Они… мертвы. Немного полетали со скалы.

С рыком, Алалия отрубила орку голову. Поморщившись от крови, что теперь покрывала лезвие клинка, девушка выпрямилась и посмотрела на Леголаса, который смотрел на неё с укором.

Зачем? Мы могли его допросить.

Не видишь? Он уже был не жилец. Всё, что он бы нам сказал, это очередную мерзость.

Выплюнув это, дриада вытерла меч и сунула его за ремень – ножны остались у Ивви. Убедившись, что случайно не напорется на клинок, Алалия пошла успокаивать Ломэ, который стоял рядом с Нимроссом и Мором. Два жеребца, что в один миг осиротели, старались держаться ближе к тому, с кем проделали нелёгкий путь.

Леголас, проводив девушку взглядом, направился, было, к краю, но остановился. В руке обезглавленный орк сжимал подвеску, которую принц видел на шее Арагорна. Аккуратно сжав подвеску в кулаке, эльф подошёл к краю. Смотря вниз, он не мог перестать думать о том, что вместе с Элессаром упала и та, чьи глаза не выходили из головы.

Рядом оказался Теоден, тоже посмотрел вниз, а после произнёс, обращаясь к своему оруженосцу:

Посадить раненных на коней. Волки Изенгарда вернутся. Оставьте мёртвых.

Леголас перевёл взгляд на короля Рохана. Теоден выдержал взгляд голубых глаз и сказал, опустив руку на плечо эльфа:

Идём.

Принц Зеленолесья проводил короля взглядом, а после снова посмотрел на реку, текущую на дне ущелья. Стоящий рядом с ним Гимли насупился, а после, вспомнив о чём-то, бросился к Алалии. Леголас не понял поведения гнома и посмотрел на него.

Алмазик, – Гимли был тем, кто решился подойти к взбешённой дриаде, – ты чувствуешь Цветочек?

Алалия, что до этого возилась с седельными сумками, замерла и перевела взгляд на гнома. Он не отшатнулся, увидев полыхающие алым глаза. Ему было известно о связи сестёр, потому он и спросил.

Да… чувствую. Но очень слабо. Она или слишком далеко, или ранена и…

Девушка не закончила, поджав губы. Гимли положил руку на пальцы дриады и легонько сжал. Алалия вымучено улыбнулась и прикрыла глаза, безмолвно благодаря за поддержку.

Поедешь со мной?

Конечно.

Алалия взлетела в седло, а после попросила Нимросса опуститься на колени. Жеребец выполнил просьбу хозяйки и, когда гном уселся позади девушки, поднялся. Тряхнув хвостом, Нимросс заржал и Ломэ с Мором ответили ему таким же ржанием.

Мор, – позвала жеребца Алалия и протянула руку, погладив его по морде. – Ищи своего хозяина. И поищи Ивви, они должны быть рядом. Найдёшь, хорошо. Не найдёшь… можешь скакать домой. Я не имею права требовать от тебя служить мне, ведь не являюсь твоей хозяйкой. Скачи.

Мор поскакал прочь, а Алалия, проводив его взглядом, повернула Нимросса, шепнув:

Привези их живыми. Молю тебя.

Ломэ всхрапнул и, повинуясь, пошёл следом. Выжившие роханцы, а так же Леголас уже двинулись в сторону Хельмовой Пади. Эльф ехал в хвосте, то и дело оборачиваясь на дриаду. Он опасался, что дева отправится на поиски в одиночку. Но нет, она поравнялась с ним, и они продолжили путь вместе.

Они въехали в Хельмову Падь, сохраняя безмолвие. Разговаривать было не о чем, да и не хотелось. Перед ними расступались беженцы, пропуская к крепости. Остановившись у лестницы, ведущей в «командный пункт», всадники начали спешиваться.

Алалия, соскочив с коня, спустила Гимли и чуть поморщилась, услышав голос племянницы Теодена:

Так мало… вас вернулось так мало.

Наши люди в безопасности. А это главное.

Гимли, господин Арагорн… где он?

Гном покосился на напрягшуюся Алалию и, сняв шлем, тихонько ответил:

Пал.

Дриада скрипнула зубами и направилась в конюшню, ведя Нимросса и Ломэ под уздцы. Перед ней расступались, помня, какой неудержимой девушка может быть. Отступали даже те, кто не видел «наёмницу» в деле. От неё шла какая-то сила, которой хотелось избегать.

Со дня их прибытия в Хельмову Падь прошли сутки. Алалия либо была на конюшне, либо брала своего неосёдланного жеребца и выезжала за пределы крепости. Она доезжала до пригорка, подолгу стояла там, и возвращалась только спустя пару часов. Потом час проводила за стенами и снова выезжала. Она вглядывалась в горизонт, ожидая чего-то.

С момента возвращения она не проронила ни слова. Даже Гимли не мог разговорить дриаду, что словно замкнулась в себе. Она была похожа на ежа – нежное нутро было спрятано, снаружи остались только иголки. Девушка начала избегать общества гнома, в котором они с сестрой души не чаяли. Леголас так же не мог найти девушку, если та этого не хотела. А она не хотела.

Следующий день начался тем же – дева с волосами цвета меди, на неосёдланном жеребце, выехала за пределы цитадели. У неё не было особой цели, она просто чувствовала, что не может сидеть взаперти. Ей отвели комнату, но находиться в ней Алалии не нравилось. Нет, комната неплоха, там есть камин, на полу перед ним лежит шкура не то варга – причём превосходно выделанная – не то медвежья. Дриада всё же склонялась к первому варианту. Когда уходила, попросила к закату натаскать ей бадью горячей воды. Стражники, получив это распоряжение, недоумённо переглянулись и проводили девушку взглядами – они даже не нашли слов, как возразить.

Въехав в крепость лишь к закату, Алалия пустила Нимросса неспешным шагом. Жеребец косился на неё, но послушно шёл и остановился только перед лестницей в «командный пункт». Она уже спешивалась, когда натянулись нити связи. Вздрогнув всем телом, девушка обернулась. К ней приближался Мор, на спине которого сидели Ивви и Арагорн.

Арагорн… Ивви…

Он вернулся!

Где он?

Ивви, которая выглядела куда лучше Элессара, помогла ему спешиться. Оказавшись на земле, Арагорн попал в объятия Гимли. Гном радовался возвращению друга и светловолосой дриады, так что, прежде чем Гимли кинулся к Цветочку, Арагорн спросил:

Гимли, где король?

Гном кивнул на «командный пункт» и Странник, кивнув, направился туда. Но около лестницы остановился, так как буквально столкнулся с Алалией. Такого выражения на её лице он ещё не видел, так что не сразу понял, как реагировать.

Ты опоздал, – произнесла дриада, и Странник замер, глядя на девушку. – Мы уже на поминки скинулись.

Пока Элессар переваривал услышанное, Алалия прошла мимо и остановилась напротив сестры, которая фыркала – ей-то известно, откуда эта фраза.

Алалия смотрела на сестру и… не узнавала. Губы потрескались, кожа белее мела, жёлтый синяк на скуле, левая рука в косынке. На поясе пустые ножны. Хотя после боя с Азогом Ивви выглядела много хуже.

Ну тогда пропьём всё, что вы на поминки насобирали, после победы, – улыбнулась Ивви и её глаза вспыхнули золотом.

Резонируя, глаза Алалии полыхнули заревом и девушка затаила дыхание. Шагнув вперёд на глазах у десятков людей, что наводнили улочки крепости, дриада с медными волосами отвесила сестре подзатыльник, а когда та, ойкнув, покачнулась, прижалась.

Безмозглая курица. Не смей меня больше так пугать. Я чуть Eru душу не отдала.

Да, прости, – неловко улыбнулась Ивви, возвращая объятие.

Тебе нужно переодеться, поесть и позаботиться о ранах. А для того, чтобы они быстрее затянулись, нужна Сила. Идём, я дам тебе немного своей.

Ну Лия…

Давай хотя бы в этот раз без возражений, – Алалия потянула сестру вверх по лестнице. Они уже поднялись и направились к дверям, когда девушка увидела, кто стоит в нескольких шагах. Узнав его, хмыкнула. – Вот что, ты подожди меня здесь. Я устрою Мора в конюшне и вернусь. Я мигом. Кстати, это твоё. Не бросай мои подарки где попало.

Протараторив это, Алалия вогнала меч Ивви в ножны, что висели на поясе сестры, а после едва не бегом направилась к жеребцам – Ним никуда не ушёл, дожидаясь хозяйку в компании Мора – которые стояли у подножья лестницы.

Чего это она? – пробормотала Ивви, проводив сестру взглядом, а после повернулась и подняла глаза.