Минас Тирит. Это всё, что ты видел?

Ещё я…я…я видел его. Я слышал в себе его голос.

Что ты сказал ему? Говори! – Гэндальф чуть тряхнул хоббита и Алалия недовольно нахмурилась. Ей не нравилось происходящее.

Он спрашивал моё имя. Я не сказал. Он стал мучить меня.

Что ты сказал про Фродо и кольцо?

Ничего. Клянусь, ничего.

Гэндальф какое-то время смотрел в глаза напуганного хоббита, а после вздохнул и поднялся – ему ещё предстояло убрать палантир, чтобы больше ни у кого не возникло искушения прикоснуться к чёрной сфере.

Алалия осталась сидеть рядом с хоббитом. Она тихонько, не размыкая губ, запела, проводя рукой по волосам Пиппина. Несмотря на пережитое, хоббит не отказался от сна и через несколько минут заснул. Мэрри, волнуясь за родственника, подполз ближе и лёг рядом, какое-то время с тревогой глядя на успокоившегося Пиппина. В конечном счёте, Мэрри тоже заснул, слушая тихую, но безмерно нежную песню.

Дриада просидела с ними до самого утра и только к рассвету вышла на крыльцо, укрыв хоббитов своим плащом – одеяла они подмяли под себя и теперь ёжились от холода. На небосводе гасли последние звёзды, кое-где ещё виднелись клочья облаков, приползших с запада. Хотя за ночь дева леса едва ли проспала три часа, сонливость отсутствовала. Её мозг работал на полную, обрабатывая полученную информацию. И выводы девушку совсем не радовали.

Воительница стояла на крыльце, обняв себя за плечи и вглядываясь в горизонт. Разгорающаяся заря напомнила ей тот кошмар, из-за которого она проснулась, и девушка помимо воли поёжилась, сжимаясь не от ветра, что чуть колыхал распущенные пряди, но от липкого чувства страха. Она боялась, что вернувшись, они не обнаружат ничего, кроме пепелища.

Совсем себя не бережёшь, – вздохнули за спиной и опустили на плечи тёплый плащ.

Отнял у них мой плащ? Как благородно.

Они уже проснулись, – уведомил её Странник, поравнявшись с ней и тоже посмотрев на полыхающее от зари небо. – Думаю, Гэндальф сейчас начнёт военный совет. Ивви уже спустилась, кстати. Ты идёшь?

-Конечно.

Ты точно в порядке? Ты ведь толком не спала.

Я в порядке, неугомонный мальчишка, – усмехнулась Алалия, разворачиваясь и начиная движение к входу во дворец. – Не волнуйся обо мне.

Когда они вошли в зал, остальные были уже там. Проснулась не только Ивви, но и Леголас с Гимли. Да и Мэрри с Пиппином так же присутствовали. Гном снова был без шлема, опирался на свою верную секиру. Но отчего-то взгляд Алалии прикипел к принцу Зеленолесья – что-то было не так.

Окинув его взглядом ещё раз, девушка прищурилась, а после вскинула брови, поняв, что её насторожило. Обычно шея не прикрыта, ворот расстёгнут, но в этот раз принц застегнулся на все пуговицы, хотя холодно в помещении не было. Тем более рядом с очагом, у которого все стояли.

Алалия посмотрела на сестру, которая стояла между Гимли и Теоденом и фыркнула, выдавая своё присутствие. Встретившись с сестрой глазами, дева с медными волосами украдкой показала ей большой палец и улыбнулась, когда Ивви бросила ей смущённый, но вместе с тем довольный, взгляд из-под ресниц. У её ног стояла корзина средних размеров и Алалии на миг показалось, что там что-то пошевелилось, но её отвлекли:

Арагорн, Алалия. Вы вовремя.

Улыбнувшись, дриада остановилась по левую руку от Гэндальфа. Арагорн встал рядом, между ней и Леголасом, обменявшись кивком с эльфом и гномом. Леголас поприветствовал его и перевёл взгляд на Алалию, и едва заметно напрягся, встретившись со смеющимися серо-голубыми глазами. Он понял, что если потянется к вороту, раскроет себя, потому он смог удержать себя от желания убедиться, прикрыта ли кожа шеи.

Глаза Пиппина не лгали. Он дуралей, но дуралей честный. Он не сказал Саурону ни слова про Фродо и кольцо. Нам странным образом повезло. Пиппин мельком увидел в палантире планы врага. Саурон готовится нанести удар по Минас Тириту.

Алалия переглянулась с Арагорном и сцепила руки за спиной, чтобы никто не увидел, как она стиснула кулаки. На лице это никак не отразилось, но Ивви всё же странно посмотрела на сестру – по их связи прокатилась волна тепла и Алалия чуть улыбнулась, бросив благодарный взгляд.

Его поражение при Хельмовой Пади кое-что показало ему. Он узнал, что в битву вступил наследник Элендиля, род людей не так слаб, как он думал. Они готовы бросить ему вызов. Саурон боится этого. Он не станет рисковать, позволит народам Средиземья объединиться под одним знаменем. Он сравняет Минас Тирит с землёй, но не допустит возвращения короля людей на трон. Если зажгутся сигнальные огни Гондора, Рохан должен готовиться к войне.

Гэндальф замолчал, и все присутствующие задумались над его словами. Хотя Алалии не понравилось выражение лица Теодена – от него не стоит ждать, что он сей же час бросится на подмогу Белому городу. И предчувствие не подвело её и на сей раз.

Скажи мне, почему мы должны идти на помощь тем, кто не стал помогать нам? Чем мы обязаны Гондору?

Я пойду – высказался Арагорн, не говоря ничего в ответ на обвинения. Сейчас Гондором правит наместник, потому на это нечего возразить.

Алалия и Ивви согласно кивнули, давая понять, что они тоже пойдут с ним. Леголас и Гимли просто посмотрели на Странника – им даже говорить не было нужды; они не оставят своего друга.

Нет, – отрезал Гэндальф.

Надо предупредить их!

Предупредят.

Маг подошёл ближе к Алалии и, глядя в глаза Страннику, заговорил:

Ты отправишься в Минас Тирит другой дорогой. Следуй вдоль берега реки, перехвати чёрные корабли. И запомните, – тут он обращался и к Алалии с Ивви, которая слышала его, и к Леголасу, слух которого был всё так же остр, – у нас с вами нет права на ошибку.

Те, кто слышал, опустили на мгновение веки, давая понять, что они помнят об этом.

Я отправлюсь в Минас Тирит. И отправлюсь не один.

Взгляд Белого мага перешёл на хоббитов, что не участвовали в военном совете. Пиппин сидел на стуле, а Мэрри стоял рядом. Пока люди – и не только – обсуждали сложившуюся ситуацию, жители Шира с напряжением наблюдали за ними.

Уже спустя час Гэндальф и спешащие за ним Мэрри с Пиппином, быстрым шагом направлялись к конюшне. Боромир решил так же отправиться в Гондор, чтобы поговорить с отцом. Он простился со всеми и выразил надежду, что они ещё увидятся.

Дриады сидели за столом и неспешно завтракали, переговариваясь на своём языке. На них косились стражники, служанки, но подойти не осмелились.

Ты снова не спала?

Услышав этот вопрос, Алалия замерла, не донеся кружку до губ, но быстро справилась с собой и отпила воды. Им предлагали вино, но дриада предпочла воду. Опустошив кружку, девушка поставила её на стол и посмотрела на сестру, которая ждала ответ.

Не спалось.

Ты всегда так говоришь. Что происходит?

Алалия долго не отвечала, словно колеблясь, стоит ли посвящать сестру в свои страхи, но всё решила Ивви. Протянув руки через стол, светловолосая дриада накрыла ладони сестры и заглянула в глаза, которые были не такими, как обычно. В них обычно плескался океан спокойствия и уверенности, а сейчас… Алалию что-то беспокоило и пугало.

Сестрица, ты можешь рассказать мне всё.

Мне… снятся кошмары, – призналась Алалия, прикрывая глаза. Она стыдилась своей слабости, ведь она клялась, что будет сильной, что защитит Ивви и не даст поводов для беспокойства. – Этой ночью я проснулась именно из-за одного из них.

О чём он был?

Не проси меня об этом говорить, – покачала головой Лия и отстранилась, убрала руки на колени, избегая прикосновений.

Я хочу помочь тебе.

Я справлюсь, – улыбнулась дриада с медными волосами, а после с лукавой усмешкой посмотрела на сестру. Ей надоело защищаться; пора нападать. – Расскажи мне лучше про то, что ты сделала с остроухой принцессой.