По окончании выхода в эфир она собрала со стола свои заметки.

– Прекрасное, Мел, как, впрочем, и всегда! – Режиссер по обыкновению остался доволен.

– Спасибо.

Она всегда держалась немного отчужденно, не забывая о субординации. Но если раньше этим она прикрывала свою застенчивость, то теперь это вошло в привычку. Вокруг нее крутилось слишком много любопытных, мечтавших что-нибудь подсмотреть, узнать, подслушать, чтобы потом похвастаться.

Сейчас, когда ей оборачивались вслед в магазине, на прогулке, Мелани Адамс внешне хоть и выглядела всегда сдержанной, но в душе по-прежнему испытывала неловкость.

После эфира Мел направилась в свой кабинет, чтобы снять лишний грим и забрать перед уходом сумочку, но редактор резко взмахнул рукой и крикнул:

– Можешь задержаться на секунду, Мел?

Как обычно, выглядел он взбудораженным, и Мелани тяжело вздохнула, потому что «задержаться на секунду» могло означать все что угодно, в том числе и вероятность проторчать весь вечер в студии. Кроме обычных выпусков новостей она вела и экстренные, так что одному богу известно, что они припасли для нее на сей раз. Она стала настоящим профессионалом, и по внешнему виду редко можно было определить ее настроение, но репортаж о детях – жертвах насилия вывел ее из строя, хотя благодаря умелому макияжу она выглядела бодрой и полной сил.

– Что-то случилось?

– Мне бы хотелось тебе кое-что показать. – Редактор вытащил кассету и вставил в видеомагнитофон. – Мы дали анонс в час дня, но я решил, что для вечерних «Новостей» материала недостаточно. Вот хочу поручить раскрутить эту тему тебе.

Мел сосредоточила внимание на экране. Шло интервью с девятилетней чернокожей девочкой, которой была крайне необходима пересадка сердца, но до сих пор родителям не удалось найти для дочери донора. Сочувствующие люди создали даже специальный фонд для этой милой девчушки, вид которой с первого взгляда трогал душу. Мел почти сожалела, что увидела этот сюжет. Очередная бедняжка, которой нужна помощь, но никто не в силах ей ее оказать. Она испытывала те же чувства, пока работала над репортажем о детях, ставших жертвами насилия. Неужели ей не могут подбросить для разнообразия какой-нибудь громкий политический скандал? Зачем еще одна сердечная боль?

– Ну и чего ты от меня хочешь?

– Думаю, зрителям будет интересно наблюдать за судьбой этой девочки. Ты могла бы сделать серию репортажей, помочь в сборе средств, поискать докторов, готовых взяться за операцию.

– О, ради бога, Джек… Почему все это сваливается на меня? Неужели я теперь стала представительницей какого-то общества по защите детей?

У Мелани был очень длинный день: из дому она ушла в шесть утра, – поэтому раздражение скрыть не удалось.

– Послушай, – устало вздохнул редактор, – никто лучше тебя не сделает это. Мало того, что мы поможем родителям Патти Лу найти кардиохирурга, но и показать в прямом эфире, как ей сделают пересадку. Мел, это же будет сенсация!

Она медленно кивнула: из этого действительно может получиться хороший материал, но чего это будет стоить!

– Ты уже говорил об этом с ее семьей?

– Нет, но я уверен, что они будут рады.

– Как знать? Не все готовы выносить свои проблемы на всеобщее обозрение.

– А почему бы и нет? Они же не отказались разговаривать с нами.

Мел задумчиво кивнула, а Джек продолжил:

– Прямо завтра можно связаться с кем-нибудь – а лучше с несколькими из кардиохирургов и выяснить, что думают они? Многие с радостью расскажут о своих достижениях широкой публике.

– Я подумаю, но сначала мне нужно смонтировать материал о детях – жертвах насилия.

– А разве ты не закончила его, – нахмурился Джек.

– Все сделано, но мне хочется просмотреть материал в готовом виде – возможно, что-то поправить.

– Черт побери, но это не твоя забота. Ты должна только готовить материал. Сюжет о Патти похлеще будет!

Похлеще? Да как он может? Неужели для него главное – сенсация, а не судьба несчастных детей? Да она чуть с ума не сошла при виде ожогов от сигарет на тельце двухлетнего ребенка и четырехлетнего малыша с отрезанным ухом.

– Просто подумай, Мел.

– О’кей, Джек. Договорились.

«…Здравствуйте, доктор. Я ведущая «Новостей». У меня к вам предложение. Вы не могли бы сделать пересадку сердца девятилетней девочке (если можно, бесплатно), а мы в качестве рекламы покажем операцию в прямом эфире…»

Возмущению Мелани не было предела, когда торопливо шла к своему кабинету, поэтому чуть не столкнулась с высоким темноволосым мужчиной.

– Что-то ты сегодня мрачная, – раздался глубокий, хорошо поставленный голос.

– Привет, Грант! Каким ветром тебя занесло сюда в такое время?

Давний друг Мелани, диктор Грант Бакли вел политические дискуссии, выходившие в эфир после ночного выпуска новостей, и снискал себе славу одного из самых ярких полемистов.

– Да вот пришел пораньше покопаться в архиве, поискать кое-какие пленки для своей программы. А у тебя что? Ты, напротив, припозднилась.

Обычно к этому времени она уже уходила, но из-за истории с Патти Лу Джонс подзадержалась.

– Сегодня мне припасли еще одно испытание: репортаж о пересадке сердца ребенку. Обычная работа, ничего особенного.

Все мрачные мысли рассеивались, когда она смотрела на него. Этот мужчина был не только привлекателен внешне, но и невероятно умен и предан. Вся женская часть студии завидовала ей и не могла понять, почему их отношения до сих пор дружеские.

– Ну и как репортаж – удался?

Она серьезно посмотрела на него.

– Было невероятно тяжело, но все получилось.

– Да, умеешь ты выбирать себе работенку, дружочек.

– Скорее она меня выбирает. Вот теперь мне надо организовать прямой эфир с пересадкой сердца.

– Ты серьезно? – Брови Гранта взлетели.

– Серьезнее некуда. Может, ты что-нибудь посоветуешь?

Он на мгновение нахмурился, размышляя.

– В прошлом году я проводил дискуссии на эту тему, и там присутствовали несколько известных кардиохирургов. Я просмотрю свои записи и сообщу тебе их имена. Когда нужно?

– Вчера, – улыбнулась она невесело.

Он взъерошил ей волосы – все равно сегодня уже не выходить в эфир – и предложил:

– Может, съедим в кафе по гамбургеру?

– Да нет, не стоит: я спешу.

– К своим близняшкам? – закатил глаза Грант. Он прекрасно знал девчушек Мелани. У него тоже имелось три дочери от трех разных жен, но они не были такими искательницами приключений. – Чем они сейчас занимаются?

– Как обычно. Вал то и дело влюбляется, а Джесс вся в уроках. Их совместные усилия сводят на нет все мои попытки сохранить цвет волос и не поседеть раньше времени.

Мелани в свои тридцать пять выглядела на десять лет моложе: на ней никак не отразилась ответственность за самую тяжелую работу, которую на нее порой взваливали, потому что она ее любила. Грант прекрасно знал ее жизнь: она не раз плакалась ему в жилетку из-за каких-нибудь неприятностей или неудач, в том числе и в отношениях с мужчинами, которых было не так уж много. Мелани проявляла осторожность в выборе знакомых и старалась не выставлять на всеобщее обозрение свою личную жизнь, но еще больше боялась влюбиться, после того как отец близняшек бросил ее еще до их рождения. Они поженились сразу после школы, поступили в колледж и уехали учиться в Колумбию, но когда она поняла, что беременна, он не пожелал даже слушать об этом. С каменным лицом он потребовал избавиться от ребенка. Мел до сих пор помнила тон, которым он произнес эти слова: в нем не было ни любви, ни сожаления. Она отказалась, и он ее бросил: уехал на каникулы в Мексику с другой девушкой, а вернувшись, объявил, что они разведены. Он сам подал заявление, подделав ее подпись на бланках. Мелани была настолько поражена, что потеряла дар речи. Ее родители убеждали, что надо обратиться в суд, но она решила, что бороться за эти отношения не имеет смысла. Своим поступком он оскорбил и унизил ее, и даже перспектива остаться одной с ребенком на руках – которых потом оказалось двое – не заставила изменить это решение. Некоторое время родители помогали ей, а затем она стала самостоятельно пробивать себе дорогу в жизнь. Чтобы найти приличную работу, она бралась за все, на что была способна: работала секретарем, продавала витамины, причем разносила их по домам, и в конце концов устроилась в отдел информационных программ на телевидение, где занималась перепечаткой новостей.