– Да, да, конечно, – заторопилась незнакомка и скорым шагом пошла к машине. Алексей последовал за ней.

Вскоре перед его глазами предстал красный фольксваген, глубоко увязший в болотистом грунте. Лесная дорога, по которой прибыла незнакомка, была накатана трактором местного фермера и имела глубокие колеи.

– Да-а, дела-а, – протянул Алексей, поражаясь действиям незнакомки. – Как вам взбрело в голову отправиться по раскисшей колее?

– Я была уверена, что это дорога приведёт к дачному посёлку, – ответила женщина.

– Вы рано свернули с трассы, поворот к дачному посёлку после моста через реку, – пояснил Алексей.

На трассу они выбрались лишь через пару часов – на обратном пути пришлось несколько раз продолжительно буксовать.

Алексей загнал машину во двор, решив привести её в надлежащий вид позднее. Его первой задачей было согреть двойника Элизабет Тейлор – женщина до нитки промокла под дождём и замёрзла.

– Проходите в дом, – пригласил он незнакомку в свои «хоромы». – Вам нужно переодеться в сухую одежду и согреться.

– Ради бога простите меня за хлопоты, которые я вам причинила, – дрожащим голосом проговорила его гостья, снимая на крыльце обезображенные кроссовки.

Они вошли в дом, Алексей извлёк из шкафа свой махровый халат и положил на табуретку перед гостьей.

– Переодевайтесь, – сказал он и вышел из комнаты.

Пока он дожидался, когда незнакомка переоденется, ему в голову пришла мысль отправить её в баню попариться. Алексей видел её посиневшие губы и случайно коснулся посиневших рук – они были холодны, как ледышки. Женщина вполне могла простудиться и заболеть. Он не сомневался – парная радость души и тела доставит незнакомке несказанное удовольствие. А для экстренной профилактики решил разогреть несчастную изнутри порцией коньяка.

– Я могу войти? – спросил он через дверь, держа в руке початую бутылку коньяка и две старинных рюмки, доставшихся ему от родителей, в одной руке и блюдце с нарезанными дольками лимона в другой.

– Да, я уже переоделась, – послышался повеселевший голос в ответ.

Алексей вошёл в комнату, его гостья стояла перед трюмо и завязывала пояс на талии. Пола безразмерного мужского халата на хрупкой фигуре женщины была запахнута до спины, а нижний край её волочился по паласу.

От увиденного он невольно рассмеялся.

– Вы великолепно смотритесь, – сказал Алексей, ставя бутылку и рюмки на журнальный столик.

– Правда? – спросила незнакомка, улыбнувшись в ответ, и крутнулась перед зеркалом, оценивая себя со стороны.

– Без всякого преувеличения, – подтвердил Алексей, забирая мокрую одежду женщины, чтобы вывесить её перед недавно истопленной печью.

– Простите, как ваше имя? – спросила путешественница, сверкнув фиалковыми глазами.

– Алексей, можно просто – Лёша, – ответил он, слегка склонив голову в рыцарском поклоне.

– А меня – Бетуль, – не замедлила представиться гостья.

– О-о, какое прекрасное благозвучное имя! – воскликнул Алексей. – И что оно означает?

– Девственница, целомудренная, – без запинки сообщила обладательница загадочного имени. – Папа сказал, что это одно из самых красивых имен турецких женщин.

– И оно соответствует действительности? – полюбопытствовал он, не удержавшись от провокационного вопроса.

Турчанка немного смутилась, потом, пристально заглянув ему в глаза, с вызовом спросила:

– Вы хотите проверить?

Теперь смутился Алексей.

– Извините за неудачную шутку, – виноватым голосом произнёс он, поразившись дерзкому ответу своей гостьи.

– Ничего, бывает, – улыбнулась Бетуль. – У мужчин язык без костей – им всегда хочется поглумиться над беззащитной и безответной женщиной.

Алексею вновь захотелось поддеть турчанку ещё одним глумливым вопросом насчёт беззащитной и безответной женщины, но он решил не задираться.

– Предлагаю пропустить по рюмочке для сугрева, – сказал Алексей, приглашая турчанку к столику.

– Вообще-то, я не пью, – заявила гостья, усаживаясь в кресло напротив него.

– Я тоже, – поспешно заверил Алексей и потянулся к бутылке. – Но иногда это делать очень даже необходимо.

– И когда же такая необходимость наступает? – усмехнувшись, полюбопытствовала Бетуль.

– О-о, такая необходимость многогранна, – провозгласил он. – Иногда она выражается целесообразностью, иногда неизбежностью. Но чаще всего – важностью события и потребностью души.

– А сейчас?

– А сейчас мы обязаны пропустить по рюмочке для сугрева, знакомства, и смелости в общении, – прокомментировал Алексей, поставив наполненную рюмку перед своей гостьей. – Будем здоровы, как принято у нас говорить.

Бетуль пронзительно посмотрела хозяину дома в глаза, затем неторопливо поднесла свою рюмку к губам, понюхала, а затем медленно выцедила содержимое, даже не поморщившись.

Алексей подождал, когда Бетуль поставила рюмку на столик, и лишь потом опрокинул залпом свою.

Дожевав дольку лимона, спросил:

– Вы любите баню?

– Вы имеете в виду турецкий хамам? – Бетуль вопросительно уставилась на Алексея.

– Нет, я имею в виду русскую баню с веником, – пояснил он. – Вам сейчас самый раз пропариться, чтобы не заболеть.

– О-о, это было бы совсем неплохо, – неуверенным голосом проговорила гостья. – Только… только я никогда не посещала это русское заведение и знаю о нём лишь то, что там от жары можно упасть в обморок.

– Это неважно, что вам не приходилось посещать парилку, – с уверенностью сказал Алексей. – С тонкостями русской бани вы можете ознакомиться как-нибудь на досуге. Сейчас главное – пропарить ваше озябшее тело. А насчёт обморока – глупые страшилки, и не более того.

– Но…

– Никаких – «но», – заявил Алексей. – Идите за мной, и я покажу вам, что и как нужно делать. Как говорится, языком и лаптя не сплести, а от звонкого пения можно только охрипнуть. Сюрприз готов и ждёт вас.

Волевым движением он взял Бетуль за руку, как провинившуюся школьницу, и повёл в «заведение по-русски».

Бетуль не стала сопротивляться и пошла за ним.

– Вы ведёте меня, как на экзекуцию, – обронила она по пути, рассмеявшись.

– Вы почти угадали, – поддакнул Алексей. – Настоящая русская баня – это не турецкий хамам. Экзекуция в ней – неотъемлемый ритуал и его вы проведёте самостоятельно.

– Я должна истязать сама себя?! – ужаснулась Бетуль и попыталась высвободить руку. – Я никогда в жизни не посещала такое заведение! Не пойду, не справиться мне!

– Не паникуй раньше времени, всё у тебя получится, – успокоил Алексей гостью, неожиданно перейдя на «ты». – Я обучу тебя всем премудростям в одно мгновение и буду рядом, если вдруг понадобится моя помощь. Ты быстро освоишь эту нехитрую науку.

Миновав предбанник, он распахнул перед турчанкой дверь парной. Изнутри пахнуло жаром.

– Ой, мамочки, какое пекло! – испуганно вскрикнула Бетуль и отпрянула назад.

– Проходи, не бойся,– успокоил Алексей женщину и подтолкнул её вперёд. – Смотри и запоминай. Вот эта бочка, что слева, с горячей водой, рядом с ней – холодная. На приступке, в кадке, запарен веник. Когда зайдёшь – поднимайся на полок, хорошенько разогрейся. Потом возьмёшь вот этот ковш, зачерпнёшь немного горячей воды и плеснёшь на камни. Не забудь отойти в сторону – иначе ошпаришься. Как только пар уйдёт к потолку – бери веник и вперёд, наверх, хлещи себя, сколько захочется. Всё просто. Передышка между экзекуциями – в предбаннике, мыло, мочалка здесь же. Мыть собственное тело, надеюсь, тебя учить не надо. Действуй, я буду рядом.

– У меня не получится, – растерянно проговорила Бетуль и умоляюще посмотрела на Алексея. – Может быть, ты…поможешь…мне? – выдавила она из себя едва слышно, одними губами, и густо покраснела. Последние два слова были произнесены с полной обречённостью, в них угадывалась не только мольба о помощи, но и что-то более значимое, не высказанное, которое обжигающей молнией поразило Алексея. Их взгляды встретились. Многообещающий взгляд Бетуль и его – поедающий смуглянку целиком.