сторону. Дождалась! Нет, трофей, конечно, Мия из себя представляла завидный. Чуть старше ровесниц: не старуха, но и не соплячка, а ещё почти училка. Будет чем перед факультетскими друзьями похвастаться, если он сможет заполучить её внимание. Но что он планировал добиться подобным образом? Улыбку, двусмысленную шутку в ответ? Что-то большее? Заглядывать ему в разум ей было некогда, так что она просто огрызнулась: