На следующий день Николай проспал до полудня, а потом лежал, бессмысленно пялясь в потолок. Отчаяние засасывало, словно бездонный омут, и Николаю это не нравилось: хотелось встряхнуться, очнуться от вязкого морока. Не придумав ничего лучшего, Николай отправился в Царицыно.

Еще солнечно, даже тепло, но листья тронуты первыми признаками увядания: природа готовится к краткосрочной смерти, в кроне берез видны пожелтевшие косы. Несмотря на будни, много людей, женщины украшены венками из кленовых листьев. Запах кофе, глинтвейна и венских вафель – Николай не удержался и потратил полтысячи на всякую ерунду. Хотя на эти деньги можно нормальных продуктов купить.

Звонок шефа застал возле оранжереи: Николай как раз раздумывал, не зайти ли внутрь на экскурсию.

– Дергунов, ты свой отпуск можешь раньше закруглить?

– Могу, – Николай даже обрадовался: не нужно заполнять оставшиеся дни имитацией бурной деятельности.

– Тогда руки в ноги и дуй в офис.

Там стоял накрытый стол: оливки, красная рыба в нарезке, копченая колбаса, сыр, зелень и огромный шоколадный торт.

– Что за повод? – удивился Николай.

– Михаил проставляется, – шеф постарался принять невозмутимый вид, но вышло не очень.

– Отчаливаю! – Михаил блеснул идеальными зубами. – Решил в Краснодар перебраться поближе к родственникам.

Николай кивнул. Все знали, что Михаил планирует выйти на пенсию, но случилось это слишком внезапно. Стоило пару дней не прийти на работу – и все встало с ног на голову.

– А я теперь с Денисом в паре работаю, – секретарь Женечка не сдержала улыбку. – Виктор Иванович приказ написал о переводе.

– А я? – растерялся Николай.

Его напарник Сэм предупредил, что подаст заявление на увольнение, как выйдет из больницы.

– Придумаем что-нибудь, – шеф выглядел подавленным. – Да и вернется Симеон, надеюсь.

– Угощайся! – Михаил протянул Николаю пластиковый стакан с вином.

Николай уточнил:

– Виктор Иванович, вы меня из-за Михаила позвали?

– Нет, – шеф поморщился, точно от зубной боли. – Нам в отдел разнарядка на командировку пришла, в Тульскую область. Денис и Женечка малоопытные, остаешься ты.

– Что за срочность? – поинтересовался Николай.

– Странные случаи в поселке, – выразительно посмотрел шеф, – я тебе файл на почту скинул, дома изучи.

– Хватит о делах, – прервал их Михаил, – давайте хоть сегодня на них забьем.

Николай выпил вино, даже не ощутив вкус. Странные дела… Совсем недавно они закончили дело, получившее название Чертово. Как бы не повторилось…

– Как съездил? Что в Питере? – отвлекла его Женечка. – Почему так быстро вернулся?

Пока Николай делился версией для коллег, заглянули спецы из соседних отделов. Надолго никто не задерживался – работа есть работа, но Михаил остался доволен: все отметили его выход на пенсию. Он блистал остроумием, танцевал с Женечкой и дамами из бухгалтерии, фотографировался на память. Под конец вскочил на стол и простоял на руках с минуту, вызвав всеобщее одобрение.

Николай зашел в отдел кадров, взял командировочное удостоверение, получил деньги под отчет и отправился домой. Войдя в подъезд, он заметил валявшуюся газету, на ней лежал ком пыли. Николаю почему-то почудилось, что ком дышит: он то раздувался, то опадал. Николай присмотрелся: нет, показалось. Видимо, нервы сдают, а может, из-за тусклого освещения.

В четверг рано утром Николай на автобусе отправился в Тулу. Там его встретил местный спец из ОБХСС – отдела по борьбе с хаосом, существами и сущностями.

– Вы тот самый Дергунов? – Дима, как представился спец, долго тряс ладонь Николая. – Про вас рассказывали…

Он замолчал, с восхищением уставившись на Николая, тому сделалось неловко.

– Да я ничего, – пробормотал Николай.

– Вы крутой, – с убеждением заявил Дима. – Уверен, что и тут справитесь.

Дима представлял из себя увлеченного энтузиаста: молодой, не прибитый профессиональным выгоранием. Пока Дима вез Николая на убитой корейской иномарке, он вкратце поведал о произошедшем, хотя Николай всю среду посвятил изучению материала.

– Местные уверены: ведьма завелась, – вещал Дима. – Мы проверили, конечно…

– Сразу? – уточнил Николай.

– Нет, – не стал врать Дима. – Вы же знаете деревенских: у них через одного якобы колдуют.

– Когда завели дело? – спросил Николай.

– Когда насчет собаки заявление поступило, – Дима свернул с шоссе на грунтовку. – Слишком уж необычное.

– А что там? – про собаку в файле ничего не было.

– Хозяйка сама расскажет, – уклонился Дима от ответа.

Деревня располагалась в окружении соснового бора, неподалеку протекала река. Николай прикинул: будь деревня ближе к Москве, тут все было бы застроено дачами. Он бы и сам не отказался от деревянного дома, пахнущего смолой, на высоком берегу реки. Чтобы можно было поздним вечером развести костер и смотреть на поднимающиеся вверх искры, на быструю воду и звезды, в ней отражающиеся. Возможно, ближе к старости его желание сбудется.

Машина остановилась возле большого деревянного дома, обитого светло-зеленым сайдингом. Дом окружал двухметровый забор из профнастила. Дима нажал на кнопку звонка, и забор затрясся от мощного лая, Николай вздрогнул. Через несколько минут калитку открыла дородная женщина, одетая в тренировочный костюм. На ее руках были измазанные землей перчатки.

– Вот, Лидия Петровна, привез вам оперативника из Москвы, – Дима посторонился, пропуская Николая, – расскажите, что у вас произошло.

Женщина прикрикнула на двух алабаев, рвавшихся с тяжелой цепи, сняла перчатки и повела оперативников в глубь двора. Николай осмотрелся: здесь было ухоженно. Под окнами пестрели георгины, клонили тяжелые головы подсолнухи, цвели белые и фиолетовые хризантемы. Трава скошена, груда кирпичей аккуратно сложена в стороне.

– У нас с мужем хозяйство небольшое, – перечисляла Лидия Петровна: – кур держим, уток, козочек. Вот здесь, – она провела Николая и Диму к сараю, где был устроен загон для коз. – И тут на днях несу корм для кур. А козы из загона выскочили и дурачатся, меня чуть с ног не сбили. Я их обругала: «Что ж вы, гады этакие, творите?» Козел, скотина такая, подскочил и меня под руку боднул. Я с психу и заорала: «Чтоб тебя черти забрали!»

Лидия Петровна между делом показала курятник:

– Ну я корм курам дала, коз загнала, да и пошла ужин готовить. И тут через час муж приходит, весь бледный, как с мороза.

– А муж ваш где? – перебил Николай.

– На работе, – ответила Лидия Петровна, – вечером будет, – и продолжила: – Приходит и говорит: «Где водка?». Я ему: «Ты совсем, что ли? День еще!», а он: «Такое было!»

Она встала посреди двора:

– Оказалось, в загон к козам пробралась чужая собака и задушила козла. Здоровая псина! А наши алабаи даже не тявкнули! Затаились. Так этот кобель на мужа еще кинулся, порвать хотел. Хорошо, Леня успел вилы схватить да проткнул этой зверюге бок. Я пошла посмотреть, и вдруг этот кобель снова поднимается и рычит. Живой! Я таких огромных собак сроду не видела!

Лидию Петровну передернуло от воспоминаний.

– Ну Леня его снова вилами. Потом в поле отволок, бензином облил и сжег, чтобы понадежней.

– Нашли, чья собака? – поинтересовался Николай для приличия: скорее всего, собака была дикая.

– Нет, – покачала головой Лидия Петровна. – Наш дом в конце деревни, тут чужие собаки не бегают.

– Можно посмотреть? – спросил Николай.

– Так муж закопал, – Лидия Петровна все же отвела их в конец огорода.

Забор на задворках представлял собой штакетник: через него, в принципе, могла перемахнуть собака. Искать остаточные явления смысла не было: огонь надежно уничтожал следы воздействия – тут впору провести аналогию с инквизиторами, которые сжигали ведьм, – но Николай все же достал из сумки микро-Уленьку и проверил: чисто.