– Тсс! – внезапно останавливаясь, девушка обернулась. – Мы почти пришли. Вон за теми стогами уже начинаются дома. Теперь осторожнее.

Путники снова нырнули в кусты, пробрались средь каких-то колючек и вышли на скошенный луг, стога теперь остались за ними, а впереди лежало пепелище, лишь кое-где, потрескивая догорали угли. Чернели на фоне светлого неба обгоревшие остовы домов и амбаров, где-то в кустах мычала спрятанная скотина, а чуть дальше, у озера виднелись фигуры людей, с горестными воплями воздевавших руки к небу.

– О, горе нам, горе! – доносились стенания. – Чем же мы прогневили великого мага?

– Постой здесь, за кустами, – быстро распорядилась Ами-Гури. – Я пойду к нашим, узнаю.

– Давай, – осматриваясь вокруг, Элнар пожал плечами. – Если надо чего помочь, я всегда…

– Там видно будет, пока – жди, – махнув рукой, девушка быстро пошла к односельчанам.

Элнар видел, как она остановилась, что-то спросила… И тут же получила пощечину от какой-то крючконосой старухи.

– Ничего себе! – хмыкнул про себя юноша. – Однако, местные людишки скоры на расправу.

Он, наконец, смог разглядеть, чем занимается народ – в основном женщины и дети. Все с горестными стенаниями складывали рядами обезглавленные трупы мужчин. Видно, нападавшие не тратили времени даром, убитых было довольно много, если судить по размерам деревни – так чуть ли не все взрослое мужское население. И была во всем этом какая-то несуразность, неправильность что ли… Как-то все было не так. Ну, напали, понятно. Пожгли избы, поубивали мужиков. Но почему не стронули стадо – во-он, мычат коровушки-то! – и даже стога не сожгли, хотя, казалось бы, чего уж проще. Такое впечатление – нападавшие прибыли вовсе не грабить. А тогда зачем? И что за странное название – сборщики крови? Надо будет выспросить у Ами-Гури, во-он она как раз возвращается.

– Хорошо, что я не велела тебе показаться нашим, – тяжело дыша, прошептала девушка. – В полдень в деревню пришли воины, с ними был нисур, маг. Искали какого-то чужака, словно бы наши его прятали. Не нашли, конечно, не помогло ни колдовство, ни пытки. Нисур пришел в ярость и повелел сжечь деревню. Наши воины пытались помешать этому, но где им тягаться с нисуром! Если простые альби когда-то и знали заклятья, так с тех пор утекло столько воды, что хватит на хорошее озеро.

Ами-Гури вздохнула.

– Тебя ударила какая-то старуха, за что? – тихо поинтересовался Элнар.

– А, увидел… Это Карчийга, старая… – девушка видно хотела подобрать какой-то не особо лестный эпитет, да раздумала и просто махнула рукой. – Недовольна, что мы с Кичюи отправились с утра в дальний лес… Тебе пора уходить, – резко переменив тему, она взглянула в карие глаза Эла. – Иди, и не дай тебе боги повстречать по пути хоть кого-то из наших – они сразу заподозрят в тебе чужака, впрочем, ты и есть чужак. Помнишь, как мы сюда шли?

– Да помню, – Элнар пожал плечами. – Уж как-нибудь выберусь.

– Выберешься? Не сгинешь? – Ами-Гури бросила на парня недоверчивый взгляд. – Знаешь, все тропы, которыми мы шли, они какие-то не такие, странные. Идут, идут себе – и вдруг теряются, да так, что и не найти. Или вдруг заведут в бурелом да в болото. Словно бы кто их заговорил… Хорошо я умею, – девчонка вдруг осеклась.

– Что умеешь? – Элнар вскинул глаза. – Хочешь сказать, умеешь находить любую дорогу? А ведь и вправду, умеешь, я видел.

– Видел, так молчи, – поджала губы девушка. – Незачем всем это знать. Ну, раз, говоришь, доберешься сам, тогда удачи. К Кичюи не ходи, я сама приведу ее. И… – она подошла ближе и неожиданно улыбнулась. – И да будут с тобой боги зеленых листьев.

– Пусть литья устилают и твою тропу, – тут же отозвался Элнар.

      Фраза эта вырвалась вдруг у него словно бы сама собою, хотя ничего такого он говорить и не собирался. И в самом деле – причем тут листья? Да, листья были ни причем, но отвечать на пожелание удачи следовало именно так. Еще раз улыбнувшись, Элнар помахал Ами-Гури рукой и, медленно повернувшись, пошел к тропе. Высокая густая трава сомкнулась у него за спиною, впереди, под ногами, зазмеилась тропинка, узенькая, но хорошо заметная.

      Обойдя деревню, юноша обогнул холм и, пройдя через луг, свернул к лесу… почувствовав в этот момент такую дикую усталость, что вздрогнул и, замедлив шаг, ухватился рукой за молодою осину. Тонкий ствол жалобно изогнулся, словно бы просил – не ломай, не надо.

– Не буду, – облизав губы, серьезно ответил Элнар. – Вот только немного отдохну.

      Он здесь и уселся, прямо под осиной. Повалился в траву, чувствуя, как щекочут щеки колокольчики и ромашки. Легкий ветерок гнул по синему небу белые кучерявые облака, высоко за облаками реял коршун. Сам не зная, почему, Элнар вздрогнул, увидев черную птицу, покрутил головой, освобождаясь от навалившегося сна. А сон все не уходил, наоборот, клонил голову вниз, к травам… Нет! Пожалуй, сейчас не то время, чтоб спать. Да и – с чего, спрашивается, спать-то? Вроде, и не очень устал за весь путь, и выспался. И тем не менее…

      Пошатываясь, Элнар поднялся на ноги, снова опираясь на ту же осину, было такое чувство, что он с трудом выдирается из липкой тягучей паутины. И ведь вырвался же все-таки! Словно бы – раз! – и оборвались резко натянутые нити, и в голове никакого сна не осталось, даже и намека – Элнар снова был вполне бодр и весел.

      Покачав головой, юноша пригладил рукой растрепавшиеся волосы и, прибавив шагу, свернул к озеру. Дул ветер, гнал к берегу волны, вдалеке от берегов озеро подернулось рябью, впрочем, здесь, в камышах, было тихо, лишь еле слышно плескалась рядом вода.

– Деревня, нападение, сборщики крови, – на ходу рассуждал Элнар. – Сборщики крови. Что-то знакомое, или… Нет? Просто кажется?

Сразу и не сообразишь, уж слишком много всего навалилось на него за последние сутки – драка в интернате, хижина, старуха, сожженная деревня и эта сероглазая девушка, Ами-Гури. Надо будет расспросить поподробнее матушку Рузамат!

      Пройдя берегом озера, Элнар повернул вверх, на холм, и дальше зашагал лесом. Вокруг сделалось вдруг темно, шумела листва, а под ногами росли буйные красно-желтовато-бурые папоротники. Вот, за тем дубом должна бы и хижина… Что за черт?

      Элнар еще издали заподозрил неладное. Вроде бы, все так, как и должно быть – покосившийся амбар, крытая соломой крыша, почерневший от времени забор из жердей. И все же… Чего-то вроде бы не хватало… или, наоборот, что-то было лишним, явно лишним, чего не могло бы быть в усадьбе одинокой старухи-отшельницы.

      Следы! Ну да, следы. Конские копыта – во-он как взрыта земля! – а тут, вроде, бы как чей-то башмак. Ага…

      Осторожно обойдя изгородь, Элнар неслышно опустился в траву и, подползя ближе к хижине, напряженно прислушался. Тишина. Полная тишина, лишь жалобно скрипнула на петлях распахнутая ветром калитка. Поднявшись на ноги, юноша подкрался к самой стене, заглянул в оконце, и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Резко обернулся, готовый к отпору иль бегству – в зависимости от обстоятельств – и смущенно потупился. Прямо перед ним стояла тетушка Рузамат, глаза ее, казалось, смеялись.

– И долго ты будешь бродить вокруг дома? – пряча усмешку, осведомилась хозяйка усадьбы. – Чай вход-то с другой стороны.

Повернувшись, она медленно пошла в хижину, и Элнар, немного подождав, направился следом.

Как и следовало ожидать, хижина оказалась пуста. Но, чьи ж тогда следы были там, у ограды?

– Да, они приходили сюда, – внезапно обернулась старуха, ставя на стол глиняную миску с киселем или еще чем-то подобным, ягодным, красным.

– Кто – «они»? – присев на лавку, вздрогнул гость.

Тетушка Рузамат посмотрела на него с прищуром.

– Те, кто сжег деревню.

– Враги?

– Нет, не враги. Хозяева.

– Похоже, они их целью был не грабеж. Они кого-то искали.

– Ты прав, Элнар, – тяжко вздохнула хозяйка. – Они искали тебя…

– Меня?! Но что я им сделал? И вообще…