— К сожалению, нет. Но, надеюсь, вы окажете мне полное содействие в этом.

— Конечно, сэр.

Они опять сидели в гостиной, словно директор просто зашел в гости к маггловской семье одного из студентов Хогвартса, чтобы прояснить какие-то моменты, связанные с магией. Неуместный в своей яркой мантии в этом антураже, но не испытывающий абсолютно никакого дискомфорта в связи с этим. Так в её родительский дом в свое время приходила Макгонагалл.

— Какие вы ставили перед собой цели, когда решили переместиться в это время? — опять с места в карьер начал Дамблдор.

— Остановить Воландеморта, — практически честно ответила Мия, хотя не то чтобы думала об этом предметно перед тем, как оказаться тут — это стремление было для неё само собой разумеющимся, учитывая, как они кончили. — По крайней мере, предотвратить большие потери с нашей стороны.

— В одиночку?

— Я не рассчитывала на прямое столкновение. Думала, расстроить его планы превентивно.

— Каким образом?

— У него есть страховка на случай гибели. Он создал особые вещи — якоря, которые должны удержать его в этом мире, обеспечить, — она поморщилась, — бессмертие.

— Ожидаемое желание от, — она впервые увидела почти ухмылку на его лице, — Тёмного Лорда.

Мия кивнула, хотя и понятия не имела, что творится в голове у психопатов.

— Я посчитала, что смогу найти и нейтрализовать хотя бы часть из них. Оказаться в нужное время в нужном месте.

Дамблдор сложил руки на животе, поставив чашку на кофейный столик.

— А чтобы добраться до остальных, вы искали связи со мной, — заключил он. — Я задам вам несколько вопросов, вы дадите мне ответы на них и уточните, откуда получили эту информацию.

— Они называются крестражи и… — зачастила Мия, обрадованная, что он все же пошел на контакт.

Директор остановил её жестом и взял паузу, как-то почти нервно пригладив бороду.

— Крестражи меня пока не интересуют.

— Но это действительно важно, — попыталась оспорить она. — Если вы пересмотрели свою точку зрения на…

— Моя точка зрения не изменилась, мадам Фицрой. Но раз уж вы здесь, я вынужден учитывать это, — его тон чуть смягчился, хотя смысл слов не поменялся: — И я полностью понимаю ваше стремление. Вы надеетесь, что сможете переписать прошлое. Но, к сожалению, то, что вы знаете какие-то факты и желаете изменить их, не значит, что вы понимаете их причины и следствия. И запутывая меня, навязывая свою правду и смещая интересы, вполне возможно, добьетесь совсем не того, на что рассчитываете.

Дамблдор, конечно, был прав. Она изначально понимала, что идеально подстраховаться и досконально изучить всю историю борьбы с Воландемортом невозможно, а уж просчитать результат вносимых изменений — тем более. Однако, быть круглосуточно циничной у Мии не выходило.

— И что? Вы просто проигнорируете мои слова? Бездействие уж точно ничего не решит!

— Вы не бездействуете — вы меняете эту реальность постоянно. Даже самим фактом того, что разговариваете со мной. Или с Аластором.

— Этого мало. Или вы хотите сказать, что не обеспокоены существованием крестражей Воландеморта и не собираетесь начать искать их?

— И как их уничтожение поможет нам остановить Тома в данный момент времени? — его взгляд стал острее. — Он не сможет создать новые?

— Сможет, — скривилась она. — Но это отвлечет его от войны. Собственная жизнь для него важнее всего остального.

— Или это, наоборот, замотивирует его действовать активнее, агрессивнее. Вы не знаете, как он поступит, мадам Фицрой. И я не знаю. Заниматься этим вопросом сейчас попросту нецелесообразно.

— Диадема… — все равно заикнулась Мия.

Он вновь прервал её, подняв ладонь.

— Неужели вы думаете, что я не хочу этого? Заполучить такое преимущество в войне, — гораздо более жарко ответил Дамблдор, и ей показалось, что она заметила отблеск его сознания, не защищенного окклюменцией. — Знать все наперед, владеть информацией куда более обширной, чем я мог бы добыть всеми разумными и неразумными методами самостоятельно. Это же куда лучше пророчеств. И куда опаснее. Предписанный сценарий будет давить на меня, как он наверняка давит на вас. Заставлять поступать с оглядкой на вещи, которые ещё не случились. Рассчитывать на события, которые уже не произойдут из-за вашего вмешательства.

Не то чтобы она действительно верила, что директор сможет каким-то чудесным образом сохранить баланс, чтобы придержать информационную фору ещё, как минимум, на несколько лет, если активно вмешается. Но выжидать в одиночку и когда имеются реальные шансы реализовать свои задумки — разные вещи.

— Конкретная событийная информация в определенный момент станет неактуальной, да, но какие-то общие вещи все равно будут иметь значение.

— Вы правы. И, конечно, мы обсудим их рано или поздно. Не думаю, что смогу удержаться от искушения, — усмехнулся Дамблдор. — Но и вы должны понимать, что как бы мы ни старались перевернуть все себе на пользу, мир будет стремиться к стабильности. Мы не сможем безнаказанно вмешиваться в этот процесс. И разбираться с последствиями придется уже нам, — он махнул в сторону, видимо, намекая на Грюма или Орден Феникса в целом. — Вы, скорее всего, быстро станете бесполезны.

Мия поджала губы, но коротко кивнула. Один в поле не воин.

— А пока расскажите мне только о том, о чем я спрошу, — Дамблдор приманил из кармана несколько пустых фиалов, которые повисли в воздухе. — Точнее, покажите.

Мия ни разу не пользовалась Омутом памяти лично, но сразу поняла, что директор имеет в виду. Разумно с его стороны. Проверить истинность воспоминания для профессионала куда легче, чем правдивость слов, даже если использовать средства для допроса. И воспоминания в этом случае она отдает добровольно — не нужно калечить её легилименцией.

— Вы умеете извлекать мысль?

— Да, но…

Её палочка также зависла перед ней. Давно не виделись!

— Аластор этого не одобрил бы, — улыбнулся Дамблдор. — Но полагаю, чтобы мы смогли найти общий язык, мне тоже стоит сделать шаг вам навстречу. Я не хочу, чтобы вы воспринимали меня своим тюремщиком.

Мия поддакнула и аккуратно взяла в руки древко, стараясь не слишком ярко демонстрировать радость. Касалась та, правда, скорее личного комфорта, чем каких-то свободолюбивых планов, так что директору не о чем было беспокоиться.

— Что вы знаете об актуальном составе Ордена Феникса?

Вопрос удивил её, но все же она послушно начала формировать нужный мыслеобраз. Очевидно, Дамблдору нужно было оценить её познания, интеллект, личность, лояльность и Бог знает, что ещё. Забавно, что хоть и через вторые руки (Гарри) большую часть информации, про которую спрашивал директор, она узнала от Грюма.

*

— Вижу, мадам Фицрой готова сотрудничать, — приснопамятный Грюм зашел в гостиную, застав её за наполнением собственной памятью последней склянки, предоставленной Дамблдором.

Его напряженный взгляд остановился на древке, которое она сжимала в пальцах, как будто он действительно ожидал, что она немедленно набросится с проклятиями на самого сильного светлого мага современности и опытного аврора. Мия подавила желание закатить глаза и закончила формировать мыслительный сгусток, помещая его в сосуд и тут же запечатывая крышку.

— Мы уже закончили, Аластор, — как-то уж очень очевидно пресек его интерес директор.

— Я тоже хочу послушать, о чем идет речь, — все равно уперся Грюм, хотя наверняка прекрасно понял намек. — Познания мадам Фицрой о составе Пожирателей смерти наводят на интересные размышления.

— Вы все ещё считаете, что я?.. — она возмущенно вспыхнула и сложила руки на груди. — Это просто смешно.

И все же Мия мысленно прикрикнула на себя же. Очевидно, она сболтнула лишнего о Джагсоне и вообще, так что не то чтобы подозрения Грюма были совсем безосновательны.

— Данные вопросы нам лучше обсуждать с мадам Фицрой наедине.

— Это не только ваша война, Альбус, — нахмурился Грюм. — Вы не можете решать все за всех.