Неожиданно на землю падает огромная тень, дриада вскидывает голову, а звери в панике разбегаются. Чёрное брюхо, длинная шея, огромные крылья, от взмахов которых трава и колосья припадают к земле. Молодые деревца беспокойно зашумели кроной.

Незнакомая тварь оказалась не драконом, даже близко она им не являлась. Когда она села, оказалось, в месте, где туловище переходит в шею, сидит наездник. На нём шипастый шлем, но нет лица. На руках перчатки, словно из драконьих чешуек, фигуру скрывает чёрный балахон. К седлу крепится за волосы чья-то голова, но кому она принадлежит, Алалия не может опознать. Хотя пряди светлы и от этого кровь стынет в жилах.

Твой час близится, дриада. Наш господин приближается, он сожжёт ваш лес, перебьёт всех людишек. А после заберёт тебя. Чтобы убить. А твоя сестра будет смотреть.

Нет!

Алалия потянулась к поясу, но мечей не было. На ней было то зелёное платье, которое она носила в Ривендэлле. Поняв, что другого выбора нет, девушка побежала. Сознание захлестнул страх, нет, ужас. Ей нужно отступить, убедиться, что Ивви в безопасности, потом обзавестись оружием и отстоять их лес, их дом. Ноги то и дело подгибались, и дева леса едва не падала.

Тебе не уйти, – леденящий душу голос был за спиной, совсем близко.

Алалия обернулась, чтобы посмотреть, насколько удалось оторваться, но за спиной никого не было. Повернувшись обратно, девушка вскрикнула. Фигура, назгул, взял дриаду за горло и приподнял над землёй. Алалия вцепилась в руку и открыла рот, силясь сделать вдох. Ногами она пыталась достать, ударить хотя бы по одной болевой точке, но ноги проходили сквозь тело назгула. Словно туман.

Посмотри. Это твоя вина.

С этими словами назгул повернул руку так, чтобы девушка смогла увидеть то, что находится за спиной. От увиденного лесная дева округлила глаза и засипела. Прозрачные солёные капли потекли по щекам, срываясь с подбородка и падая вниз. Она не могла поверить, что это произошло. Только не это.

Лес горел.

Слышался треск ломаемых деревьев, волчий вой, а после рёв Смауга. В небо устремился столб пламени, который внезапно оборвался. В лесу, там, где был дом дриад, послышался треск – дракон упал на дом. Замертво.

Алалия проснулась и резко села, судорожно хватая ртом воздух. Всё тело покрывал холодный пот, рубашка неприятно липла к телу, лоб покрылся испариной, но девушка первым делом схватилась за горло, желая удостовериться, что всё это было сном.

Слева замычала Ивви, и Алалия посмотрела на неё. Судя по лицу, ей тоже снится что-то не слишком приятное, но после она закинула на Алалию руку, обхватив её поперёк туловища, глубоко вздохнула и успокоилась. Складка меж бровей разгладилась, уголки пухлых губ – кстати, ей это кажется в полумраке, или они в самом деле чуть припухшие? – приподнялись.

Посидев немного и понаблюдав за сном сестры, Алалия осторожно высвободилась из несильной хватки Ивви и, накинув на плечи плащ, выскользнула из комнаты. Застегнув плащ, дриада бесшумно спустилась на первый этаж, огляделась и, удостоверившись, что всё спокойно, вышла на крыльцо.

Вдохнув полной грудью, Алалия потянулась, наклонилась, а когда начала выпрямляться, приподнялась на носочки, вскинув руки к небу. На выдохе опуская руки, разведя их в стороны, дриада замерла и повернула голову на восток.

Пройдя налево, до самого края крыльца, лесная дева нахмурилась. Она не сразу поняла, что не так. А после подняла глаза от горизонта и вздрогнула. Обычно усеянное мириадами звёзд небо было чистым и, что пугало гораздо сильнее, пустым. Но только на востоке. В остальных частях света звёзды продолжали сиять своим холодным светом, безразлично наблюдая за жизнью Средиземья.

Свиснув, девушка с тревогой вглядывалась в небеса, но успокоилась, когда к ней спустился белоснежный орёл. Он сел на незащищённое стальными щитками предплечье и заклекотал. Да, пока Блэк сопровождает волков с ценным грузом, Лихт остался с дриадой – он согласился служить ей и делать всё, что будет нужно.

Всё хорошо? Какие новости ты мне принёс, Лихт?

Слушая доклад, дриада не могла перестать хмуриться. Ей не нравилась сложившаяся ситуация: орки приближаются к белому городу, а жители, казалось, вовсе не тревожатся. У них не введено военное положение, они толпами бродят по улицам и продолжают жить, как привыкли. Словно и нет никакой войны, угрозы уничтожения.

Ты чего не спишь? – послышался за спиной голос, и Алалия вздрогнула, напряглась и обернулась, на рефлексе потянувшись к поясу.

Увидев, кто это, девушка выдохнула и прикрыла глаза, стараясь справиться с собой. Это был просто плохой сон. Это же не первый кошмар, чего же ты так трясёшься и дёргаешься от каждого подозрительного звука?

Алалия?

Прости, Арагорн, – едва заметно улыбнулась девушка и отвернулась, поглаживая орла. Она не была уверена, что Странник не сможет прочесть всё по её лицу. По какой-то причине от выпитого эля не осталось даже памяти. Словно кошмар выжег из крови алкоголь. – Я не слышала, как ты подошёл и… испугалась.

Что-то случилось? Почему ты здесь?

Нет, ничего. Просто не спится.

Твой крылатый разведчик? – поняв, что ничего не добьётся, Странник сменил тему.

Да. Лихт принёс вести из Гондора и его окрестностей.

В чём дело?

Пересказав то, что ей сообщил Лихт, Алалия хотела спросить насчёт дальнейших их действий – не могут ведь они торчать в Эдорасе вечность – когда из дворца послышались крики. Не сговариваясь, Странник и дриада бросились внутрь. Алалия отпустила орла, приказав покружить ещё близ белого города.

Они вбежали в комнату, которую занимали хоббиты, Гэндальф и несколько солдат. Стражники, которые несли службу во время пира – их сменили, потому они спали, уничтожив эль, что остался. Ничего удивительного, что никто из них не проснулся от криков и суматохи – алкоголем от каждого за милю несло.

Первым, что бросилось в глаза, был Пиппин, корчащийся на полу с палантиром в руках, а так же бледный, как снег, напуганный Мэрри. Алалия подалась вперёд, чтобы помочь хоббитам, но Арагорн сориентировался быстрее – он подбежал и выхватил палантир из рук хоббита, но вдруг его фигура покачнулась, ноги подкосились, и мужчина начал оседать на пол. Алалия тихонько вскрикнула, когда Арагорн всем весом навалился на неё, и опустилась на пол вместе со Странником, удерживая его на своих коленях. Она пыталась убрать руки Арагорна от сферы, но ладони мужчины словно приклеились к полированной поверхности.

Гэндальф, разбуженный паникой и криками, выбил палантир из рук наследника Исильдура и набросил на покатившуюся по полу сферу одеяло. В этот же миг Арагорн смог свободнее вздохнуть и поднял глаза на ту, что держала его. Алалия с тревогой вглядывалась в его черты, но чуть расслабилась, когда Странник протянул руку и коснулся её щеки. Серо-голубые глаза потеплели, алый огонёк, пульсирующий в их глубине, угасал, засыпая.

Ты меня напугал, маленький шпион, – вздохнула дриада, помогая мужчине подняться.

Болван Тук, – зло процедил Белый маг, поворачиваясь к тому, чьё лицо застыло подобно восковой маске.

Пиппин…

Алалия опустилась на колени справа от хоббита, а маг слева. Гэндальф взял Перегрина за руку и прикрыл глаза. Дриада взяла хоббита за другую руку и провела рукой по спутанным кучерявым волосам, шепча что-то на своём певучем языке. Какое-то время ничего не происходило, но после Пиппин вздохнул и стиснул пальцы тех, кто держал его за руки.

Успокойся, – прошептала Алалия, проведя ладонью по волосам хоббита и чуть улыбнувшись, когда он посмотрел на неё.

Гэндальф. Гэндальф… прости.

Что ты видел? Что?

Дерево. Белое дерево в крепости... погибшее, – от его слов Алалия передёрнулась и вспомнила, что говорил ей об этом Лихт. Когда орёл опустился к крепости, его едва не подстрелила стража, что стерегла дерево. – Всё в огне.