– Мы скоро все узнаем, – холодно произнес он. – Внесите ее!

Магрета не скрывала своего изумления:

– Как вы нашли ее?

– Боже мой! – ответил он, и его тонкие губы растянулись в улыбке. – Мне положено все знать.

Вскоре на носилках внесли Феламору. Она с трудом подняла голову, и, не остановившись на Иггуре, взгляд ее устремился к Магрете.

– Ты предала меня, – с горечью сказала Феламора. – Я никогда тебя не прощу!

Хотя Магрета ожидала подобной реакции, ей стало больно.

– Ты жива. Это самое лучшее, что я могла для тебя сделать.

– Иггур и я – соперники из-за Зеркала, – заявила Феламора; в лице ее не было ни кровинки. – И всегда ими будем. А ты отдала меня ему в руки. Не разделишь ли ты вскоре с ним его ложе?

– Я сделала лишь то, что было неизбежно, – ответила Магрета с каменным выражением лица, настолько униженная, что не осмеливалась взглянуть на Иггура.

Феламора откинула голову на подушку, и два вельма унесли носилки. Магрета пошла было следом за ними, но Иггур сердито воскликнул:

– Останься! Мы еще не закончили, ты и я. О твоей госпоже позаботятся, и ей не причинят вреда, а ты пока что доставишь удовольствие мне.

Магрета не могла не задуматься, что кроется за его тщательно подобранными словами. Что он хочет от нее? Об этом можно лишь гадать. Ее мечты теперь представлялись ей смехотворными.

– Феламора сказала, что Карана мертва, – заговорила Магрета, делая отчаянную попытку сменить скользкую тему. – Но я не могу в это поверить. Ты знаешь о ней что-нибудь?

– Я тоже ищу Карану, – ответил он со зловещей улыбкой. – Чейк!

Чейк был худым нервным человеком; когда он оказывался в центре внимания, то начинал часто моргать, отчего у него подергивался лоб и танцевали брови.

– Что тебе известно о Каране Ферн? – осведомился Иггур.

Чейк нервно заморгал.

– Чувствительница! – заорал Иггур. – Что у тебя с мозгами?

– Я беседовал с п-пленниками, пережившими Тайный Совет, – заикаясь, произнес Чейк, брови которого пустились в бешеный пляс. – Один из них вспомнил, что видел ее живой. Я также спросил о ней у человека, который на следующее утро сжигал мертвецов. Он не обнаружил ее тело. Зато он сообщил, что кто-то интересовался судьбой девушки в тот день.

– Кто интересовался?

– Это была Т-т-таллия бель Сун.

– Мендарку понадобилась Карана, – заметил Иггур, отпуская Чейка. – И мне тоже. Я хорошо ее помню – удивительно умная молодая женщина. Даже мои вельмы не сумели ее поймать, – с восхищением произнес он. – Я могу ее использовать. Увы, чувствительников хватает не надолго. На этой неделе я сжег с полдюжины. Впрочем, возможно, Карана умерла и друзья похоронили ее.

Магрета отвернулась, похолодев от его слов. «Но у Караны в Туркаде был всего один друг, – подумала она, – и он тоже пропал. Нет, я не выдам ее».

– Если бы она была мертва, полагаю, я бы об этом знала, – сказала Магрета, – поскольку между нашими сознаниями когда-то существовала связь. Я должна выяснить, что с ней случилось – с живой или мертвой. Если кто-нибудь и может ее найти, то это ты. Что тебе известно о ее друге, Лиане из Чантхеда?

– Для пленницы ты слишком уж смело меня расспрашиваешь, – проговорил Иггур, но тем не менее ответил: – Этот сказитель? Согласно слухам, его забрали с собой аркимы. В этот самый момент мы их преследуем. Когда их поймают, я прикажу, чтобы его сюда доставили. Но что касается Караны… – Иггур немного подумал. – Если о ее судьбе можно будет узнать, я это сделаю. Однако кого бы мне послать разыскивать ее?

– Только не вельма!

– Нет, в последний раз они меня подвели. Тут нужен кто-то совсем особенный. Ситала? Нет, она отбыла в Баннадор. Прану попала стрела в глаз. Если он и выживет, то, вероятно, останется слепым. А, хлюн Зарет! Он надежный и цепкий. После того как мы захватим крепость, я дам ему безграничные полномочия.

От Магреты больше ничего не зависело. Что произойдет дальше? Взгляды Иггура и Магреты встретились. Глаза у него были твердые, как агат. И Магрета не решалась задать вопрос, который был у нее в сердце. Тут Иггур судорожно вздохнул, словно тоже был чем-то озабочен. Возможно, он не такой железный, каким притворяется. Возможно, она так же волнует его, как он – ее. «Давай же, – сказала она себе. – Если ты сейчас этого не сделаешь, то будешь вечно сожалеть».

– Иггур, – начала она, и в этот момент, не постучав, в комнату влетели гонцы. Их было двое, и на их лицах читалась озабоченность.

– Будь добра, пройди туда, – попросил Иггур, указывая на стол и стул в дальнем конце комнаты.

Магрета подчинилась. Она уселась за стол, размышляя, что же происходит: до нее доносился лишь слабый шепот. Гонцы возбужденно докладывали о чем-то, и, когда они закончили, Иггур издал радостный вопль и стукнул кулаком одной руки по ладони другой. «Хорошие новости о войне», – предположила Магрета.

Последовала долгая дискуссия, в результате которой у гонцов на лицах появились ухмылки. Они низко поклонились и выбежали из комнаты. «Его люди действительно любят своего господина, – подумалось ей. – Не так уж он и страшен, как его изображают. Может быть, я наконец-то сделала правильный выбор».

Иггур не позвал Магрету, и она сидела у стола, наблюдая, как он работает: принимает отчеты разведчиков, шпионов и генералов, проводит совещания с советниками, а затем отдает приказы.

Магрета проголодалась, и ей хотелось пить: ей не предложили никакого угощения. Из-за всех треволнений Иггур действительно забыл о ней. Затем, по прошествии часов, он посмотрел в ее сторону и, встретившись с Магретой взглядом, подозвал девушку к себе взмахом руки. Она медленно приблизилась, сознавая свое положение пленницы.

– Оставьте нас, – приказал он стражникам, вельмам, писцам и гонцам, и они медленно потянулись из комнаты, прикрыв за собой дверь. – Что же мне с тобой делать? – тихо спросил он. На щеке у него дергался мускул. – Скажи мне правду – почему ты пришла?

– Ты обошелся со мной по-доброму в Фиц Горго, – ответила она. – Я чувствовала, что ты… привязался ко мне, немного.

– Да, тогда.

«Почему же ты мне не поможешь? – подумала она, мучаясь. – Что же, я должна раскрыться, унизив себя?»

– И я привязалась… привязалась к тебе тогда. Есть одна вещь, которую я должна знать… – Она заколебалась, испугавшись. – Почему ты послал вельмов, чтобы они меня пытали, в ту последнюю ночь в Фиц Горго? Это было так не похоже на Иггура, которого я знала.

– Я предупреждал тебя – я должен получить Зеркало! – Иггур смотрел на нее с высоты своего роста, и Магрета оробела. – Ничего не изменилось!

– Я не думала, что ты так со мной поступишь. – Он наклонился к ней:

– Я не делал этого. Я могу быть очень жестоким, когда необходимо, но только не с тобой.

Он мягко подчеркнул последнее слово, и глаза его блестели. Он смотрел на изгиб ее рта и подбородка, линию груди и бедер с ужасом, от которого учащенно билось его сердце. Перед ним стояла женщина, возможно, эта женщина принадлежит к другой расе. Какую боль она могла бы ему причинить, если бы захотела!

– Мне пришлось уехать, – продолжал Иггур. – Вельмы пытали тебя, вопреки моей воле, пока меня не было. Они жестоко тебя мучили?

– Они сделали мне больно, – ответила она без всякого выражения.

– Когда я вернулся, ты уже исчезла. – Он расхаживал взад и вперед, сильно хромая. – Тебя выкрала Феламора. Я старался забыть тебя, но каждую ночь и каждое утро ты вновь возвращалась в мои мысли.

– И со мной было то же самое, – сказала Магрета, – хотя я и не могла ничего поделать. Но цепи долга, которые связывали меня, теперь разорваны. Я затерялась между мирами.

– Ах! Этот разговор все ходит по кругу! – воскликнул Иггур.

Он отстранился от Магреты с нерешительным и даже напуганным видом. Одна сторона его лица напряглась, и он стал запинаться, как при их первой встрече. Он продолжал ходить по широкой комнате, и хромота его становилась все заметнее. У стола он резко повернулся и чуть не упал – ему пришлось опереться о стол. Лицо его подергивалось. Он попытался сделать еще один шаг, но ноги отказались его слушаться.