Помощь пришла от кого не ожидал, эта тварь Лукреция, не ведая, сама помогла нам, рассказав со злорадством про яд. Я рванул свернуть ей шею, но, благо, меня остановили друзья, они правы, смерть – это слишком лёгкое наказание за преступление, совершённое ею. Пускай Демиян ей устроит промывку мозгов, она поработает на благо империи, а затем он воплотит её самый большой кошмар в реальность, в котором она будет пребывать вечность. В этом наш друг профи, правда, о даре никто не знает, кроме его отца и нас. Многие наивно полагают, что он милашка, с даром инкуба не настолько страшный противник, наивные, с ними явно не согласятся те, которые живут в персональном аду благодаря ему.

Но это будет потом, сейчас главное – успеть спасти моё сокровище, Рэн. Я взял её на руки, Алан открыл нам портал, счёт шёл на минуты, храмовник, увидев меня, удивлённо спросил:

— Как Вы собираетесь провести брачный обряд с полумёртвой девушкой?

— Я собираюсь провести обряд «Ашалил», Вы всё для него приготовили? — сухо ответил ему, а сам осторожно положил на алтарь драгоценную ношу.

— Да, но я думал, что до этого не дойдёт, — потрясённо ответил он.

— Ваша задача не думать, а исполнять, и быстрее, — решил его подогнать, так как чувствовал – времени осталось катастрофически мало, Рэн уже ни на что не реагировала, её дыхание стало слабым, едва уловимым.

Юля

Мы с Демияном вышли из портала к нам в спальню, и тут меня осенило.

— Папочка родненький, Рэн не сможет в таком состоянии призвать свой цветок Эллари! — от осознания этого меня прошиб озноб.

— Ты права, она будет не в состоянии сделать это, — согласился со мной Демиян. — Где вы его прячете?

— У мадам в одном сосуде, — призналась я нехотя, а с другой стороны, ну эти тайны, когда на кону стоит жизнь подруги!

— Хорошо, пошли, высвободим цветок, — открывая портал, ответил он, и посмотрел на меня осуждающим взглядом. — Надеюсь, это последний ваш сюрприз. — проворчал он. А я испытала чувство надвигающейся катастрофы, сто пудово нам за выступление влетит, и что-то мне подсказывает, это будет незабываемое зрелище: избиение младенцев, то есть нас, пусть и чисто в устной форме.

Вериан

— Рэн, милая, потерпи, сейчас я тебе помогу, — умолял я, приподнимая её голову, чтобы напоить зельем для обряда, моя девочка практически не подавала признаков жизни, но всё же удалось её напоить немного.

Храмовник начал проводить обряд «Ашалил», он не посмел мне воспротивиться, хотя по его голосу было понятно, что он крайне не одобряет происходящее.

— Вы готовы передать энергию своей жизни избраннице добровольно? — начал он слова клятвы.

— Да, — ответил я, не сомневаясь в правильности моего решения, пусть я и уйду за грань, но от осознания, что моя любовь останется жива, я испытывал облегчение. Храмовник протянул мне ритуальный нож, с неодобрением смотря на меня.

— Как служитель Тёмного бога Адимисиана и свидетель этого таинства, подтверждаю, дар жизни передаётся добровольно, не по принуждению, да будет так. — после его слов я разрезал вену на своей руке и поднёс рану к её губам, несколько капель, и всё, жизнь Рэн будет в неопасности. Я смотрел на своё счастье, видел, как постепенно жизнь возвращается к ней, бледность на её лице сменилась лёгким румянцем, она глубоко вздохнула, ресницы дрогнули, и моя любовь открыла глаза.

— Вериан, — улыбнулась она мне, — затем в растерянности посмотрела на окружающую обстановку, — мы в храме? — поднимаясь с алтаря, спросила она.

— Рэн! — кинулся её обнимать, — родная, не нужно делать резких движений! — взволнованно попросил я её, покрывая лицо своей любимой лёгкими поцелуями, забыв, что мы в храме сейчас не одни.

— Кх…- решил напомнить о себе наглый храмовник. Мог бы и удалиться, а не мешать нам! Я нехотя отстранился от Рэн.

— Вериан, мы сейчас обряд будем проводить? — в недоумении посмотрела она на храмовника.

— Уже провели обряд «Ашалил», остался сущий пустяк – закрепить его, — продолжал осуждающе сверлить меня взглядом он тот.

— «Ашалил»? — переспросила Рэн. — Я не ослышалась?

— Нет, дорогуша, у Вас со слухом всё в порядке, — подтвердил вредный тип. И кто таким в храме позволил работать?

— «Ашалил», значит, — зло процедила любимая и стала искать глазами что-то.

— Солнышко, ты что ищешь? — поинтересовался я, чтобы ей принести то, что она желает.

— Ищу что-нибудь потяжелей, — продолжала искать глазами сей предмет.

— Зачем? — не понял я.

— Подсвечник пойдёт? Он тяжёлый, самый раз по его дурной голове. — поинтересовался храмовник, сразу догадавшись, для чего ей это нужно, и смотря куда-то в сторону, при этом взгляд у него изменился, и в глазах зажёгся задорный огонёк. Ты посмотри, каким кровожадным паразитом оказался этот тип!

— Точно тяжёлый? — обратилась она к нему.

— Точнее не бывает, самое то для таких целей, ещё никто не жаловался. — убедительно ответил нахал. Что значит, никто не жаловался? Он намекает на то, что если кто-то в отказ пойдёт, его подсвечником убеждают? Хрясь по голове, и сопротивление сломлено? Да, дела.… А я-то дурак, ещё ей помощь предлагал, на, мол, держи, милая, осталось сказать: можешь бить, не стесняясь, и не сдерживайся, любимая! Я в шоке! Ну, Рэн даёт, никогда не думал, что она на такое способна!

— Рэн! — решил я предотвратить избиение первородного, а то узнают – засмеют. — Не злись, я действовал исключительно в твоих интересах. — выставил руки вперёд в защитным жесте, а сам стал медленно отступать от неё.

— Ага, — ответила она и швырнула подсвечник в меня. В МЕНЯ??! Еле увернулся, вот тебе и первая сора, да ещё и с предметометаньем, чудненько…

— В моих, говоришь?!! Какой благородный… — поцокала она языкам, не отрывая от меня злющего взгляда. «Яд, что ли, собирает, чтобы в меня им?.. Да нет, не может быть, моя нежная Рэн не такая. Подумаешь, разок кинула, пускай, мне не жалко, главное, что жива, здорова, ведь разок же – это не систематическое избиение мужа. И вообще, вот это я понимаю, семейная жизнь, сплошной экстрим, только успевай уворачиваться!» — мысленно усмехнулся я, настолько мне забавной казалась эта ситуация. А вот моя любовь моей радости не разделяла.

— А обо мне ты подумал, — продолжала она лютовать, — как я переживу потерю тебя, эгоист! — закричав, она швырнула опять в МЕНЯ очередной предмет. Вот же воительница на мою голову, у Вел, что ли, научилась, тут же вспомнил недавний случай с моим другом.

— Я, это, пойду-ка лучше в подвал, подсвечники начищать, что ли. А вы тут пообщайтесь немного, только после себя верните прежний вид храму. — мы одновременно зло посмотрели на вмешавшегося в семейные разборки храмовника, — я, это, имел в виду: устраните разрушения, — попятился он к двери, — и ещё, не забудьте, вам нужно сами знаете что ещё сделать, — скороговоркой проговорил, и почему-то хихикнув, нет, точнее будет – хрюкнув, быстро скрылся за дверью, ведущей в подвал.

— Рэн, — начал я.

— Иди сюда, будем завершать обряд, самоубийца первородный! — вот такого я от своей любимой не ожидал. И где моя нежная, скромная Рэн? — Ну, что стоишь вместе с жизненной силой, что, смелость потерял?! — рявкнула она на меня. Тьма, это что же с женщинами замужество делает? Из милых, ласковых, в мегер злобных превращает! А с другой стороны, путь пошумит немного, подыграю ей, забавно же. Кто ещё на такое по отношению ко мне решится?

— Ну, знаешь, а оскорблять не обязательно, мы, мужчины, натуры тонкие, можем и захиреть при таком грубом отношении. — сделал вид, что обиделся, а сам еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос.

— Я тебе захирею, мышь летучая! — продолжала бросать убийственные взгляды моя недавняя скромница. Подойдя ко мне, сразу начала расстегивать мою рубашку. А я не понимал, почему она так злится? Нет, ситуация меня позабавила, конечно, да так, что я ненадолго забыл предшествующий ей кошмар, и всё равно не понимал её поведения.