Гермиона молчала ещё две минуты, прежде чем сдаться окончательно.

— Кому вы отправили письмо? — спросила она таким тоном, словно после долгих сомнений делала Снейпу одолжение.

Впрочем, задать она решилась совсем не тот вопрос, ответ на который ей так хотелось получить. Она надеялась узнать о Гарри, о том, что именно профессор Снейп увидел во время сеанса легилименции, но что-то было в его тоне, когда он просил МакГонагалл отправить письмо, что она безошибочно поняла — спроси она об этом сейчас и он едва ли ответит ей прямо.

Конечно, Снейп обо всём догадался — по её волнению, по упрямой складочке на лбу, по нежеланию смотреть ему прямо в глаза. Не стоило сомневаться в проницательности профессора. Как ни печально Гермионе было это признавать, но Снейпу всегда удавалось читать её как раскрытую книгу. Он лишь секунду оценивающе смотрел на Гермиону, чтобы затем всё же ответить на заданный вопрос:

— Я отправил письмо тому, кто точно знает, что затеял Смит. И если вы проявите хоть толику терпения, мы, вероятно, очень скоро получим все необходимые ответы.

Как можно ответить на вопрос, так на него и не ответив?

Гермиона в возмущении подняла на Снейпа глаза, но, встретившись с его изучающе-насмешливым взглядом, неожиданно смешалась. Наверняка профессор сейчас от души забавлялся. Впрочем, это было всё же лучше, чем если бы он предпочёл и вовсе не иметь с ней дело. Возможно, Снейп не так уж сильно злился на неё за то, что она заставила его проникнуть в воспоминания Гарри. Гермиона не знала, стоит ли ей за это благодарить МакГонагалл, или профессор сам решил, что теперь она наказана достаточно. А возможно, дело было и вовсе в другом. И всё же расставить все точки над «и» ей стоило ещё в самом начале. Нечистая совесть всегда заставляла Гермиону чувствовать себя уязвимой.

Закончив нарезать коренья, она с усилием сжала пальцами рукоять ножа и, смиряя гордость, решительно сказала:

— Простите меня, профессор, я не должна была просить вас о сеансе легилименции. Я даже не догадывалась, что это может оказаться таким опасным.

Снейп выслушал её извинения молча, без неизбежной, казалось бы, гримасы отвращения, и ответил лишь только потому, что Гермиона продолжала в ожидании смотреть на него.

— Минерва преувеличила степень опасности, я не стал бы рисковать собственной жизнью, стараясь спасти шкуру вашего друга. Единственное, что мне грозило — это болезненная мигрень.

Конечно, он врал, он всю жизнь делал именно это — спасал жизнь Гарри, как того хотели другие: мама Гарри, Дамблдор, теперь вот она. Ему неприятно было даже говорить об этом, и Гермиона чувствовала, что, если она продолжит в том же духе, он вновь начнёт злиться, охваченный бесконтрольным раздражением. За два последних года ей довелось в достаточной степени изучить Снейпа, чтобы понимать — для него нет ничего более унизительного, чем проявление человеческой слабости.

— Я просто хотела, чтобы вы знали, что я сожалею…— начала Гермиона, глядя на аккуратно нарезанные полоски живого корня, но поняв, что пытается объяснять профессору очевидное, расстроенно замолчала. Всё же сердиться на Снейпа было гораздо проще, чем чувствовать себя перед ним виноватой.

Проигнорировав очередную попытку извинений, профессор молча сложил все подготовленные ингредиенты в холщовый мешочек, достаточно бесцеремонно стряхнул туда же нарезанный Гермионой живой корень и, плотно перевязав мешочек бечёвкой, опустил его в кипящий котёл.

Жидкость в котле мгновенно стала лиловой.

— Что это? — удивлённо воскликнула Гермиона, глядя на кислотные разводы, медленно расползавшиеся от мешочка по поверхности котла. Возникло странное ощущение, что кто-то плеснул в котёл бензина, и он растёкся по поверхности, образовывая тонкую радужную пленку. Всё это в сочетании с лиловым оттенком основы создавало невероятный, если не сказать фантастический, эффект. — Я думала, мы будем варить Змеиное зелье, — произнесла она, растерянно заглядывая в котёл.

— Я обещал вам анализ Змеиного зелья, но не говорил, что мы будем его варить.

Профессор осторожно помешал содержимое котла по часовой стрелке, разгоняя на его поверхности бензиновые круги, и комната медленно наполнилась затхлым запахом тины и чеснока.

— Тогда что же это?

— Универсальное змеиное противоядие.

— Антидот, применяемый при укусе змеи?

— Модифицированный и некоторым образом дополненный, но в целом, да — это зелье действует по тому же принципу, что и противоядие от укуса змеи.

Гермиона почувствовала ещё большую растерянность.

— Вы знали, что маглы для выработки антител к змеиному яду вот уже двести лет используют лошадей? Еженедельно вводят лошади разбавленный яд, постепенно увеличивая концентрацию и дозу, а затем, когда в крови лошади накапливается максимальное количество антител, осуществляют забор крови, очищают её от белков и ферментов и внутривенно вводят пострадавшему от укуса змеи. Лошади прекрасно подходят для этой процедуры, во-первых, из-за своей природной выносливости, а во-вторых, из-за своих древних генетических связей, — Снейп приподнял бровь, словно ожидая, что Гермиона сама догадается, о чем идёт речь, но она продолжала непонимающе смотреть на него. — Ну же, мисс Грейнджер, вы меня поражаете! Неужели есть хоть что-то, чего вы не знаете?! Какие волшебные существа совершенно не восприимчивы к яду и магии змей и при этом генетически схожи с лошадьми?

— Кентавры! — ахнула Гермиона. — Ну конечно, как я могла забыть! Вы хотите использовать природную сопротивляемость кентавров к змеиному яду и магии и сделать универсальный антидот? Но ведь универсальных антидотов против укусов змеи не существует! Маглы готовят сыворотку против каждой змеи в отдельности, и антидот против укуса гадюки не поможет, если вас укусила кобра или гремучая змея. А мы не знаем, кровь какой змеи в своём зелье использовал Смит.

— Вы совершенно правы, мисс Грейнджер, но есть одно исключение из правила.

Северус вытащил из кармана ключи и, отперев высокий резной шкафчик справа от себя, достал с нижней полки огромную бутыль с тёмно-красной, почти чёрной, жидкостью.

— Все эти правила перестают действовать, если у вас есть кровь или яд Короля Змей.

— Василиск! — поражённо воскликнула Гермиона. — Вы взяли кровь василиска, когда Гарри убил эту тварь в Тайной комнате?

— Кровь, яд, шкуру и многое другое. Неужели вы думаете, мисс Грейнджер, что, будучи зельеваром и находясь в здравом уме, я мог проигнорировать редчайшие и дорогостоящие ингредиенты, неожиданно оказавшиеся в полном моём распоряжении и ожидавшие меня в подвале собственной Школы?

— Только не говорите, что у вас есть и кровь кентавра?! Я знаю, что её покупка, продажа и использование строжайше запрещены законом!

Снейп хмыкнул и выставил на стол вторую бутыль с кровью, правда, размером значительно меньше предыдущей.

— За исключением тех случаев, когда кровь отдана добровольно, — произнёс он.