Ветер, ударивший ей в лицо, подсказал, что багажник открыли. Те же крепкие руки, из цепкой хватки которых было невозможно вырваться, вытащили ее оттуда. Глаза девушке не развязывали, она лишь догадывалась, что находится на улице, по запаху бензина и ветру, обдающему ее холодом и пробирающему насквозь.
— Отпустите меня! Куда вы меня везете? Кто вы?! — она уже и не верила, что ее кто-нибудь спасет, поэтому больше не пыталась кричать, зовя на помощь. Нужно было услышать хотя бы голос похитителей, эта игра в молчанку ее пугала, давила на нее психологически. Вскоре девушке развязали глаза, усадив на холодный пол — руки были по-прежнему крепко-накрепко обвиты веревками, которые плотно впивались в кожу, царапая ее. Девушка была готова заскулить от отчаяния, но сдерживалась, только глаза слегка намокли. Ей ни в коем случае не хотелось показывать страха и слабости, это могло лишь раззадорить похитителей.
Она заметила краем глаза одного из них, он стоял дальше от нее, и его лицо не получалось разглядеть. Зато тот, что находился прямо перед ней, наклонился, присел на корточки, и схватил ее за подбородок, повернув лицо к себе. Девушка в ужасе выпучила на него глаза — это лицо было ей незнакомо, но взгляд у него был устрашающий — у похитителя были темные, как бездна, глаза. Такими же были его волосы, темно-каштанового цвета, судя по их виду, их уже не мыли неделю. Мужчина в целом подходил под определение «неприятный тип».
— Доброе утро, птичка. — Он улыбнулся во все имеющиеся зубы и крепче сжал пальцы, которыми придерживал девушку за лицо. Подбородок больно свело, говорить в таком положении было сложно. Поэтому девушка только растерянно и испуганно глядела то на него, то на фигуру его напарника, который как-то безучастно оглядывался по сторонам.
— Не волнуйся, это заброшенная местность, никто нас не потревожит, — произнеся это, мужчина повернулся обратно к девушке и вновь натянул довольную улыбку. — Давай, говори, рыбка.
— Что вам от меня надо?! Кто вы такие?!
— По одному вопросу за раз, моя хорошая. Мы ведь и правда еще не представились. Но давай сначала ты. — Девушка вопросительно уставилась на мужчину. — Джозефина, очень приятно познакомиться, Генри, — он протянул ей свою руку без перчатки, не дав даже заговорить.
Джозефина растерянно уставилась на руку. Практически все пальцы были покрыты мозолями. Со стороны Генри раздался хриплый смешок. Он махнул второй рукой, которая все еще была в черной кожаной перчатке, своему напарнику, все это время стоящему в двух метрах от них, жестом призывая к себе.
— Кончай трусить. Даже если вы знакомы лично, это тебе ничем не грозит.
Когда парень сделал пару шагов в их сторону, девушка подняла взгляд на него.
— О, надо же, ты его знаешь! — восторженно произнес Генри, заметив изменения в выражении ее лица. Оно искривилось в еще большем ужасе.
— Ты!
Прежде, чем они вышли из дома, оставив девушку в полном одиночестве, Генри рассказал ей историю. Она была длинная, мужчина постоянно отвлекался на сторонние вещи, но в конце концов, добрался до главной ее части.
— Я знаю, что ты знакома с ним. И мне очень нужна твоя помощь.
Но Джозефина отказывалась что-либо рассказывать неизвестному ей мужчине. Она стала громко что-то кричать, ударять ногами по полу. После нескольких часов полного одиночества страх полностью охватил ее сознание и теперь выбрал странный способ, чтобы вырваться наружу. Девушка и сама себя не понимала. Вспышка истерики длилась недолго, девушка быстро устала и потеряла последнюю энергию, которую бережно пыталась сохранить. Лицо Генри сменило выражение — теперь он смотрел на нее без намека на улыбку. Встав с корточек, он подошел к девушке спереди, и размахнувшись, ударил по лицу рукой в перчатке. И еще раз. Пока девушка не опустила голову и не приподняла к лицу руки, чтобы хоть как-то защититься от удара.
Генри снова уселся рядом и принялся допрашивать ее. Сначала на вопросы можно было отвечать только односложными «да» или «нет». Девушка с неохотой слабо кивала или качала головой. Щеки все еще пылали от боли. Но вскоре вопросы усложнились, и ее кивков стало недостаточно. И она, не желая говорить, но и не имея выбора, дрожащим голосом повторяла из раза в раз по кругу одни и те же ответы, так как Генри заставлял её говорить громче и чётче. Получив ответ на последний вопрос, мужчина смерил девушку изучающим взглядом и покинул помещение.
Крупная дрожь охватила ее тело, Джозефина прижала к себе колени и постаралась успокоиться, но не получалось. Он вернулся с телефоном в руках. Сфотографировал её. И снова ушёл. Девушка все-таки предприняла попытку сбежать, несмотря на ноющие ноги. Словам Генри она не доверяла. Но её поймали, едва она выглянула наружу. Кажется, похитители даже не переживали по поводу ее побега. Джозефину крепко схватили за руку и вытолкнули из помещения, потянув за собой. Генри встал сзади, все ещё крепко сжимая её плечо, и, наклонившись к ней, прошептал прямо в ухо:
— Не поверила мне? Эдмонтон в двух часах езды отсюда, как минимум. Но если хочешь, можешь попытать счастье. Хочешь?
Девушка со слезами на глазах покачала головой.
— Отпустите меня, пожалуйста, — едва слышно произнесла она, заметив, как две фигуры, вновь оставив её в помещении одну, вернулись. Это длилось уже несколько часов и утомляло. Наверное, на это они и рассчитывали. Она устала.
— А чего же ты сама не убежишь? — Генри задал этот вопрос и сразу же после него громко расхохотался. Успокоившись, он посмотрел на своего напарника и кивнул головой. — Ну, хорошо, хорошо, отпустим. Не волнуйся.
Он наклонился к девушке, достав из заднего кармана джинс складной нож. Заметив его, девушка испуганно попыталась отползти назад, но мужчина остановил ее, схватив за плечо.
— Не бойся. Это чтобы твои руки освободить. Ты чего? — он посмотрел ей прямо в глаза. Джозефина расплакалась. Она не верила ему. Генри снова расхохотался, провел свободной рукой по ее волосам, погладил по голове. — Не бойся, все будет хорошо!
Джозефина вытерла глаза руками и выпятила их вперед. Но нож прошел под ними, и девушка ощутила резкую острую боль в левой части живота, сразу под ребром. Она опустила свой взгляд и увидела, как нож почти полностью вонзился в ее живот. Она не успела даже вскрикнуть от пронзающей насквозь боли, как снова раздался гортанный смех. Нож крутанулся внутри неё, причиняя адскую боль, на что девушка реагировала уже беззвучно, еле дыша и дергая ногами. Сделав полный оборот, Генри вынул его, оставив на месте лезвия дыру чуть больше трех дюймов.
Он хотел сделать ещё пару ударов им по тому же месту, но заметил, как Джозефина приподняла взгляд, и улыбнулся. На фоне её побледневшего лица кровь ярко контрастировала, двумя тонкими струйками выливаясь по обеим сторонам ее рта. Откинув голову назад и ткнувшись лбом в стену, девушка практически перестала дышать.
— Отвратительно, — кинул молодой напарник Генри, скидывая уже мёртвое тело в заранее вырытую яму.
Эрик
На кухне зажегся свет. Парень нервно дернулся, расслышав краем уха движение поблизости. Женщина села рядом за стол. Эрик прикрыл рукой все, что записывал, и уставился на мать. Она выглядела усталой и слегка раздраженной шумом, который вызвал Эрик своим передвижением по дому.
— Ты видел вообще, какое сейчас время! — он только фыркнул и не стал дальше смотреть в ее сторону, уставившись на пол. — Ты меня слушаешь? Если тебе так не спится, то хотя бы двигайся тише. — Она тяжело вздохнула и продолжила: — Ты же любишь спать до часу дня, что случилось?
— Ничего, — без особой охоты кинул парень, встав с места, чтобы уйти, но женщина остановила его за руку.
— Точно?
— Абсолютно. Извини, что потревожил твой сон, больше не буду.
— Дело не в том, что ты меня потревожил… — она хотела продолжить, пожалев о сказанном раньше, но парень быстро убрался из кухни, по неосторожности громко хлопнув за собой дверью.
В такие моменты Эрик не был готов обсуждать что-то с кем-то, потому что прекрасно знал себя — еще пару реплик, и он перейдет на крик. А матери это не нравилось, и приходилось переступать через себя, чтобы сказать «извини», хотя он предупреждал ее. Было проще просто запереться в комнате, по возможности быстро исчезнув из поля зрения женщины, пока она не бросила напоследок еще что-то, что бы вывело Эрика из себя.
