— Была, — мгновенно растеряв весь свой пыл, почти беззвучно прошептала Эмма. — Но однажды я там едва не погибла и потеряла своего путешественника. Я не справилась и с тех пор я больше туда не хожу.

========== Глава 3 ==========

— И вы бросите меня одного? — хмуро спросил Снейп.

Эмма смотрела на него с ненавистью и болью, не понимая, что он на самом деле хочет от неё услышать. Страх, стыд, злость и отчаяние постепенно наполняли её, словно змеи, сплетаясь в чудовищном клубке эмоций. Казалось, что все её чувства, все эти жуткие воспоминания, годами хранимые за окклюментным барьером, вдруг разом вышли из-под контроля. Она не может туда вернуться, она не справилась, она уже потеряла одного человека и едва не погибла сама… Она просто не может сделать это снова… Войти в мир, где единственный залог выживания — это спокойствие и чистота разума… Она посмотрела на Гарри, ожидая найти в нём поддержку, и увидела только жалость…

— Эмма, — тихо сказал Снейп, — с вами у меня гораздо больше шансов. Мне нужен проводник…

— Я не смогу… — зажмурившись, сказала она. — Я не справлюсь…

Снейп положил свою холодную, успокаивающую ладонь ей на запястье и так же тихо сказал:

— Хорошо. Как мне вернуть монеты назад?

— Просто прижмите их к своей руке, и они вновь втянутся вам под кожу.

Снейп взял со стола монеты и положил на запястье, и Эмма закрыла глаза. Если сейчас она отпустит его одного — он умрёт. Каким бы сильным окклюментом он ни был, ему не найти без Перевозчика дорогу в свой мир.

— Я ведь не смогу вас отговорить? — спросила она, не глядя на него.

— Нет, Эмма, не сможете. — ответил Снейп. — Я должен пойти туда, вы сами это знаете.

— Тогда я пойду с вами, — наконец решаясь, сказала Эмма.

Она проведёт его столько, сколько сможет, а когда сил совсем не останется, она просто укажет ему направление.

Снейп посмотрел на неё внимательно, наверняка ощущая охватившую её безнадежность, и очень спокойно и уверенно сказал:

— У меня осталось три лишних монеты, я не зря столько времени таскал их с собой. Возможно, мы сможем вернуть долг, и междумирье меня пропустит.

— Это не сработает, профессор. В том мире магия действует иначе.

— Но вы ведь сказали, что Перевозчик может отдать свои монеты, чтобы спасти своего путешественника.

— Может, — с горькой усмешкой ответила Эмма, — междумирье принимает человеческие жертвы, но оно не терпит безбилетников.

— И всё же я попытаюсь, — сказал Снейп.

— Что ж, — сказала Эмма, — значит, сейчас вам с Гарри самое время попрощаться.

*

Зал Смерти встретил их полумраком и холодом. Они спустились по ступенькам амфитеатра на дно двадцатифутовой ямы и взошли на каменную платформу. Арка Смерти, древняя, как само время, всегда виделась Эмме настолько ветхой, что казалось стоит протянуть к ней руку, и она осыпется в прах. Но она знала, что это впечатление обманчиво, пройдут годы, столетия, а Арка будет по-прежнему стоять в этом зале, столь же незыблемая и неизменная, как и тысячи лет назад.

— Что я должен делать? — спросил Снейп.

Эмма понимала, что он намеренно задаёт ей вопросы, тормошит её, не позволяя вновь окунуться в пучину страха, и она была благодарна ему за это. Помощь друг другу — это их единственный шанс выстоять в междумирье.

— После того, как я вставлю Остиариус в паз, он стабилизирует Арку, и мы сможем войти. Чтобы там ни случилось, чтобы вы ни увидели, — сказала она, — не позволяйте себе поддаться панике. Мир, который предстанет перед нашими глазами, создаёт наше воображение. Усмирите его, и междумирье пропустит нас без потерь. Если вы не справитесь, ваши собственные страхи сожрут вас живьём. Помните, только мы можем пробудить и материализовать живущий в междумирье ужас.

Снейп кивнул и встал напротив Арки. Эмма не знала, слышит ли он тихие голоса так же, как их слышит она, эти жуткие, полные мольбы и ужаса, голоса потерянных путешественников. Она надеялась, что нет.

Стараясь больше об этом не думать, она прижала три собственных монеты к правому предплечью и, позволив им втянуться под кожу, вставила Остиариус в едва различимый паз в Арке. Чёрная ткань колыхнулась и замерла.

— А теперь мы можем войти, — сказала Эмма.

*

Сначала перед ними был только туман, холодный и склизкий, он облепил её одеревеневшее от страха тело и влез к ней под кожу, но Снейп осторожно взял её за руку, и неожиданное тепло его ладони мгновенно вернуло ей разум.

— Я боюсь потеряться, — сказал он довольно громко.

— Вы любите горы, профессор?

— Меня зовут Северус, Эмма, — ответил Снейп, — и я люблю долины, полные солнца и трав, я ведь зельевар.

— Ну что ж, Северус, — ответила она, с невольной благодарностью сжимая его ладонь, — тогда приглашаю вас в путешествие.

И туман рассеялся.

*

— Чёрт! — воскликнул Снейп, хватаясь за запястье.

— С нас взяли плату за проход, — с немного нервной улыбкой ответила Эмма, сама ощутив на собственном запястье болезненный ожог. Сколько же она здесь не была? Мерлин, неужели прошли годы?

Перед ними раскинулась огромная долина, светлая, поросшая травами, она тянулась до самого горизонта, где в едва заметно колышущемся мареве можно было различить горы.

— Сколько нам идти? — спросил Снейп.

— Всё зависит от нас, — ответила Эмма. — Чем короче путь, тем он опаснее. Если пойдём прямо, то доберёмся за пару часов, если будем петлять и постоянно менять направление, то путь окажется длиннее, но безопаснее.

— Ну что ж, я никогда не искал лёгких путей, — ответил Снейп, — но только гриффиндорцы вечно прутся напролом. Давайте спустимся к реке.

Эмма посмотрела вниз и действительно увидела там реку.

— Кто такие гриффиндорцы? — спросила она, спускаясь по пологому склону в долину.

— В Хогвартсе есть четыре факультета, на них учеников отбирает волшебная шляпа. На Гриффиндоре учатся самые храбрые идиоты.

— Вы позволяет шляпе определять судьбы детей? — удивилась Эмма.

— Факультет — это не судьба, это лишь сочетание определённых черт характера и предпочтений. И эта шляпа не так проста, как кажется, — с ухмылкой ответил Северус.

Они спустились к самой реке и пошли вдоль её заросшего берега. Тихое журчание успокаивало Эмму, небо было чистым, воздух — свежим. Нигде не было ни тени — но она хорошо знала, что это впечатление очень обманчиво.

— Как вы определяете, куда идти? — спросил Снейп.

— Это сложно объяснить. При переходе Остиариус задаёт мне некое подобие координат для мира, который мне нужен, я мысленно создаю в этом месте самый высокий объект и ориентируюсь на него.

— Значит, для нас ориентир это горы?

— Да, вон тот кривой перевал чуть правее самой высокой вершины. Если со мной что-то случится, если вы потеряетесь, не впадайте в панику, просто закройте глаза и представьте этот перевал во всех мельчайших подробностях, которые только сможете вспомнить. А когда вновь откроете глаза, то увидите его.

— С вами ничего не случится, — спокойно ответил Северус. — Если вы, конечно, не будете забывать смотреть себе под ноги.

Он подал ей руку и она в удивлении поняла, что едва не споткнулась о корягу.

«Странно, — подумала Эмма, — ещё секунду назад её здесь не было.»

— А что это там такое? — внезапно спросил Снейп, указывая на запад.

Эмма проследила за его взглядом и увидела тёмную воронку, закручивающуюся в тугую спираль у самого горизонта.

— Это погибший мир, — сказала она. — В том мире Арки больше нет, и проход туда не возможен.

— И много таких? — спросил Снейп.

— Много. Кажется, — сказала она и запнулась, схватившись за голову, — что-то не так…