- Эрлам, - тихонько сказала она: - Эрлам, - потом сделала вид, что пьёт и сказала: - Зурде.
Я быстро смекнул, что она имела ввиду. "Вода" и "Пить" на её языке. Благодарно кивнул и повторил требуемое. Видимо, удовлетворившись результатами проведенной работы, она отдала мне чашку и дождалась пока я напьюсь. После чего, наконец уложила меня в кровать и осмотрела мои раны. Старался ей не мешать. Наверняка, знает что делает, я же ведь еще жив. Да и в сон меня склонило. В следующий раз проснулся не самостоятельно, а был намеренно разбужен.
Женщина сидела возле постели и держала в руках миску с ложкой. Вероятно, пришло время обедать. Она помогла мне подняться и опереться на стену. Было мягко, вот для чего там шкура висела оказывается. Она показала на миску и произнесла: - Мелро, - сделала вид, что ест и пояснила: - Ундел.
Накормив меня с ложечки, я сначала было сопротивлялся, но мои капризы профессионально пресекли, женщина уложила меня в постель и засобиралась обратно. Я её попытался остановить и когда на меня обратили внимание, попробовал познакомиться.
- Ни-ко-лай, - произнес по слогам указывая рукой на себя. А потом перевел палец на неё и вопросительно посмотрел. Она немного подумала и, вдруг, радостно ответила ударяя себя в грудь: - Амриль. Зур ми рен, Ни-ко-ляй.
Я улыбнулся, помотал головой и повторил показывая на себя: - Николай!
Амриль немного постояла перебирая на устах звучание моего имени и неожиданно четко произнесла: - Николай. Зур ми рен, Николай, - потом улыбнулась и вышла из комнаты.
Так и протекали мои будни на лечении. Амриль периодически кормила меня и учила их языку, а я просто валялся и ничего не делал. Был один момент смущающий меня и сейчас. В отхожее место меня не пускали, а заставляли ходить в ведро с водой, стоящее в углу комнаты и запирающееся крышкой. Каждый вечер и утро это ведро выносила Амриль и ставила обратно. Выросший в детстве в селе, я тоже бывало такое делал, но то было в детстве и с родными. А тут взрослый мужик и незнакомая женщина. Было откровенно стыдно. Но опять же, Амриль пресекала любую мою самостоятельность и инициативу. Один раз меня навещал мужчина. Здоровенный амбал, метра два ростом и много шире меня. Руки словно колоды. Грудной клетке позавидовал бы и иной бык у нас в селе. Он был по-своему притягивающим внимание. Круглое, плосковатое лицо, словно кричало об незаурядном интеллекте этого человека. Внимательные зелёные глаза, казалось бы видят тебя насквозь. Чёрная борода достигала середины шеи и была заплетена в две косички. Волосы тоже чёрного цвета собраны в косу. Нос картошкой сильно выделялся на общем фоне этого человека, придавая ему более общительный вид. А то казалось, что этот человек кроме походов и боев ничего более знать не желает и обсуждать не хочет. Одет он в свободную, наверное, льняную рубаху сероватого цвета, длинные кожаные штаны и высокие, почти до колен, сапоги. На поясе висел широкий ремень, кожаный с металлическими вставками и ячейками под инструмент. Со спины за пояс воткнут кинжал с ножнами. На руках, поверх рубахи, накинуты нарукавники из плотной обработанной кожи. Войдя ко мне в комнату, он огляделся. Покивал сам себе. Споро осмотрел меня. Ещё раз кивнул про себя и посмотрел мне в глаза. Несколько мгновений мы так и пялились друг на друга. Потом он улыбнулся и ткнул в меня пальцем: - Николай?
- Да, - кивнул в ответ и вопросительно посмотрел на него.
Здоровяк снова улыбнулся, бахнул себя лапищей в грудь и пробасил: - Варлам. Зур ми рен, Николай!
- Зур ми рен, Варлам, - ответил я. Вероятно, это было нечто вроде, очень приятно познакомиться.
Видимо, я угадал с ответом. Здоровяк радостно закивал, ещё разок скоро окинул меня взглядом и ушёл. Так и прошло моё знакомство с обитателями дома. На вторую неделю, мне стали позволять вылазить из кровати и тихонько бродить по дому и двору. Одежду тоже вернули. Кожаная куртка и джинсы в которых я был, профессионально заштопали. Ботинки нашлись почти в целом состоянии. Футболка и портянки дополняли комплект. Носков не было. Видимо, износились и оказались выброшенными. Кожаные доспехи мне не вернули, как и меч впрочем. Оно наверное и правильно. Зачем гостю в доме доспехи?
Как, оказалось, был я в небольшой деревне затерянной в лесу, дворов на срок и жителей сотни полторы или две. Занимались охотой и земледелием. Варлам у них считался местным кузнецом. Были у Варлама с Амриль и маленькие дети - две девочки десяти и двенадцати лет. Жили они тут же в доме, поначалу им запрещали меня навещать, но когда я поправился, эти две занозы частенько приставали ко мне со своими расспросами. Сначала я не мог понять, чего они от меня хотят, потом, как начал кое-как понимать язык - уловил суть претензий и рассмеялся. Варлам нашёл меня, когда ходил на охоту. Он очень удивился, когда наткнулся на бессознательного человека недалеко от непроходимого болота. Был я в очень плохом состоянии. Лихорадка, воспалённые ранения и недоедание почти унесли меня за грань. Кузнец очень рисковал брать меня домой, так как неизвестно было, что я мог сделать. Этот мир жесток и ужасен. Я мог оказаться безжалостным убийцей или полузверем, перевёртышем или ещё чего похуже. Но ему было меня очень жаль, да и человек, прошедший через Смертельные топи заслуживает шанса на спасение. Поэтому, он доставил меня домой и показал своей жене. Та была у них вроде травницы и лекарки в поселке. Обследовав меня, она выдала вердикт - человек, очень болен и сильно ослаб. Вреда в ближайшее время от меня нет. А потом, когда я пришел в себя, то не проявил никаких дополнительных опасений на свой счет. Одно было им непонятно, почему я не знаю общего наречия. На этом плане и строились массово побасенки, из-за которых меня и донимали дочки кузнеца. Остальному поселку хватило слова Варлама, что я им безобиден и они всё узнают в свое время. А эти егозы пытались побыстрей меня научить говорить да первыми разузнать мою историю.
Вот и сейчас я сидел на лавочке под домом да смеялся уже минут пять. Одна стащила с кузни кусок кожи в который обернулась и размахивая кухонным ножом, пыталась показать как выглядит воин. А другая, сняв со стены голову волка, таскала ее по двору и лупила палкой. Продолжалось это правда недолго, до того момента, когда на улицу вышла Амриль и увидела весь этот цирк. Не одна лозина тогда обломалась о девичьи попки и не один день они не могли нормально сидеть за столом. Как я потом выяснил, версий о моем происхождении было много. Всем было известно о том, что я был в кожаном доспехе, пробитым стрелой и искусан стаей волков. Почему они меня не съели? Ответ был тут же, висел на боку. Меч. Со временем, люди разбились на два лагеря. Одни считали что я был наемником у одной из местных армий, осколки старой империи постоянно воевали с вольными баронствами, другие утверждали, что я был Охотником и в сражении с тварями был сильно быт по голове, в результате чего потерял память, вон и рубцы на голове виднеются. Был тут такой орден "Охотники на нежить". Бегали везде и убивали за вознаграждение нежить и всех им подобных тварей. Правда, лагерь "охотников" заметно проигрывал, у меня не обнаружили специального медальона и татуировки. Если первое и можно было объяснить утерей или еще чем, то второе несомненно ничем не перебивалось.
Так и проходили постепенно мои будни в деревеньке Дальняя. Почему именно "Дальняя" никто не знал, но что она так называется, были уверены все. Через несколько недель я полностью окреп и напросившись, начал помогать Варламу в кузне. Плохо, но уже кое-как мог выразить свои мысли. Всем говорил, что я ничего не помню до момента, когда очнулся в доме кузнеца. Откуда мои раны и что делал раньше помню смутно, и то, больше болото вспоминается. Со временем- поверили. Так меня и перестали донимать, а семья Варлама взяла надо мной покровительство. Работы у кузнеца было действительно много. Домашняя утварь и рабочий инструмент на все село- это вам не в бирюльки играть. Хотя, как сказал позже Варлам, с моей помощью стало намного легче. Ну еще бы. Я уж далеко не маленьким был парнем, и меха раздуть, и молотом по наковальне постучать мог. Иногда, ходили с Варламом на охоту. Правда, он охотился, а я так, учился да добычу таскал. Луком я владел плохо, точнее вообще не владел. Впервые, когда мне дали в руки лук, чуть не пришиб стрелой курицу, но в мишень с двадцати метров так и не попал. После чего мне объяснили, что с луком обращаться учатся с детства и в таком возрасте нужно потратить как минимум несколько лет тренировок для успешного обращения с оным.
