Скоро новый год и сегодня, глядя на обнажённую, крепкую спину мужчины понимаю — не хочу отсюда уходить. Ни в вечер тридцать первого, ни утром третьего января.

— Вкусно. — говорю, проглотив слишком горячий кусочек фритаты и остужая следующий.

Готовил Егор, несмотря на то что у меня сегодня полноценный рабочий день, после двух дней ничего не делания. Можно сказать он устроил мне мастер-класс.

— Вкусней чем у меня. — признаюсь нехотя, вызывая у Егора лёгкую улыбку.

— В последнюю неделю ты готовишь хорошо. — говорит между делом — Но первые твои шедевры я не забуду. Особенно суп.

— Я люблю острое! — восклицаю с улыбкой, убирая за нами со стола — И это не могло быть настолько ужасным. — поворачиваюсь к подошедшему со спины Егору.

— Это было хуже. — поджимает губы, стараясь не выдать улыбки и рывком усаживает меня на столешницу кухонного гарнитура.

Он стал чаще улыбаться, меньше придираться, больше шутить после того “примирения” в душе, несколько дней назад.

— Только третий день. — смущённо опускаю взгляд, останавливая руки Егора, ползущие под мои пижамные шорты.

Вчера мы обсудили тему секса во время “этих дней”. И если Романова ничего не смущало, то я же была абсолютно и категорически против. После недолгих, но уверенных уговоров со стороны Егора я сдалась, и мы сошлись на том, что секс допустим на четвёртый день цикла.

— Угу. — выдыхает, слегка прикусывая заострённый сосок, через ткань майки.

Романов! Прекрасно понимаю, что он сейчас делать. Использует все возможные приёмы, чтобы завести меня, и чтобы я сама просила его о близости, как тогда, в уборной клуба.

— Грязно играешь. — говорю, оторвав его от свое груди, поглаживая колючую щёку.

— Да. — кивает, склоняя голову и касаясь губами моей ладони, при этом не отрывая взгляда от моих глаз.

— Я могла бы попробовать сделать тебе приятно. — не выдерживаю его взгляда, стеснение берёт верх, заставляя покраснеть и опустить взгляд от одной только мысли об этом.

— Минет? — спрашивает, изогнув одну бровь.

— Угу. — мычу, уткнувшись лбом в грудь Егора, потому как просто нет сил, плавится под его взглядом.

— Можешь. — говорит в макушку, снимая меня со стола.

— Скажи если я сделаю что-то не так. — перехожу на шёпот, опускаясь перед ним на колени.

Егор помогает спустить спортивные брюки и боксеры. Медлю пару секунд, прежде чем коснуться языком головки эрегированного члена. Не спешу, боясь допустить ошибку и доставить неприятные ощущения. Медленно обвожу головку языком, начиная неспеша работать языком. Слышу с верху одобрительный стон и смелею, обхватываю головку губами, спускаясь ниже. Не рискую впускать его на всю длину — думаю не скоро буду готова к таким фокусам. Стараюсь не сбавлять темп, наоборот ускоряю движения, стараясь довести Егора до пика. Чувствую, как Егор зарывается рукой в волосы, портя и без того слабый хвост и усиливает нажим, заставляя взять его глубже.

— Дыши. — выдает с тихим рыком, продолжая усиливать напор.

Я поддаюсь, стараясь ровно дышать носом. Пара резких толков бёдрами до упора и Егор с рывком поднимает меня на ноги, грубо сминая мои губы своими.

— Что за глупая привычка, портить мои вещи? — спрашиваю, опуская взгляд на результат своей работы, которым пропитана моя майка.

— Уверена, что не хочешь продолжить? — отстраняется, снимая с маня испачканную вещь.

— Уверена. — прикрываю руками голую грудь — Тебе понравилось? — спрашиваю тише, стараясь не опускать взгляд.

— Минет ты делаешь лучше, чем жаришь блины. — улыбается, заправляя выбившиеся пряди за ухо.

— Вчера ты говорил, что мои блинчики бесподобны. — картинно хмурюсь и шутливо стукаю его в плечо.

— Так и есть. — говорит в самые губы, оставляя лёгкий поцелуй.

— Пойду переоденусь. — говорю смущённо, отстраняясь от мужчины.

Переодеться мне и вправду не помешает. Хотя бы надеть футболку. Мои вещи до сих пор живут в гостевой комнате несмотря на то, что ночую в комнате Егора. Так удобней, не хочу его злить своим бардаком в его шкафу. А в том, что я устрою бардак — не сомневаюсь.

— Хэй, малыш. — бегу в след за Брюсом, который без стеснения толкает носом дверь в кабинет Егора — Он, конечно, сам виноват, что не запер дверь, — только опускаюсь чтобы подхватить малыша на руки, как он изворачивается и запрыгивает на стол — но даже я не захожу сюда без разрешения. — протягиваю руку и Брюс охотно подходит ко мне, больше не пытаясь удрать — Нам здорово влетит за это. — говорю, бросая короткий взгляд на бумагу, лежащую посреди стола.

Егор иногда оставляет папки на столе или важные бумаги, обычно они меня не интересую. Но очень уж заинтересовывает знакомая подпись в нижнем правом углу. Подпись моего деда Лёши.

Любопытство берёт верх. Это ведь касается моей семьи верно? Значит имею право взглянуть одним глазочком, что связывает дедушку и Романова. Может узнаю наконец, чем занимается Егор.

— Подопечная, Дёмина Алиса Артёмовна. — зачитываю часть текста в слух и перевожу взгляд на сумму гонорара — Дорого я тебе обошлась. — говорю с нервным смешком, переводя взгляд на застывшего в дверях Егора — Брюс забежал, дверь была не запер. — говор возвращая договор “купли продажи” на месяц, пытаясь переварить прочитанное.

— Лиса, это… — начинает говорить, делая шаг мне на встречу.

— Алиса. — поправляю его, как делала ещё неделю назад, до того, как свыклась с чувством влюблённости в этого мужчину — И что, секс и прочее, то, что было, между нами, это тоже, часть воспитательного процесса? — спрашиваю, сдерживая слёзы и глотая горький ком.

Даже не знаю, что убивает меня больше. Егор, или родной человек, поставивший подпись под условиями договора.

— Нет. — отвечает, делая ещё один шаг.

— Не подходи. — выставляю руку вперёд, останавливая мужчину — Я думала это по-настоящему. — говорю растерянно, обходя стол по кругу, чтобы не проходить рядом с Егором.

— Лиса. — ловит за руку у выхода, разворачивая к себе — По-настоящему. — говорит, стирая слезу с моей щеки.

Впервые вижу сожаление в глазах этого мужчины. Даже тогда, после того как грубо брал меня у стены, он не был так растерян.

— Что было бы третьего числа? — спрашиваю, бегая взглядом по его лицу — Когда договор потеряет свою силу и наш, и этот. — морщусь, вспоминая прочитанное.

— Дал бы выбор. Остаться здесь или переехать к родителям.

— Отлично. — киваю — Отпусти. — скидываю его пальцы со своей руки — Я выбираю уйти. — говорю громче, направляясь в сторону своей комнаты.

— Переехать к родителям, не значит разорвать…отношения. — говорит с заминкой, впервые за неделю давая термин происходящему, между нами.

Я не спрашивала об этом. Было не важно. Просто было хорошо рядом с ним, не смотря на мою “косячость” и его придирки, которые по большей части никуда не делись, просто стали озвучиваться в более мягкой форме.

— Я не сказала переехать к родителям, я сказала уйти. — говорю твёрдо, доставая тёплые вещи из шкафа.

— Я не отпущу. — хмурится, заходя в комнату.

— Я и не спрашиваю! — восклицаю, надевая костюм, который был на мне, в день нашей встречи.

— Тебе нужно время, успокойся. — подходит ближе, с силой прижимая к себе — Позже поговорим. — пресекает все мои попытки выбраться.

— Тебя меня продали. — продолжаю крутиться в надежде освободиться или хотя бы ослабить его хватку.

Бесполезно. Руки зажаты между нашими телами, голову прижал к своей груди, а ноги особо мне не помогают. Я полностью обездвижена, остаётся только брыкаться, надеясь на удачу.

— На перевоспитание. — продолжаю, тяжело дыша, продолжая попытки — А ты взял и трахнул меня, заставил поверить… — говорю тише, замирая в его руках — Если испытываешь хотя бы каплю того, что чувствую к тебе я — отпустишь. Пожалуйста.

— Лиса. — берет в ладони моё лицо, заставляя заглянуть в глаза — Больше, чем ты думаешь. — говорит, склоняясь к моим губам.

Позволяю ему поцеловать себя. Зажмуриваюсь, пытаясь оставить в памяти этот момент и чувство нежности от его касаний, понимая, что это последний поцелуй. Отстраняюсь первой, отхожу на пару шагов. Подхватываю рюкзак, кидаю во внутренний карман телефон, зарядку. Мельком бросаю взгляд на Романова — стоит не подвижно, напряжённо наблюдая за каждым моим движением. Кидаю в рюкзак свитер и усаживаю сверху Брюса. У меня нет переноски и котёнку придётся потерпеть.