— Это когда мы к Гришке в гости приезжали? — стала припоминать тот случай.

— Ну, да. — подтвердила подруга.

— Так у тебя тогда и не могло получиться, сама знаешь, почему, — не стала вслух говорить, что они с Гришуней в тот день малость перебрали.

— А кто такой Гришуня? — раздался как гром среди ясного неба злой голос Алана, вот же, а мы как-то забыли, что не одни.

— Алан, что за приступы ревности, ты меня этим оскорбляешь! — строго посмотрела на него Светлана.

— Прости, я не прав, какое-то помутнение рассудка. — виновато посмотрел он на неё.

— Ревность, между прочим, первый признак неуверенности в себе, а не в своей женщине. — прожигая взглядом декана, высказала своё мнение по этому поводу Вел.

— Я согласен, есть те, которые заслуживают доверия, но есть и другой тип женщин, которые флиртуют со всеми подряд, таким я считаю глупостью доверять, они предадут, не задумываясь. — зло смотря на подругу, ответил ревнивец номер один нашей компании.

Это было самое настоящее оскорбление, адресованное нимфе, было желание пустить шкуру этой рептилии на сумочки, сапоги и другие изделия кожгалантереи. Вел от такого к ней отношения даже побледнела, и только Рэн хотела было высказаться по этому поводу, как Светик показала взглядом не сметь этого делать. Стало понятно, подруга что-то задумала, и уверена, что этот гад пожалеет о своих словах.

— Как я вижу, у нас не получается конструктивного диалога, мы только и делаем, как друг с другом спорим и препираемся, а мы сюда не для этого пришли. — не выдержала я, просто надоело слушать постоянные нападки в нашу сторону. — Если не хотите помогать, так и скажите.

— Юль, ну кто сказал, что мы не хотим? Я очень хочу, согласен, мы не с того начали. — подошёл ко мне Демиян. И только протянул ко мне руку, я тут же отстранилась от него, мне было противно и мерзко после слов декана. Я подошла к подруге и приобняла её.

— Вел, не бери в голову, каждый судит в меру своей испорченности. — после моих слов Вел с нежностью посмотрела на меня.

— А я и не беру, так что давайте поскорей завершим наше собрание, забыли, что у нас есть планы на вечер? — подмигнула она мне. Я посмотрела на декана, тот еле сдерживался, чтобы не задать волнующий его вопрос.

— Я согласен с Юлей, — обнимая и с нежностью смотря на Рэн, поддержал меня магистр, — нам нужно действовать сообща, а не тратить время на разборки, так что давайте договоримся: все наши личные проблемы решать со своими парами вечером или ночью, наедине.

— Договорились, днём будем работать над проблемами с Играми, а дома над личными. — подмигнул мне Демиян, и я тут же вспомнила, как он ночью работает на проблемой. От воспоминаний меня малость перекосило. А тем временем противный декан взял слово.

— Я считаю, что начать тренировку следует с того, где у них проблемы, завтра будут учиться забираться по стволам деревьев, так что на три дня вместе с остальными участниками поедем в лес. А через полторы недели поедем в горы, посмотрим, как у них получится взобраться.

Его предложение нашим мужчинам понравилось, да и мы были не против этого.

— А как же с другими секторами? — не удержалась я от вопроса.

— Как только с этим пробелом справитесь, будем другие умения и навыки отрабатывать и совершенствовать. — поставил нас в известность Лориен.

— Раз мы на сегодня закончили, мы с Рэн, с вашего позволения, займёмся переправкой наших диверсантов-«зомби». Если, конечно, любимая, ты не против составить мне компанию. — он посмотрел на её взглядом, полным любви, да и подруга отвечала ему тем же.

— Нет, — чуть слышно ответила она, и её лицо мило покраснело.

— Ну, раз ты согласна, мы вас покидаем, — он приобнял её, и они вдвоём направились в открытый им портал.

— Ах… вот это любовь, — восхищённо произнесла Вел, прижимая руку к сердцу.

— Ага, кто бы мог подумать, магистр – и такие чувства, — согласилась я с подругой.

— Да ладно, тут ничего нового, — усмехнулась Сетик, — он просто бесился из-за своих чувств к ней, а когда понял, что не в состоянии противиться им, прекратил заниматься ерундой и принял это как должное. Вот теперь и светится от счастья и любви.

— Да, это ж сколько они времени зря потеряли! — продолжали мы с подругами философствовать, позабыв о своих мужчинах.

— Да, сколько Рэн слёз из-за его дурного поведения пролила, про потраченные нервы вообще молчу, — продолжала рассуждать Вел, и мы дружно направились к выходу. — Но ведь это же не важно, главное, что всё у них хорошо, и я так рада за них!

— Согласна, всё хорошо, что хорошо кончается, просто я не понимаю мужчин, вот зачем всё усложнять? Мне кажется, что они мазохисты и садисты в одном лице. — открывая дверь из кабинета ректора, высказала свою точку зрения.

— А что ты от них хочешь, мужчины. — со знанием дела ответила Светик, типа, мужчины – это диагноз или приговор в тупоумии.

Стоило нам только выйти из кабинета, Светик приложила палец к губам, показывая, чтобы молчали. Мы всё поняли и в тишине уже направились к себе в комнату, как до меня дошло, что Вел и Светик специально завели этот разговор, а я даже и не поняла этого.

Демиян

— Так, я не понял, а что это сейчас было? — растеряно спросил Лориен.

— Друг, не хочу тебя расстраивать, но нас только что глупцами назвали, которые и себе портят жизнь, и своим любимым. — объяснил Алан намёк наших половин.

— Лориен, я, конечно, понимаю, у тебя ревность, и всё такое, но какого ты при всех оскорбляешь свою пару?! — не выдержал я.

— Знаю, что не прав, — отошёл он к окну, — мне самому мерзко от своих слов, поведения, а когда я увидел, как она побледнела, у меня сердце чуть не разорвалось на куски. Я устал он всего этого!

— А может, наши девушки правы, мы мазохисты и садисты в одном лице? — как ни прискорбно, я как-то о таком и не думал раньше.

— Правы, но я пока не могу пересилить себя, я дракон, а мы собственники, понимаешь?!

— Не совсем, — признался я честно.

— Что тут не понять, она моя пара, и при одной только мысли, что к ней прикасался другой, меня переполняет ярость, которая мешает мне здраво мыслить. — взревел он как раненый зверь.

— Лориен, знаешь, когда любишь, абсолютно безразлично, кто был до, важно, чтобы не было никого после. — решил немного успокоить друга Алан.

— Да что вы говорите! — резко развернулся он к нам, — посмотрел бы я на вас, если бы у ваших девушек кто-то был до того, как они стали вашими парами!

Я представил, и меня начала заполнять волна ярости, как и моего брата, но он быстрее поборол это состояние.

— Да, было бы неприятно, у нас другие законы, чем у людей в их мире, но даже если бы кто-то у неё был до нашего знакомства, меня бы это не остановило! Даже больше, я бы её выкрал у другого мужчины! И уж точно не стал бы упрекать прошлым выбором!

— Да, Лориен, я вообще не понимаю причины твоего гнева, она же нимфа, а у них целомудрие – это редкость. — тут же вспомнил, кем является его пара.

— Ты, кажется, забыл, это было условием согласия на брак с моей стороны. — напомнил он нам.

— Хорошо, пусть так, и она познала другого, ты готов отказаться от неё? — задал провокационный вопрос, заранее зная на него ответ.

— Нет, лучше сдохнуть, чем отказаться! — взревел он.

— Ну, если нет, тогда зачем ты всё портишь? Зачем её отталкиваешь от себя? Неужели не понимаешь, что потерять расположение проще, чем его заново добиться? — спросил Алан.

— А ты раньше зачем всё портил? — задал Лориен встречный вопрос брату.

— Идиотом был, вот и портил, и кому, как не тебе, знать, чем всё это закончилось. — ответил Адам, а затем продолжил тихим и усталым голосом рассказывать нам, как всё это было. — Светла раньше была другой, она постоянно меня боялась, ненавидела, ну а я же на это не обращал внимания, думал, что страсть сделает своё дело, и она прекратит меня отталкивать. Я был слеп и глух к её чувствам, меня не волновало её душевное состояние, зачем? Она рядом, и я мог брать её, когда захочу, не обращая внимания на её всхлипы после того, как всё заканчивалось. У меня до сих пор стоит перед глазами картина, когда она зажималась в комочек и тихо плакала от безысходности, я же злился и уходил от неё в такие моменты. Не потому, что мне было наплевать, нет, просто я ранее пытался её успокаивать, но, наоборот, всё становилось хуже. Истерики, ненависть в её глазах – это убивало меня. Думал, за что она меня ненавидит, я же все блага готов был положить к её ногам! Свободу, конечно, она бы не получила, но зато была бы полностью обеспечена всем, что только бы пожелала, что ей ещё нужно, почему меня так ненавидит? И, знаете, я только сейчас я осознал, что она ненавидела и себя тоже: за слабость, за то, что не могла устоять передо мной, стоило мне только к ней прикоснуться, и она таяла у меня в руках. А я же, глупец, считал, что это правильно, думал вначале, что сексом к себе привяжу, а затем обязательно она и душой ко мне прикипит. Мне сейчас противно от того, что у меня было только одно желание – обладать, другое не имело значения. Я был словно изголодавшийся зверь, а её сопротивление меня ещё больше распаляло, да так, что я поддался своим инстинктам, потерял контроль над разумом и даже не заметил, как перекинулся, когда в очередной раз её брал, а когда осознал, было уже поздно. А дальше вы знаете, что произошло.