Я очнулся, встрепенулся и осознал, что попал в самую неловкую ситуацию, в которую только мог попасть человек, у которого были проблемы со сном, на вечеринке. Видимо, я слишком сильно напряг свое сознание, и оно решило просто-напросто войти в сонный режим, полностью отключившись от внешнего мира. Разбудила меня Мэри.

— Господи, ты опять уснул! — голос ее был совсем не веселый, она сочувствующе покачала головой. — Зачем вы его вымотали своими разговорами?

Нейтан удивленно посмотрел сначала на Гордона, потом на Мэри, и с прежней улыбкой перевёл взгляд снова на меня, пожав плечами. Я в этот момент был готов провалиться сквозь землю.

— Мы не хотели. Наверное, Эрик просто не выспался, — предположил Нейтан, виновато посмотрев на меня. Я кивнул. Естественно, в этом не было ни его, ни еще чьей-то вины. Только моя.

— Конечно, — вмешалась в разговор Вивьен, — он ведь все это время держался в полном одиночестве, ему должно быть очень скучно. Давай к нам, у нас тут веселье в самом разгаре. И вы двое, — она указала взглядом на Гордона и Нейтана, — тоже. Все марш в гостиную, отказы не принимаются!

Все послушно пошли за ней. Внутри было не так много людей, как я ожидал. На самом деле, для меня и пятерых было бы достаточно. Но я не стал спрашивать Вивьен, почему она не пригласила всех остальных.

— Вряд ли это будет что-то необычное, — раздался знакомый голос неподалеку.

Я повернул голову, и это оказался Гордон. Он разместился рядом, на диване, с сигаретой в одной руке и пепельницей в другой. Я внимательно проследил за каждым его движением: он двигался плавно и медленно, никуда не спешил. Под тусклым освещением зала выражение лица было сложно разглядеть, но по голосу было ясно, что Гордон порядочно устал. Мне хотелось верить, что я не один здесь чувствую себя не в своей тарелке. Было слишком самонадеянно в это верить, но я ничего не мог с этим поделать. Он знал Вивьен и остальных намного лучше, чем я. Наверное, присутствие здесь не доставляло ему никаких неудобств. Но интереса у него было даже меньше, чем у меня.

— Как жизнь?

Я не подал виду, но мне стало интересно: обращался ли он ко мне? Рядом никого не было. Точнее, все остальные сидели где-то поблизости и что-то шумно обсуждали, но ближе всех ко мне располагался Гордон. И его голос прозвучал слишком близко, так что его вопрос явно был обращен ко мне. Я вытянулся, напрягся и посмотрел в сторону Гордона. Снова этот взгляд. Даже сквозь тень, которая ровным полупрозрачным слоем легла на его лицо, я видел его глаза — светлые, прямо как у Мэри, — и пронзительный взгляд. Мимо такого не ускользнет ничего.

— Хреново, — выдал я, прикусив язык. Словно тебя вообще кто-то на полном серьезе спрашивал именно про эту, настоящую жизнь.

— Все понятно.

Вот, значит, как. Я бросил в его сторону недовольный взгляд. Это не осталось незамеченным.

— И где ты был все это время?

— Неважно, — Гордон пожал плечами. — Долгая история.

— Да у нас полно времени! — я совсем не хотел продолжать этот разговор, давя на него, но любопытство слишком сильно вцепилось в мое сознание и полностью отодвинуло в сторону здравый смысл и логику. — Если, конечно, это не секрет.

Гордон шумно вздохнул, явно сдерживая смех, и снова повернул голову в мою сторону. Он хотел что-то сказать, но его оборвали. Мэри самым внезапным образом вклинилась в разговор, словно окатив меня холодной водой. Опять. У моей подруги была поразительная сверхспособность. Будь она супергероем, ее бы назвали Обломщицей.

Сначала Мэри предложила сыграть в «правду или действие». Я прекрасно знал, чем это обернется для меня и остальных. Где-то в пятом классе Мэри увлеклась зарубежной литературой (японской). Читала всякие манги. Они чем-то напоминали обычные комиксы. И, чтобы как-то приукрасить унылую жизнь, стала искать на свою пятую точку приключения. А вместе с собой, конечно же, всегда утаскивала нас с Дрейком, моим школьным другом, на самое дно, прямо к Спанч Бобу и Патрику. Примерно тогда же она полюбила такие игры. Их суть заключалась в самом названии. Надо было либо ответить на вопрос ведущего, либо выполнить загаданное им действие. Все «действия», достающиеся от Мэри, начинались с невинных «подойди к случайному прохожему и спроси у него время», «выйди на балкон и выкрикни, что любишь мальчиков» до весьма-весьма специфических вопросов.

Мы с Дрейком не раз попадались на ее лживые речи, в которых она, держа руку на сердце, клялась всем, что ей было дорого (то есть своей коллекцией манги), что не будет больше издеваться над нами таким образом. Естественно, выполнять свои обещания она не собиралась. Девочки в этом возрасте, как я успел заметить, куда умнее, чем большинство из нас. Дрейк был типичным парнем-задирой, которого легко было развести на слабо. Достаточно было знать его слабые стороны, как это знала Мэри. А я всегда был ленив, чтобы заметить подвох в её словах. Но мне больше повезло, со временем я научился за версту чуять его. Подвохом от Мэри, к слову, пахло всегда.

Все сразу согласились, и я решил утопить свое горе бытия из-за того, что оказался в меньшинстве, в алкоголе. Вильгельма поблизости еще не было, поэтому я смог спокойно налить себе целый бокал виски. Мэри покосилась на меня с подозрением и остановила ровно на половине.

— С тебя хватит!

И я, согласно кивнув, сделал один большой глоток. Если меня ожидал вечер откровений и унижений, то лучше заранее затуманить разум крепким напитком.

Выбирать «жертву» решили с помощью бутылки недавно выпитого вина, — ее прокручивали на журнальном столике, вокруг которого все и расселись. Мэри вызвалась делать это первой. Спустя пару недолгих секунд горлышко показало на Гордона. Подруга напряглась, перевела взгляд на старшего брата и спросила:

— Правда или действие?

— Правда.

Гордон даже не шелохнулся. А вот Мэри явно волновалась, задавая свой вопрос. Он касался пятилетнего отсутствия в городе, во время которого она не получила ни одного сообщения. Гордон воспользовался одной из двух возможностей отказа. Мэри это явно расстроило.

— Ты все равно не сможешь задать тот же вопрос еще раз, — Гордон довольно улыбнулся после этих слов, осушив дно своего стакана. Он единственный отказался от всего спиртного и предпочел простой сок.

— Можно мы уточним, все-таки, какие вопросы нельзя задавать? — спросила Вивьен, не спуская взгляд с вновь крутящейся бутылки. Гордон хорошо постарался, поэтому бутылка не хотела останавливаться.

— Никаких ограничений, — строго заметила Мэри, — иначе будет очень скучно.

Гордон кинул в ее сторону недовольный взгляд и покачал головой. Я сочувствующе вздохнул, а потом заметил, что горлышко на этот раз указало на меня. Наши взгляды снова встретились.

— Правда, — я произнес это сразу, заметив, как неохотно Гордон повернулся в мою сторону.

— Хорошо, — он лениво кивнул, — у тебя есть на данный момент кто-то?

Все замолкли, уставившись на меня. Целых семь пар глаз. Но меня нельзя было смутить, потому что я ни с кем не встречался. Да и вряд ли я бы смутился, если бы у меня были отношения. Так что я отрицательно покачал головой и заметил, что Гордон еле заметно улыбнулся. Он злорадствовал?

Пришла моя очередь крутить бутылку. Сначала она указала на меня, пришлось прокручивать еще один раз. Гордон. Я вслух чертыхнулся, но решил, что в случае действия просто заставлю его поделиться сигаретой. Но этот хитрый черт, кажется, читал мои мысли и выбрал правду. Я спросил, нравится ли ему на данный момент кто-то - это был первый пришедший на ум вопрос, который в принципе задавал каждый, кому не лень, во время этой проклятой игры. Гордон слабо кивнул.

— Вау, неужели сердце нашей Снежной королевы кто-то сумел растопить спустя столько лет! — Вивьен явно взволновал ответ Гордона.

Нейтан довольно ухмыльнулся. Он сидел между ними, и я уверен на сто процентов — для него это не было новостью или секретом. Интересно, это сильно раздражало Мэри? Потому что они обменялись взглядами, из-за чего она нервно усмехнулась и стала барабанить пальцами по моей спине. Я попросил ее прекратить, на что она рассеянно кинула «извини». Следующим на очереди был Нейтан. Он выбрал действие.