Но ему, очевидно, было неудобно подстраиваться под её рост, а она ещё всё норовила сползти вниз — колени опять начали подводить. Видимо, Снейпу это надоело. Или он исчерпал лимит терпения, и решил наконец сам получить удовольствие. В любом случае он резко прекратил стимуляцию и подвел их обоих ближе к столу. Но, прежде чем упереть её ладони в столешницу для устойчивости, стащил с неё перекрученную с бюстгальтером футболку полностью. Следом к щиколоткам упали джинсы и белье, и она переступила через них, заодно стянув с себя ещё и кроссовки. Выходило, что он раздел её полностью, как и обещал, проигнорировав только носки.

Снейп легко коснулся бедра, но тут же сделал шаг назад то ли чтобы полюбоваться видом, то ли чтобы удобнее было оголиться самому. Раздалось характерное звяканье ремня, она поежилась, напрягаясь. Но так и продолжила покорно стоять перед ним, чуть наклонившись вперед. Молча. Говорить почему-то совершенно не хотелось. Возможно, из-за также обещанного им смущения, возможно потому, что в голове у неё было совершенно пусто, не считая каких-то недооформленных желаний и эмоций. Но Снейп все же расщедрился на комментарий сам:

— Сейчас я прикоснусь к вам… иначе, — голос был низкий и бархатистый, такой обволакивающий. — Это не будет проникающий секс, но если вы решите, что не хотите и этого, то скажите.

— Хорошо, — нашла в себе силы ответить она, понимая, что ему нужно осознанное согласие.

Очевидно, он не хотел пугать её, но вот действовать нежнее у него правда не выходило. Не успела она отозваться, как руки уже схватили ягодицы, заставив её сдавлено охнуть — кажется, Снейп наставил ей синяков. Не дав опомниться, он прижался к ней голой кожей, пачкая бедра смазкой, и подтянул задницу повыше, заставив свести ноги так, чтобы член оказался зажат в треугольнике между ними и промежностью. Мимолетное неудовольствие его грубостью тут же сменилось на другие слишком ошеломляющие для идентификации чувства. Хотя это было просто прикосновение, легкое давление. Как… как сесть на метлу, к примеру, хоть летать она и не любила. Но теперь она пусть и вслепую, но могла оценить свои перспективы без помех в виде одежды.

Мыслительный анализ в очередной раз кончился, толком не начавшись, когда он двинулся, задевая клитор. Так стимуляция была менее интенсивной, чем пальцами, но, пожалуй, нравилась ей даже больше. Не только на тактильном уровне, но ещё и потому, что была определенно интимнее и чувственнее. И теперь можно было с уверенностью сказать, что Снейп увлечен процессом не меньше неё, а вся его холодность была просто игрой. Ощущение, что она в каком-то смысле сама принудила его к близости, шантажируя уходом, испарилось, хотя она только сейчас поняла, что оно у неё вообще было. Не удержавшись, она потянулась к лобку и прикоснулась к головке, измазав руку их общими соками. А потом и вовсе надавила на ствол, чтобы член плотнее прилегал при скольжении и возбуждал её сильнее, а ещё лучше… ещё лучше…

Сформулировать предложение она не успела даже мысленно. Чаша удовольствия вдруг переполнилась, и её захлестнуло восторгом. Она, верно, вскрикнула, но даже не заметила этого, замерев в напряженной позе, запрокинув голову и приоткрыв рот. Так хорошо, так чертовски хорошо, как никогда ещё не было. Снейп, верно расценив реакцию, дал ей возможность рухнуть на стол всей верхней половиной тела, так как ни руки, ни ноги её уже совершенно не держали. Но ей совсем не хотелось останавливаться на достигнутом, учитывая, что её поза изменилась, и теперь ему было даже удобнее подвести все к логическому завершению для них обоих.

— Продолжай, — прошептала она.

Отвечать Снейп не стал. Наверное, просто уже не мог остановиться в любом случае, как и опасался. Он надавил ладонью на её поясницу и опять начал двигаться. Тягуче медленно. Она застыла, ощущая, как дрожь проходит по телу, а ноги рефлекторно напрягаются, с силой упираясь в пол, хотя у неё и так была надежная точка опоры. Она была готова. Или нет. Было совершенно непонятно. Почувствовав сопротивление, он резко подался назад, заставив её охнуть. И снова вперед. Вздох превратился в вскрик перешедший в постанывания. В его движениях появился ритм, в её ощущениях все ещё царила неопределенность. Она сглотнула тягучую слюну, пытаясь дышать ровнее, хотя вряд ли что-то могла с этим поделать, и постаралась расслабиться.

И тут же дернулась, лягая его, так как больше никак выразить свой протест не могла: руками тянуться было неудобно, а бедра плотно прижимались к краю столешницы, не давая ей «сбежать». На последнем толчке Снейп не стал сдерживаться и проник в неё сразу во всю длину, опять впившись пальцами в ягодицы. Притормозить он не предложил, но и она не сказала ни слова. Только застонала ещё отчетливее, когда он повторил свой маневр. И снова, и снова. Быстрее. Так глубоко и плотно.

Все её внутренности как будто пульсировали, а о полноценном дыхании можно было забыть, хотя ей все хотелось вести себя тише, непонятно почему, тут все равно никого, кроме них, не было. Когда он ласкал клитор было приятнее, но в то же время, как будто чего-то не хватало, даже когда его пальцы были в ней. Сейчас же её настигло очередное новое чувство: наполненности. Это, в свою очередь, давало такое непередаваемое ощущение связи, что ей просто не могло не нравится происходящее. Потому что это нравилось ему.

Так нравилось, что уже пару минут спустя Снейп ускорился, придерживая её за бедра, и кончил с тихим стоном-выдохом. Доводить кого-либо до оргазма, хотя не то чтобы она сильно вкладывалась в происходящее, ей тоже ещё не случалось, но это, оказывается, приносило какое-то свое специфическое удовлетворение. Она все же потянулась назад и наткнулась на его руку. Он перехватил её ладонь и легко сжал, выскальзывая из неё и помогая встать.

— Обманщик, — выдала она, улыбнувшись и не очень ловко пытаясь развернуться к нему лицом.

И ей это даже удалось, но она тут же оказалась прижата к чужой груди. Что было не лишним, так как её устойчивость совершенно не радовала. Она вцепилась в одежду, которая конечно же до сих пор была на нем в полной комплектации, и вдохнула его запах, плотно переплетенный с ароматами лекарственных трав. Снейп тоже, кажется, прижался носом к её волосам, которые изначально были заплетены в косу, но теперь совершенно растрепались.

— Вышло не так уж и плохо.

— Не так уж, — глухо повторил он, то ли спрашивая, то ли подтверждая.

— Но на стол определенно надо было наложить амортизирующие. Палочка, если что, была только у тебя, Северус, — она не могла решить, как ей теперь стоит обращаться к нему, но всё же перешла на неформальный тон.

— Не была. Я забыл её в спальне.

— О, — смутилась она, пытаясь вроде как закутаться в складки его свободной мантии.

В доме всегда было прохладно, а сейчас её разгоряченная близостью кожа остывала, кажется, в два раза быстрее. И при этом она даже не могла попросить его наложить согревающие. Запланированная стратегия дала сбой, и она замолчала, не зная, что ещё сказать.

— Как бы там ни было, случившееся не обязывает тебя оставаться, — практически печально уточнил Снейп. — Хотя я всё ещё настаиваю, чтобы ты задержалась здесь до утра.

Чувство растерянности усилилось. Так ещё и вернулось то дурацкое ощущение вины, так что она просто озвучила мысли:

— Складывается впечатление, что ты переспал со мной только чтобы я не убежала в ночь.

— Занятная интерпретация, — хмыкнул Снейп. — С моей точки зрения, я воспользовался твоим состоянием, чтобы получить свое.

— Состоянием, до которого сам же меня и довел.

— В этом и проблема, Гермиона. Совмещать интимные отношения и работу всегда сложно, а мы слишком близки по многим параметрам. И ты находишься относительно меня не только в подчиненном, но и в каком-то смысле даже зависимом положении.

Звучало логично и взвешено, как она любила. Но сейчас ей совсем не хотелось быть здравомыслящей.

— И всё это имело бы значение, если бы я этого не понимала.