— Только попробуй! — воскликнул Бейл, отчего клон крупно вздрогнул, но совсем не испугался.
— Но вы же никогда его не получите, сэр.
Шантаж и угрозы!? Право, он был лучшего мнения коммандере. Но нет, Бейл не собирался оставлять все так, как есть. Он будет бороться за своего ребенка!
— У вас нет на это права!
— Да, сэр, у меня нет права, — согласился коммандер. — Я был создан для войны, а не рождения. Меня спишут со службы и заберут этого ребенка. И поверьте, его ждет участь намного хуже, чем быстрое избавление от страданий.
Еще и посмотрел так… будто от души ненавидел лично Бейла. Если бы не член, зажатый в заднице коммандера, он бы отошел подальше, опасаясь за свою жизнь.
А ведь Бейл, между прочим, был одним из немногих сенаторов, которые считали использование клонов в войне ошибкой с любой точки зрения. Десятилетнее обучение одного клона стоило сто шестьдесят тысяч кредитов, между прочим! Республика тонула в долгах и требовала новых бойцов. Но все добровольцы в армии имели жалование, льготы, гарантии, в то время как клонов даже не спрашивали хотят ли они этой войны вообще.
Они были рады тому, что у них есть? Судя по взгляду коммандера Фокса — нет. У них не было ничего, кроме войны и Бейл не сможет стать отцом, потому что недостаточно много времени уделял проблеме клоном. Пришлось признать правоту коммандера. На миг зародившийся восторг от будущего отцовства с сожалением уступал место разуму.
Он никогда не увидит своего ребенка. Никому из них это не нужно. Они не в том положении. Если коммандер избавится от него, всем будет только лучше. Никаких скандалов, сенсаций и ценных материалов для изучения. Как альфа, Бейл протестовал внутри, но все, что он себе позволил — это с болью прижаться к животу коммандера лицом, когда они наконец-то сумели расцепиться. От долгожданного ребенка его отделял толстый слой брони.
И бессмысленные, жестокие законы.
— Мне проводить вас, коммандер? — спросил Бейл, стараясь не слишком часто на него пялиться.
Дырку в костюме удалось немного прикрыть броней. Кама прикрыла ее сзади и оставалось только надеяться, что не произойдет внезапной атаки на Сенат, чтобы коммандер смог спокойно дойти до казарм и переодеться.
Им стоило забыть о том, что они пережили, но скрывать нечто подобное от любимой жены Бейл не мог. Он ожидал, что Бреха обидится, но еще больше надеялся на ее прощение.
— Ты ведь не контролировал себя? — спросила она.
— Конечно нет!
— Ты его любишь?
— Что за глупый вопрос? Я же его даже не знаю толком!
Бреха не стала продолжать тему, должно быть, удовлетворилась его ответом. Вместо этого она перевела тему — близкую и не менее важную.
— Что ты будешь делать дальше? Я имею в виду с клонами.
Как это, что? Бороться за них. Все живые существа заслуживали выбора и места в Республике, тем более те, которые отдавали за нее свои жизни. Бреха, нынешняя королева Альдераана, министр образования и просто добрая женщина, предложила нечто сумасшедшее:
— Тогда выкупи его. Поставь метку и выкупи, сделай вид, что это твой клон. Если будет надо, расскажи о том, что произошло. Если у него был… — она позволила себе заминку только здесь. — если клоны могут воспроизводить потомство от обычных людей, кто тогда посмеет утверждать об их неполноценности?
Бейл снова влюбился в свою Бреху. Ее забота о мире была поистине безграничной. У них было столько работы!
Рассказывать все обстоятельства близкого знакомства с коммандером Фоксом не пришлось. Канцлер даже согласился отдать клона Бейлу, пусть поначалу и предложил взять кого-то, пониже рангом. Пришлось настоять именно на Фоксе. Угораздило же Бейлу трахнуть именно коммандера! Сто шестьдесят тысяч кредитов и еще тридцать тысяч сверху за прожитые на войне годы перетекли в карман Республики.
Коммандер, нет, теперь уже просто Фокс совсем не обрадовался. При передаче Канцлер вел себя так, будто действительно передавал вещь и Фокс, которому пришлось сдать свою броню, выглядел еще злее, чем в тот день, когда член Бейла находился глубоко внутри него.
— Что дальше, сэр? — насторожился он, стоило им остаться наедине.
— Ты же не на службе, Фокс. Ты можешь оставить официальное обращение.
— Извините, сэр, это все, что у меня есть. Было. Теперь я ваше имущество.
Фокс вел себя, как человек, который не понимал что происходит и очень злился на происходящее. А ведь утверждали, что у клонов нет чувств. Как же!
— Дальше Сенат начнет возмущаться твоей покупкой, — рассказал Бейл. — Канцлер точно не выглядел довольным, но мне удалось пристыдить его историей о подавителях. Это же все произошло по его вине, верно?
Вместо прямого ответа Фокс промолчал. От того, кому всю жизнь вбивали лояльность и покорность это было ожидаемо.
— Ты свободен, Фокс, — попробовал Бейл по-другому. — Пока не юридически, но я хочу предложить тебе улететь на Альдераан и попробовать научиться жить, как гражданский. Если получится у тебя, получится и у других клонов, ты понимаешь меня?
Это Фокс понял и смирился только ради братьев. На Альдераане Бреха взяла его под свою личную опеку и, они, кажется, даже смогли найти общий язык, насколько возможно между королевой Альдераана и бывшим командиром Корусантской гвардии.
Как Бейл и предполагал, Сенат не обрадовался «истощению военных ресурсов». Шли жаркие дебаты. Подобно Бейлу, сенатор Амидала потребовала телохранителя для своих еще не родившихся детей, того, кому доверяла и капитан Рекс показался ей самой идеальной кандидатурой. Рексу также доверял его генерал-джедай — Энакин Скайуокер.
— Лучшего защитника для моих детей не найти! — гордо заявил он и вывел проблему на новый уровень.
До Бейла дошли слухи, что Совет джедаев так и не смог договориться. Мало того, что Энакин был одним из самых ценных генералов армии, но и в самом Совете нашлись те, кто имел отношения со своими омегами. Затем к Бейлу обратился Оби-Ван Кеноби. Он поделился с Бейлом надеждой изловить некоего Саважа Опресса, который поставил метку клону-коммандеру Коди, после чего обычно собранный и исполнительный, Коди начал огрызаться и не мог толком выполнять свою работу. Будто…
— Да, Бейл, я уверен, они с Саважем Истинные.
— Но они могут быть только у живых людей! Это изменит все отношение к клонам!
Найти сторонников оказалось легче, чем Бейл предполагал. Жаль только, что канцлер вдруг оказался одним из тех, кто громче всех продолжал отрицать очевидное и настаивать на неполноценности клонов. Бейл стал больше прислушиваться к его словам еще с тех пор, как по его вине трахнул Фокса. Обещание за обещанием. Подчинение «колесу демократии». Вечно связаные руки. Но разве не канцлер Палпатин обещал больше десяти лет назад разогнать коррупцию в Сенате? И что он делал столько лет? Как допустил появление сепаратистов? Нет, чтобы закончить Войну клонов и исправить ошибки им нужен был новый лидер.
Из всего этого сумасшествия больше всего разочаровывало одно — неспособность самого Фокса к мирной жизни.
— Извините, сэр. Это не мое. Тут здорово, красиво, тихо и все такое, но как я могу сидеть тут, пока мои братья умирают?
— Но ты ничего сейчас не можешь с этим сделать.
Альдераан был мирной планетой, но из всех клонов это был именно Фокс. До своей покупки у него не ладились отношения со многими из братьев. Как же, даже нынешний командир Корусантской гвардии — Тайр, прошел несколько боев, Фокс же ни разу не был на поле боя и совсем этим не гордился.
— И тут я тоже не могу сидеть. Ваша жена не разрешает мне даже стать простым телохранителем или хотя бы гулять без сопровождения!
— Она рассказывала мне немного другое.
От лица Брехи жизнь Фокса звучала немного иначе. Все его интересы так или иначе сводились к оружию и битвам. Она рискнула отправить его в экспедицию по изучению руин долины Гларус. Что сделал Фокс? Ушел драться со стаей манка-котов. По возвращению он перепугал ученых: те приняли окровавленного и раненного Фокса за какое-то божество смерти, потому что улыбался он как ненормальный. И как тут не приставить к нему охрану?
