Кто только о славе не мечтает! Писатель, учёный, композитор, актёр стремятся завоевать признание своих коллег, представителей власти или широкой публики, поскольку это обеспечит благосостояние семье и подвигнет к достижению новых высот на том пути, который был выбран изначально и стал единственным смыслом жизни. Однако фортуна изменчива и весьма капризна, а прорваться сквозь толпу конкурентов не каждому дано. Вот потому ищут обходные пути, нередко готовы пуститься во все тяжкие, лишь бы обратили на них внимание и возвели на пьедестал.

Особенно трудно приходится писателям, поскольку пишут все, кому не лень – от седого старца до юной де́вицы, мечтающей о возвышенной любви, и вот она пытается воплотить мечту в жизнь хотя бы на страницах своего романа. Мне как-то удалось поговорить на эту тему с представителем довольно известного издательства – было это на книжной ярмарке, посетители обходили стенд «Вагриуса» стороной, поскольку там издавали уж очень серьёзную, можно сказать, элитную литературу. Так вот, на мой вопрос, какие у меня шансы, чтобы напечатать свой роман, я получил ответ: «Да никаких!» И далее последовало пояснение: произведения никому не известного писаки никто не станет издавать, а чтобы имя «раскрутить», требуются очень большие деньги либо надо найти влиятельного покровителя.

У меня таких денег не было, ну а идти к кому-то на поклон – это не в моей натуре. Если бы не удалось раскрыть тайну имени загадочной К. из дневников Михаила Афанасьевича Булгакова, так бы и ходил по издательствам без малейшей надежды на успех. Но в итоге повезло – к юбилею Булгакова напечатали статью в «Литературке», благодаря этому обратил на себя внимание в издательстве Центрполиграф, и понеслось: за три года издали шесть моих книг, в том числе и книгу о Булгакове, а потом и самый первый мой роман! Увы, известности это мне не принесло, тем более что Центрполиграф не имел возможностей для рекламы своих авторов, и я решил, что буду раскручивать своё имя сам. За основу взял известный метод: «играть на грани фола», то есть попытаться эпатировать публику, спровоцировать если не скандал, то что-то в этом роде. И вот написал книгу о Дмитрии Быкове – вроде бы достаточно серьёзно, но с изрядной долей иронии изложил его биографию, проанализировал творчество, политические взгляды и прочее, и прочее. Не стану вдаваться в подробности, поскольку уже приходилось об этом писать, но книгу «завернули» – сработала либеральная цензура по принципу «своих мы не сдаём и не позволим над ними надсмехаться». На этом отношения с Центрполиграфом закончились несмотря на то, что другие мои книги нравились и главному редактору, и владельцу, а директор говорил, что у меня недюжинный талант. Но вот оказалось, что принципы превыше всего, ну а литература на последнем месте – после мнения акционеров, приятелей с Болотной площади и т.д. и т.п. Вывод из этого один – если хотите стать популярным автором, ищите покровителя.

Льву Николаевичу Толстому было гораздо проще – род графов Толстых известен с давних пор, и присутствие многочисленных побочных ветвей на генеалогическом древе, лишённых графских привилегий, его достоинств ничуть не умаляет. И вот представьте, присылает некто в редакцию журнала «Современник» свою рукопись, там видят на титульном листе фамилию Толстой и думают: «А что, может быть, и в самом деле граф?» Попробуй такому отказать, тем более что написано неплохо.

Куда сложнее было добиться популярности Борису Пильняку – мало того, что нет никакого титула, так ещё и фамилия изрядно подкачала. Ну кто во время первой мировой войны станет издавать в воюющей России рассказы никому не известного автора по имени Бернгард Вогау? Пришлось фамилию и имя изменить, рассказы напечатали, но этого ему показалось мало – в апреле 1921 года Пильняк приезжает в Петроград в надежде найти себе влиятельных покровителей в столице. Там он каким-то образом знакомится с Горьким и Луначарским, и вот что позже писал о Пильняке нарком просвещения большевистского правительства: «Если обратиться к беллетристам, выдвинутым самой революцией, то мы должны будем остановиться прежде всего на Борисе Пильняке, у которого есть своё лицо, и который является, вероятно, самым одарённым из них». Что уж тут говорить, если даже Сталин с одобрением отозвался о романе «Голый год», опубликованном в 1922 году. А в трудные времена, когда Пильняк попал в опалу, на его защиту встал сам Лев Давидович Троцкий. Возможно, эта связь и стала причиной трагической развязки, так что выбирать покровителя нужно с крайней осторожностью.

Но даже в том случае, когда нет нужды толику таланта у кого-то занимать, без благосклонности властей предержащих трудно продвинуться по карьерной лестнице. Режиссёрское дарование Мейерхольда проявилось ещё в начале прошлого века, когда он поставил множество спектаклей на сценах театров Петербурга и Херсона, но приглашение в Александринку в 1908 году состоялось только благодаря директору императорских театров Владимиру Теляковскому. Мейерхольд был весьма признателен благодетелю и уже гораздо позже, при советской власти, предоставил бывшему директору постоянное место в своём театре – Теляковский пользовался этой привилегией вплоть до своей кончины в 1924 году. Однако существование театра Мейерхольда было бы невозможным без поддержки Троцкого и Луначарского. Рассчитывая на покровительство властей, Мейерхольд даже сформировал при театре художественно-политический совет из партийно-правительственной верхушки во главе с тем же Троцким. «Первому красноармейцу» он посвятил и свой спектакль с весьма впечатляющим названием «Земля дыбом». Тучи стали сгущаться в 1936 году, когда уже не было рядом с Мейерхольдом ни Троцкого, ни Луначарского.

Юрию Герману повезло несмотря на неблагозвучную фамилию. Причина в том, что он нашёл покровителя в лице человека с непререкаемым авторитетом, стоящего вдали от политических интриг. Во время работы в фабричной газете юный журналист набирался новых впечатлений, но так уж случилось, что судьба столкнула его с неким инженером. Словоохотливый немец много рассказывал Герману о своей жизни, о работе, о семье, оставшейся в Германии, и вот Герман решил написать роман об иностранном специалисте, как тогда говорили – об инспеце. Роман «Вступление» напечатали, но реакция прессы была ужасной – роман назвали «вылазкой классового врага». Это и понятно, поскольку главный герой не принадлежал ни к пролетариям, ни к беднейшим слоям русского крестьянства. Вот состоял бы в партии большевиков, тогда другое дело, а тут вроде бы ни к селу, ни к городу. Припомним, что аналогичные претензии предъявляли автору «Собачьего сердца» и «Белой гвардии». К счастью, Германа надоумили обратиться к Горькому, показать ему своё последнее творение, и случилось так, что молодой журналист чем-то приглянулся пролетарскому писателю. Алексей Максимович высказал немало претензий к тексту сочинения и предложил Герману заново переписать роман, однако нашёл возможность похвалить начинающего литератора. В то время пролетарский писатель в основном занимался тем, что пытался улучшить быт литераторов, помогал им, чем только мог, так что визит Германа к нему оказался очень кстати – Юрий Павлович, что называется, попал в струю.

Думаю, не надо пояснять, что протекция, заступничество или рекомендация влиятельных людей играют огромную, если не решающую роль и в наше время. Писателей сейчас хоть пруд пруди, однако далеко не каждому удаётся покрасоваться на телеэкране: вот он я, прошу меня любить и жаловать! Правда, «экранное время» можно и купить, но мало кому такая роскошь по карману – приходится рассчитывать лишь на протекцию политических соратников, единомышленников и приятелей. У Юрия Германа не было ни денег, ни влиятельных знакомых. Да и основным средством информации в те времена были не телевидение и интернет, а обыкновенная газета. Но если похвала начинающему автору напечатана в центральной прессе, да ещё и со ссылкой на мнение знаменитого писателя – такую путёвку в жизнь не сможет дать даже телевидение. Мало того, что реклама, это ещё и указание для тех, кто только для того и поставлен на своё место – чтобы слушать и читать распоряжения, ну и конечно исполнять. Вот как рассказывал об успехе своего отца Михаил Герман: