— Но лучше все-таки меньше курить. В меру, чтобы совсем плохо не было. Как моему дяде. Очевидно, ему не повезло, — заметил я и усмехнулся неуверенно. Гордон смотрел на меня уже как-то невесело. Я добавил, чтобы как-то поднять настроение беседы, но, кажется, только испортил все:

— Я очень надеюсь, что у тебя есть все нужные гены для того, чтобы курение не повлияло на твою жизнь.

Конечно, придурок, его жизнь и так уже испорчена наличием ментальных расстройств и «заботливой» мамаши. О чем я только думал, говоря такое Гордону. Но он только слабо улыбнулся мне и заметил:

— Не стоит так волноваться за меня.

Скажи это моим чувствам. Я цокнул языком, показывая, как меня немного раздражает эта снисходительность со стороны Гордона, но затем в ответ улыбнулся, чтобы он не стал думать, что я злюсь на него всерьез.

Но по дороге с нами стряслось кое-что не очень приятное. Мне это напомнило те моменты в хоррор-фильмах, когда герои на автомобиле встречали странного человека на проезжей части, обычно подобная встреча случалась глубокой ночью. У нас же это случилось, когда солнце уже почти полностью скрылось за горизонтом и небо было алого цвета. Идеально совпало с атмосферой. Гордон остановил машину, как попросила Вивьен. Ей вдруг стало плохо, и она решила освежиться, подышав свежим воздухом, выйдя в сторону леса. Но спустя пару минут, Вивьен прибежала обратно с бледным лицом. Я недоверчиво взглянул в сторону кустов, куда она указала рукой, и не заметил ничего подозрительного. Не послушав брата, я решил взглянуть, что же такого она там увидела. Вивьен что-то невнятно мямлила, пока не пришла в себя и села в машину, отказавшись оттуда выходить.

Окруженная зеленью и деревьями, которые скрывали ее присутствие, на земле лежала девушка, лицом вниз. С окровавленной от тупого удара головой. Когда я увидел ее, то решил позвать ребят. Вообще-то, я звал только Дрейка и Гордона, но к ним присоединились еще Мэри и Нейтан. Вильгельм в знак протеста остался стоять у машины, очевидно. Или Вивьен его попросила. При виде мертвого тела Нейтан тут же отбежал в сторону, очевидно, и ему стало плохо. А мы с Дрейком как какие-то сыщики, переглянулись и кивнули друг другу.

— Кажется, я знаю ее, — неуверенно произнес Ромеро. У Гордона на лице не читалось ничего, кроме легкого замешательства. Мэри позже всех приблизилась к нам, очевидно, отвлеченная раздумьями, и когда заметила труп, застыла на месте. А затем двинулась в сторону старшего брата. Гордон не смог даже толком отреагировать на ее реакцию, подруга уткнулась лицом ему в спину. Может, ей холодно?

— Мэри, все в порядке? — я старался не показывать, но уже при встрече с трупом у меня похолодели руки, а все тело стало мелко дрожать, даже зуб на зуб не попадал.

— Это Кейт Ньюманн! — произнес Дрейк, когда я отошел от него к Мэри. Он уже хотел наклониться ближе к трупу, чтобы проверить свои предположения, но мы с Гордоном вовремя его остановили.

— Надо позвонить в полицию, — заметил Райнет, все еще не понимая, что делать с прилипшей к нему со спины сестре. Она не хотела его отпускать, но пришлось, так как даже Гордону стало любопытно, что с ней стряслось. Мэри вся, как я, покрылась дрожью и плакала.

— Я уже сделал это, — произнес Нейтан, вернувшись к нам. Он, в отличие от меня и Мэри, не дрожал, но было заметно, что ему не по себе от увиденного.

— Ну, молодец, Эрик! — нервно усмехнулся Дрейк. Он был единственным из нас, кто даже в подобной ситуации не покажет своего волнения.

Полицейская машина приехала на удивление быстро. Рассказывать, что случилось и как мы обнаружили тело, решил Гордон, хоть у него и был растерянный вид. Мэри неохотно отпустила брата и, когда он отошел, прицепилась ко мне. Она что-то пыталась мне сказать, но я не мог ее понять, так как ее голос дрожал, а сама подруга заикалась от того, что недавно плакала. Оставалось только приобнять ее за плечи, она же в свою очередь молча уткнулась лицом мне в плечо. Нас вскоре отпустили, но заметили, что могут еще связаться с нами. Я не знаю, дал ли кто им свой номер, мне было уже все равно. Хотелось только скорее вернуться домой, все слишком устали.

Комментарий к 14.07

в какой-то момент автор свернул не туда… пересмотрел документалок про серийных убийц, мда. приношу свои извинения.

========== 16.07 ==========

Гордон

После Рождества, когда еженедельные походы к врачу прекратились, Рене уже казалось, что все в порядке и можно больше не переживать. Она быстро успокоилась и не стала даже интересоваться делами сына. Ей сказали, что не стоит давить на него, и она восприняла это слишком буквально. Возможно, ей в принципе было не очень важно, как он себя чувствует. Важно было его поведение, а Гордон и не хотел привлекать ее внимания. Он пытался, когда Рене еще не была с отцом в разводе, но это лишь раздражало ее. Она была слишком занята работой, чтобы тратить свое время на сына.

Гордон не хотел жить с матерью. Но боялся ей об этом говорить. Ему не хотелось, чтобы Рене подумала, что он считает отца лучшим из родителей. И он был слегка обижен на Джона. До рождения Мэри тот уделял внимание сыну. Когда Гордон был совсем маленьким, именно отец тратил большую часть своего времени на него. Рене и тогда была полностью погружена в работу. Казалось, ее не особо волновало появление ребенка в семье. Гордон только обрывками помнил те моменты из жизни, когда ему было три-четыре года. Когда отец рано начал учить его читать, заучивал вместе с ним любимые песни, которые ему пели родители, на немецком. После появления сестры Гордон стал постепенно учиться быть самостоятельным, насколько это было в его силах. Джон все еще заботился о сыне, как мог. Но Гордон со временем стал ощущать, как тяжело отцу распределять свое свободное от работы время на двоих детей, поэтому, стараясь не тревожить Джона, он пытался привлечь к своим проблемам и возникающим в учебе трудностям Рене, но та быстро уставала и сдавалась. Ей совсем не нравилось возиться с мальчиком. Хотя Гордон не совсем понимал, почему так происходит, и обижался на мать, но не мог прекратить обращаться к ней за помощью. Рене постоянно ругала его за малейшие ошибки, недоумевая, почему он не понимал все с первого раза. Джон так не делал. Он мог все спокойно объяснять, даже несколько раз. Но Гордон не хотел обращаться к отцу, когда видел его с сестрой.

Мэри была очень активным ребенком, от которого было больше проблем, чем от послушного и спокойного Гордона. Именно поэтому Рене при разводе решила, что заберет старшего ребенка. Джон видел, что сын ей нужен лишь для того, чтобы не чувствовать себя полностью одинокой. Но он не стал давить на бывшую жену, отчасти потому, что боялся взять на себя ответственность сразу за двух детей. К тому времени одиннадцатилетний Гордон стал практически полностью самостоятельным ребенком, который во многом мог справиться сам. Джон счел это достаточно весомым аргументом, чтобы отпустить сына и не переживать за него. Но инцидент, случившийся на Рождество, вызвал у него колебания. Рене напрочь отказывалась отдавать Гордона, она уверила бывшего мужа, что проследит за состоянием сына.

— Ты слишком невнимательна к нему, — заметил как-то спокойно Джон.

— Я уделяю ему ровно столько внимания, сколько и ты.

На эти слова он не смог найти ответа. Возможно, позднее мужчина стал чувствовать себя виноватым в том, что действительно не сильно-то и боролся за сына. Гордон был для них словно неживое создание, которым можно распоряжаться, не поинтересовавшись его мнением.

— Он всего лишь ребенок, — заметила Рене. — Дети быстро забывают все плохое. И он понимает, что все, что я делаю — лучше для него.

Гордон не хотел переезжать с матерью в центр города. И хоть он не сменил школу, но жизнь с матерью не принесла ему особого удовольствия. Когда походы к врачу прекратились, он снова взялся за старое. Каждая проблема в школе, связанная с учебой или еще чем-то, вызывающая у него сильные негативные эмоции, отражалась шрамом на его запястьях. Гордон стал носить одежду с длинными рукавами, чтобы никто не замечал их, а мать не узнала об этом. Это вызывало подозрение у Рене лишь когда на улице становилось достаточно тепло, чтобы носить что-то полегче водолазок или свитеров. Однажды она не выдержала и все-таки заставила ему переодеться. И тогда женщина заметила несколько шрамов у него на руке.