Что делать, пришлось собраться с мыслями:

– Да вот возникло подозрение, будто кто-то мною управляет. Словно бы в голову вживили чип, а некто, сидя перед монитором с джойстиком в руках, заставляет делать то, что мне совсем не хочется.

– А поконкретнее?

– К примеру, на своего товарища возвёл напраслину, женился, хотя и мысли такой в голову не приходило. То есть мысль была, я бы не прочь жениться, но только не на этой… Но самое ужасное в том, что вот сижу, а в голову ни одной гениальной мысли не приходит.

У психоаналитика глаза на лоб полезли:

– Это как?

Дальше полилось, как из рога изобилия. Геня перечислил свои «достижения» за последние пятнадцать лет, не забыв упомянуть, что все научные статьи писал в соавторстве, а в довершение исповеди, слегка потупив взгляд, признался, что в диссертации использовал отрывки из чужих работ, даже не сославшись на реальных авторов… Тут он запнулся и с опаской поглядел на психоаналитика – как бы не донёс! И снова возникла та же мысль: ведь не хотел об этом говорить, а кто-то будто вынудил…

Психоаналитик слушал и кивал, а потом вдруг хлопнул себя по лбу:

– Я понял! Вы оказались в плену у своего alter ego!

Словно бы подтверждая вывод психоаналитика, Геня почувствовал, что опять оказался в ступоре – надо как-то реагировать, но что тут скажешь? Если alter ego им руководит, тогда всё предельно ясно – вместо того, чтобы выдать гениальную идею, предлагает чёрт-те что!

Только после долгой паузы Геня выдавил из себя:

– Спасибо!

Заплатив за услуги, отправился домой, по дороге повторяя одну и ту же фразу:

– Тут с одним «я» никак не справишься, а что делать, если двое?

На следующее утро вместо того, чтобы поехать на работу, Геня направился в парк, что располагался неподалёку, сел на скамейку и стал ждать. Что если дельная мысль придёт в голову и станет ясно, почему с ego ему так не повезло? А ведь другого неоткуда взять!

Тут на скамейку рядом с Геней подсел какой-то старичок. Слава богу, не похож на Фрейда – не хватало ещё снова напороться на психиатра-аналитика! Им лишь бы озвучить свои завиральные идеи, а помочь ничем не могут. Тем временем старичок тихим голосом стал что-то говорить, словно бы беседовал сам с собой. Геня прислушался, и вот что он услышал:

– Помню, как-то на бульваре вечером подсели к подвыпившей девице. Её кавалер побежал искать такси, ну а мы тут как тут. Ребята её тискают, она смеётся, а я не знаю, что мне делать. Смотрю вроде в сторону, а краем глаза за ними наблюдаю. Так и не смог понять, почему так поступил. И ребят не пристыдил, и к девице не решался прикоснуться, – старец тяжело вздохнул и после паузы продолжил: – А ещё был случай. Как-то на переменке ребята устроили форменный бедлам. Заперли девчонок в классе и стали к ним приставать. Заводилой был отпетый хулиган, его все побаивались. И вот я смотрю, как он лапает девчонку, которая мне нравилась, и ничего не могу поделать. То ли драться с ним, то ли позвать учителей… Такого унижения сроду не испытывал.

Тут Геня не выдержал и спросил:

– Но почему?

Вопрос был столь невнятно сформулирован, что можно было подумать, будто Геня спрашивает, почему вертится Земля. Однако, судя по всему, старец Геню понял. И вот, не поворачивая голову, стал говорить:

– С давних пор философы ломали головы в поисках ответа на вопрос: почему один человек совершает скверные поступки, а другой даже в мыслях допустить такое не способен. В итоге пришли к выводу, что есть где-то внутри человека некое нравственное начало, данное ему с рождения, но одним больше повезло, а другим досталось с гулькин нос. Объяснение этому так и не нашли, хотя исписали тонны бумаги. На самом деле, никакого там начала нет и не было.

Геня был крайне огорчён таким ответом, поэтому не удержался и спросил:

– А что же есть?

– Есть только два основных инстинкта – инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода. Проблема в том, что инстинкт самосохранения может привести к предательству, а инстинкт продолжения рода, понимаемый в широком смысле, может стать причиной воровства, если у человека нет иных возможностей обеспечить материальное благополучие своим потомкам, – старец замолчал, словно дав возможность Гене осмыслить только что услышанное. – Почему же одни люди поступают нравственно, а другие нет? С инстинктами всё ясно – они даны человеку от рождения, это основа нашего существования и гарантия продолжения рода человеческого. А вот понятие о нравственности человек приобретает только на основе жизненного опыта – за дурной поступок последует наказание, за хороший поступок – поощрение. В итоге и формируется то, что условно можно назвать нравственностью человека.

– То есть любого человека можно перевоспитать?

– Не так всё просто. Казалось бы, страх наказания способен удержать человека от таких проявлений инстинктов, которые принято называть дурными поступками. Но всегда есть надежда наказания избежать, поэтому имеет смысл рискнуть, особенно, если судья и прокурор тоже готовы рисковать, спасая виновного от наказания, причём не безвозмездно. Тут уж как повезёт. Что же до поощрения, то этот способ воспитания нравственности годится только в детстве и отчасти в юности, а в зрелом возрасте от него мало толку, особенно если учесть, что ордена и звания нередко раздают кому попало. Поэтому со временем человек теряет веру в справедливость и тогда сфера проявления нравственности сужается до минимальных размеров. Ну там семья, друзья… Словом, ближайший круг общения.

«Толково объясняет – подумал Геня. – Но причём тут alter ego, то самое, которое помыкает мной?» Вслух Геня ничего не сказал, но, видимо, старец читал его мысли:

– Видите ли, в чём дело… Бывает, что ego человека слабое, теряется в непривычных ситуациях, не находя нужного решения. И вот на помощь приходит «второе я», которое есть у каждого из нас где-то в подсознании, а существует оно по своим понятиям, проще говоря, ему на все наши нравственные заморочки наплевать. Задача alter ego – спасти вас и себя, а уж каким способом, ему без разницы. Тут уж вам придётся выбирать – либо признаться в слабоумии, либо подчиниться alter ego.

Геня понял, что обречён жить под властью своего «второго я», но кто знает, может быть, оно и к лучшему? Поэтому снова обратился к старцу:

– А вот способно ли это «второе я» оказать мне помощь в одном деликатно деле? Я тут недавно прочитал, что именно там, в подсознании возникают гениальные идеи.

Старец усмехнулся:

– Тут всё зависит от уровня его развития. Если подсознание недоразвито, пиши пропало! В этом случае нечего надеяться на то, что в голову придёт интересная идея, ну а ростки таланта, если они были, со временем наверняка зачахнут.

Вот, оказывается, в чём дело! Что-то было сделано не так ещё в раннем возрасте – видимо, родители неумело воздействовали на его подсознание. Обласканные властью, они были уверены, что и сыну повезёт, и потому только твердили постоянно: «Ты у нас самый умный и талантливый, станешь знаменитым учёным, действительным членом Академии наук, тебя будут приглашать на телевидение, печатать твои интервью в журналах и газетах, ты женишься на победительнице конкурса «Мисс Россия», а мы будем нянчить внуков». В итоге Геня словно бы оказался в мире, придуманном не им самим, и в этом мире от него не требовалось никаких усилий – жил на всём готовом. Пожалуй, нужно было создать свой мир, добиваться всего своими силами, тогда мог бы стать писателем или художником – в юности неплохо рисовал, писал статьи для школьной стенгазеты. Но то ли чего-то не хватило, то ли alter ego не позволило…

Когда Геня очнулся от раздумий, старца рядом уже не было, и некого спросить: неужто всё так безнадёжно? Или есть надежда что-то изменить? Говорят, что гением надо родиться. Но уже родившись Гением, можно ли им стать?

Что заставляет человека отдавать все силы творчеству, нередко жертвуя своим здоровьем? Первое, что приходит в голову – желание прославиться. Но можно ли считать это психозом? Если славу заслужил, то есть сделал что-то полезное для людей, за что они безмерно благодарны, в этом нет ни малейших признаков отклонения от нормы. А вот если вы хотите славы во что бы то ни стало, тут надо призадуматься – не стоит ли обратиться к психиатру, пока это неуемное желание не довело вас до безумия.