— Если я прощу, что ты будешь делать?

— Наверное, попытаюсь спрятать тебя от Кири. Я не хочу повторять ошибку, — прикрыл глаза парень, всё ещё испытывая ощущение бродящей вокруг смерти. Возможно, он умрёт от потери крови, пока они с Айкон будут выяснять отношения.

— А если не прощу?

— То… приму смерть от твоих изящных рук с честью.

На щеке Айкон высветилась розоватая надпись [blush]{?}[«румянец», англ.], и она осторожно погладила когтем царапины на лице Макса, которые сама же ему и нанесла несколько минут назад. Макс зажмурился, искренне веря, что сейчас эти когти окажутся в его черепе и прошьют мозг насквозь, завершив страдания, но дело приняло неожиданный оборот. По щеке проскользнуло что-то не очень приятное, холодное и влажное — словно язык покойника. Макс распахнул удивлённые глаза с желанием спросить, какого лешего тут творится, но тонкое лезвие когтя прислонилось к его губам, приказывая молчать.

— Не забывай, что я всё ещё тебя ненавижу… — электронный голос прозвучал в самое ухо, от чего по остаткам спины стремительно пролетели мурашки. В чужом голосе прозвучала тень улыбки. — Но меня подкупил твой фетиш на мои руки. Как ты там говорил, «запретный плод»?

— Д-да… — неуверенно протянул Макс, искренне недоумевая, почему освобождение от мучений оказалось таким лёгким. Как-то подозрительно просто… Хотя, возможно, оттого, что Айкон любит его и пытается найти даже самую дурацкую причину для его оправдания?

— Я тебя прощаю, но на семьдесят пять целых шесть сотых процента. Остальные проценты моего прощения отрабатывать будешь. В конце концов, я всё ещё мечтаю поглотить этот жалкий мир и уничтожить соперников, заняв место бога окончательно! — расплылась в хищной улыбке Айкон, по привычке безумно хихикая. Потом резко посерьёзнела, вставая с Макса и наконец дав ему свободу, позволяя встать, пусть его и шатало от недавно пережитого нападения.

— И всё-таки ты меня любишь? — улыбнулся Макс, уже не переживая по поводу того, что Айкон припечатает его к земле. Девушка хмыкнула, скрывая улыбку на лице. Тогда паренёк добавил, — Я тоже тебя люблю. Ты классная.

Дуэт вышел из укрытия как раз к моменту, когда гроза завершилась, и её шум уже отражался где-то в далёких облаках за сотни километров отсюда. Айкон перевоплотилась обратно в человека и весело прыгала впереди, за ней следом, еле передвигая ноги, плёлся Макс. Велосипед, как выяснилось, всё ещё лежал на дороге — правда, теперь парень не мог им воспользоваться из-за боли во всём теле.

— Слушай, Айкон, а ты не можешь меня подбросить до ближайшей больницы, а? — жалобно попросил Макс. Айкон в ответ на просьбу ухмыльнулась.

— Держись крепче, — с какой-то непривычной мягкостью в голосе ответила девушка, подняв велосипед и усевшись на водительском сиденье. Макс уместился на багажнике и обнял её за талию, чтобы не свалиться на дорогу во время движения. Он наконец-то смог расслабиться, опираясь о чужое тело, пока девушка крутила педали, унося их с места происшествия.

Что же, сначала они доберутся до ближайшего госпиталя, где Макса ждёт долгое и мучительное сшивание спины по кусочкам. А потом… Потом Максу нужно будет искупить свою вину перед Айкон и заслужить наконец её полное прощение. Да, придётся пойти против Кири, но с другой стороны… У мальчишки теперь есть сильная сообщница, которая точно не оставит его в беде - правда, лучше её не злить, если он не желает остаться без позвоночника. Макс вздохнул, прижимаясь к холодной толстовке Айкон расцарапанной щекой, и закрыл глаза.

Ему так повезло, что кубический бог влюбился именно в него.