– Я задержалась на работе, – произнесла она и расстроилась еще больше от того, что начала с оправданий.

Повисло неловкое молчание. Молодой человек почему-то ничего не говорил, и Маша понятия не имела, что должна сказать. Вдруг вспомнился его безудержный смех, и в голову пришла ужасная догадка: этот парень позабавился от души вчера и сегодня рассчитывает на то же самое. Полный провал! Надо же было купиться на броскую внешность и дружелюбный тон, а теперь так глупо попасть впросак! Никогда еще она не испытывала настолько необъяснимого, тревожного чувства, как сейчас, стоя рядом с этим человеком. Наконец Маша посмотрела на него и увидела, что он улыбается. У него была поразительная улыбка – завораживающая, мягкая, сладкая, как мед.

– Ты сердишься, – сказал он.

– Неужели?

– Поджала губы, хмуришься, смотришь по сторонам, подумываешь, как бы уйти.

Девушка с независимым видом вскинула голову и положила руку на сумку, перекинутую через плечо. «Точно на эфес шпаги», – неожиданно промелькнуло в голове, и эта нелепая мысль едва не вызвала у нее нервный смешок.

– Какие глупости! Я пришла, хотя не в моих правилах встречаться с незнакомыми людьми.

– Я так и подумал. Итак, наши планы?

– Планы? – Маша была озадачена его нечувствительностью к колким выпадам. – Программу предлагаю я?

– Я не знаю города и не гулял по нему вечером.

– Прогулка по вечернему Петербургу… Что ж, если мы все-таки встретились, и я не хочу просидеть вечер в клубе или баре…

– Да, не стоит.

– Хорошо, давай прогуляемся по городу. Тебе понравится.

Она сделала пару шагов, молодой человек присоединился к ней, и они двинулись в сторону Дворцовой площади.

Маша вернулась домой поздно вечером. Не переодеваясь, только сменив обувь (после целого дня на каблуках ноги немилосердно ныли), вышла на прогулку с Локи, а когда вернулась, легла на диван и долго смотрела в потолок. Из задумчивости ее вывел телефонный звонок.

– Ну как? – услышала она Настин голос. – Не утерпела, уж извини. Все нормально? Ты не с ним сейчас, я надеюсь?

– Все нормально. Завтра поговорим.

– Ты не в настроении?

– Устала, ложусь спать.

– Но тебе хоть понравилось? – спросила Настя, явно рассчитывавшая на более оживленную беседу.

– Да, – сказала Маша. – Мне понравилось.

– Ты с ним поцеловалась?

Невольно улыбаясь, Маша пожелала Насте спокойной ночи, передала привет Денису и закончила разговор.

***

Когда на следующий день Настя явилась в кафе, расположенное на первом этаже бизнес-центра, еще не было и часа дня. Она заказала плотный обед, чайник чая и села за столик в ожидании подруги. Наконец, пришла Маша.

– Ну, рассказывай! – Настя сложила перед собой руки в замок и уставилась на подругу. Глаза ее возбужденно горели.

Маша невольно поморщилась.

– Ты знаешь, я этого не люблю. Да и что я могу тебе рассказать?

– Все по порядку, – уверенно ответила Настя. – А можно самое главное.

– Что – главное?

– Он тебе нравится?

– Да. И ты, кажется, это уже поняла. Зачем спрашивать?

– Ну, не злись. Хорошо, расскажи, где вы были и что делали?

– Мы гуляли по городу, потом поели, потом я хотела сесть на метро, но он настоял на такси, заплатил водителю, и я уехала домой.

– С тобой с ума сойти можно! Это рассказ о свидании?!

– Не уверена, что это было свидание. Если честно, я чувствовала себя странно… Поначалу так вообще ужасно. Нервничала и от этого постоянно болтала, – Маша неожиданно обхватила голову руками. – Кошмар! Когда я поняла, что не в состоянии заткнуться, стала рассказывать про город и разные известные места, ну, там: это музей-квартира Пушкина, великого русского поэта. Это Миллионная улица, названная так, потому что здесь строились самые богатые доходные дома. Это Зимний дворец, главная императорская резиденция, сейчас музей Эрмитаж. Это Мраморный дворец, у которого нет фасада…

– Так, я поняла ваш маршрут, – перебила Настя. – Поработала гидом – и?..

– Ну и все.

– В смысле – все?

– Ты знаешь, он отличный парень. Слушал внимательно, задавал вопросы, шутил. Фотографировал мало.

– Неужели?

Маша задумчиво посмотрела на Настю.

– Понимаешь, он какой-то все-таки подозрительный. Меня не покидало ощущение, что он как будто… прячется.

– Прячется? – удивилась Настя.

– Ну, да. Он опять был в бейсболке и темной одежде. Я заметила, что он старается избегать людных мест и особенно сторонится своих соотечественников. Едва заметив организованную группу азиатов, он отворачивался, делая вид, будто что-то рассматривает, или опускал голову.

Настя скептически хмыкнула, а Маша после паузы сказала:

– Я предложила ему поесть рамён. Это его страшно удивило. Он на меня так посмотрел, что я впала в ступор, подумала, он что-то не то расслышал. Принялась объяснять, что на Невском есть ресторанчик, ну, ты знаешь, во дворике. Сказала, там приличная кухня и по телеку крутят клипы каких-то женоподобных мальчиков-певцов. Он очень смутился и засмеялся, и я поняла, что он совсем странный! Честно скажу, в эту минуту опять мелькнула мысль, не сбежать ли мне? Наконец он вроде как заметил, что я в полном замешательстве. Перестал смеяться и попросил прощения. Вот что это было, можешь объяснить? До сих пор не знаю, как расценивать такое поведение…

– Наверное, есть тебе расхотелось?

– В этой рамённой точно. Он тоже отказался туда идти, ответил, что женоподобные мальчики его не привлекают, а лапшу он может поесть и дома. Я предложила другие варианты. Он выбрал тихое местечко на Кирочной.

– И какие выводы ты из всего этого сделала?

– Мне кажется, он преступник. Не просто так он прячется…

– Что?!

– Он точно не простой человек… Из тех, с которыми никогда не чувствуешь себя в своей тарелке. Он как будто и притягивает, и отталкивает одновременно… Не знаю, как это объяснить. Помнишь, мы с тобой ходили по замерзшему озеру? Делаешь шаг и чувствуешь, как хрустит и подламывается тонкий лед под ногами, и вода проступает. Чистое безумие! Вот я как будто опять прошлась по льду…

– Странные ассоциации, – нахмурилась Настя.

– Мы с тобой тогда быстро выбрались на берег, а если бы продолжили идти? Провалились бы? Как думаешь?

– Думаю, тебе стоит обуздать свое богатое воображение. Что за глупости? Человек не любит толпу, обходит туристические группы и не хочет есть рамён в России. Что тут подозрительного?

– А фотографии? Он почти не фотографировал, а когда я предложила сфотографировать его на фоне достопримечательностей, он как-то быстро свернул эту тему. Не могу объяснить, но фотографировать его у меня больше не возникало желания.

– Он был с тобой груб?

– Нет, ничего подобного! Скорее я с ним… Хотя, знаешь, есть в нем что-то для меня непонятное, что-то тревожащее, не знаю, как объяснить… Какая-то нервозность, что ли, но не явная. На самом деле он вел себя вполне свободно, очень естественно, как будто мы сто лет знакомы. Никакой неловкости. И никаких топорных подкатов… Это был такой прекрасный вечер! Сначала я не знала, чего от него ожидать, как себя вести, и дергалась. А потом подумала, что этот дурацкий психоз исходит только от меня, и постаралась успокоиться. Я почему-то уверена, что мне он ничего плохого не сделает.

Настя скептически посмотрела на Машу:

– Сейчас ты меня пугаешь.

– Считаешь, я надумываю?

– Откуда же мне знать? Ты у нас большая фантазерка, порой такого насочиняешь…. Может, и на этот раз? Прогулялась с красивым парнем – как будто по тонкому льду прошлась? Поменьше читай всякую романтическую дребедень и посмотри на ситуацию трезво. Тебя пригласили на свидание, накормили, отвезли домой, вдобавок лекцию от тебя выслушали. Чего еще? Отличный малый! А уж эта твоя нервозность – мне ли не знать! У тебя просто нет опыта общения с приличными мужчинами. Вечно попадаются какие-то кретины.

– Это точно, и они очень быстро дают это понять. Про Илюшу я так сказать не могу.