— Не имеет значения, что вы сейчас скажете, я всё равно уйду, — тон был неприятно плаксивый, но по крайней мере она не разревелась полноценно.

Чужое сердцебиение под ладонями совсем не чувствовалось, в ушах набатом звучало свое. Да и на нем, в отличие от неё, был полный комплект плотной одежды, как и всегда. Очевидно, пока она в расстроенных чувствах собирала вещи в своей комнате, он успел сменить случайно испорченную ею мантию на другую.

Снейп вздохнул.

— Гермиона, — он как будто просил её о чем-то.

Его голос стал ещё тише, руки перестали стискивать бока. Но отстраниться он и не подумал, только аккуратно взялся за её запястья, отводя кисти от груди. Она вздрогнула, когда холодные пальцы прикоснулись к голой коже. Слишком близко, слишком…

— Не думала, что вы помните мое имя, — вышло почти язвительно. — Северус.

Снейп легко провел ладонями по её предплечьям до локтя и, наконец, сжал плечи, как изначально и хотел. Те, к сожалению, уже были прикрыты тканью.

— Если вместо слов вы ждете от меня каких-то действий, то вы не знаете, на что напрашиваетесь.

— Так объясните. Со всеми остальными темами у вас никаких сложностей не возникает, — вне зависимости от степени их конфликтности.

Он медленно подтянул её к себе, и сам наклонился вперед. Черные распущенные волосы коснулись лица, она прерывисто вздохнула и прикусила щеку, стараясь сохранить концентрацию. Волоски на шее встали дыбом, мышцы живота напряглись.

— Когда я к вам притронусь, я захочу большего. Незамедлительно. Я постараюсь сдержаться и не лишить вас невинности сразу же, но на поцелуях ничего не закончится точно. Я раздену вас догола и буду прикасаться к вашим интимным органам. Подразумевается, что вам тоже придется прикасаться к моим. Вы можете сказать, что именно этого и желаете, но правда в том, что процесс вам скорее всего не понравится. Вы будете чувствовать сильный дискомфорт, стыд, возможно, даже боль, если я перейду рамки. И очень навряд ли вы расслабитесь настолько, чтобы испытать оргазм. Но можете рассчитывать на своеобразную справедливость. Даже если я получу физическое удовольствие, морально я все равно буду чувствовать себя растлителем и в каком-то смысле насильником. Я не самый нежный любовник и ваша зажатость наверняка будет меня только раздражать, подталкивая к грубости.

Снейп закончил, и она молчала несколько долгих секунд, обескураженная его внезапной нехарактерной прямотой. Учитывая его поведение, ей казалось, что они будут подбираться к сути ещё пару месяцев.

— Я даже затрудняюсь придумать, как можно ещё более отталкивающе описать секс, — наконец выдавила она. — Вы готовились и специально составляли речь?

— Нет.

— Однако, вышло очень впечатляюще. Только я не совсем поняла: моя кандидатура не устраивает вас в принципе, или вы не хотите возиться конкретно с моей девственностью? — на неё опять накатила ещё не успевшая полностью угаснуть злость. — Мне стоит сначала найти партнера позаботливее и разобраться со своей проблемой, чтобы мы могли вернуться к обсуждению этого вопроса снова?

— Я информирую вас о том, как это будет проходить на самом деле, а не в ваших оторванных от реальности фантазиях, как вы и просили. И не пытайтесь манипулировать мною, играя на ревности, результат этого вам тоже не понравится.

— Звучит, как угроза, — она лишь слегка наклонила голову, чтобы коснуться виском его щеки. — Отшлепаете меня?

— Да, — абсолютно спокойно и уверенно отозвался Снейп. — Но не сегодня.

Он действительно был резок и требователен, как и сказал. По крайней мере целовался так, будто она по ошибке вылила в котел всю бесценную для их актуального уровня доходов кровь ре-эма и теперь отрабатывала провинность. Очевидно, Снейп тоже желал их близости, но при этом как будто наказывал то ли её, то ли сам себя за этот, по его мнению, неправильный выбор. Правда, даже несмотря на то, что он определенно хотел напугать и отвадить её своей, с одной стороны, отстраненностью, а с другой, агрессией, это всё равно было чертовски приятно и возбуждающе. Ей хотелось ещё и ещё, пока уже он не расслабится, ведь напрягаться полагалось только ей.

Но хоть как-то анализировала происходящее, свои и его чувства и мотивы она с минуту, не больше, пока Снейп, видимо, примерялся к ней. А потом, не прекращая терзать губы, он отключил её мозг полностью, просто небрежно задрав футболку сразу вместе с бюстгальтером и смяв грудь в ладонях. Жадно и, да, грубо. Пальцы все ещё были холодные, но это не принесло ей никакого неудобства. Соски тут же приятно заныли, требуя большего, и разгоревшееся желание отозвались в паху, подарив будоражащее тянущее ощущение. Она простонала ему в рот, хватаясь за мантию и подставляясь под ласки. Если опыт в поцелуях у неё ещё был, впрочем, не самый впечатляющий, то дальше этого не заходило ни разу. Может, только Струпьяр успел её немного облапать, но вспоминать об этом сейчас и вообще она не собиралась.

Не успела она привыкнуть к новым ощущениям, как он перестал изучать её грудь, опустил руки вниз и расстегнул джинсы, принявшись стаскивать их рваными, нетерпеливыми движениями — слишком узкие они были. Почувствовав себя какой-то растерянной и бесполезной, она тоже решила проявить активность. Ладонь несмело легла ориентировочно на пах и попала точно в цель, обхватив, по ощущениям, уже достаточно твердый член через грубую ткань брюк. Снейп дернулся, чуть ли не шикнул на неё, как строгий библиотекарь, и, не церемонясь, крутанул на месте, прижав к себе уже спиной. Одна ладонь снова легла на грудь, а вторая… вторая оказалась у неё в трусах. Конечно, она ахнула, сжала бедра и вцепилась в его кисть просто рефлекторно.

Он уже куда аккуратнее огладил лобок и потянул её торс в сторону. Она догадалась отклониться и задрать голову, чтобы получить ещё один поцелуй. Очередной, но совершенно иной, странный и неудобный, сверху вниз. И горячий, и сладкий, и заставляющий сердце выпрыгивать из груди, и сводящий с ума. Именно такой, какой описывали в книгах. Снейп поднял мешающую ему руку вверх, и она коснулась волос и шеи, притягивая его к себе и не желая останавливаться вообще никогда. Он тоже не стал медлить и, воспользовавшись этим своим отвлекающим маневром, быстро стянул её трусы к джинсам, которые так и болтались на бедрах.

Ладонь опять коснулась промежности и совершила пару широких круговых движений, растирая выступившую влагу. Хотела бы она изобразить дерзкую раскрепощенность, но получалось только не сводить колени вместе да пытаться сосредоточиться на приятных импульсах. Впрочем, когда пальцы раздвинули складки, касаясь чувствительного места, она все же отчетливо застонала и выгнулась в его объятьях. Ощущения были смешанные. Её эксперименты тоже приносили удовольствие, но все воспринималось совсем не так. Чужие ласки были жестче, и требовательнее, и быстрее, и… вызывали куда как более бурную реакцию.

О груди Снейп тоже не забывал. Теперь он целовал её, прикасался к ней снизу и одновременно разминал между пальцами чувствительный сосок. От переизбытка ощущений она едва держалась на ногах, как пьяная, не успевала полноценно вдыхать и пылала вся целиком и полностью. Но он и сам тяжело дышал, то и дело прижимая бедра ближе к себе, позволяя ей чувствовать, как член упирается в поясницу. Это почему-то беспокоило её больше всего: то ли привлекало, то ли пугало. Сдержится ли он или возьмет её прямо сейчас? Она не могла понять, чего хочет больше.

А потом один из его пальцев, задев чувствительную кожу ногтем, оказался в ней. Она вытянулась, привстав на носочки, безотчетно, и замерла, зажмурившись. Но Снейп не дал ей прийти в себя, продолжив двигаться внутри и массировать клитор основанием ладони. Изо рта вырвалось какое-то умоляющее хныканье, на которое, как ей казалось, она вообще была не способна. Руки беспорядочно хватались за него, но слишком слабо, чтобы реально помешать. И очень скоро пальцев стало два, а он беспощадно ускорился, чувствуя отклик податливого тела — все бедра уже были в смазке. Ей казалось, что сердце вот-вот остановится, так быстро оно билось.