***
— Айко-о-он?! — надрываясь, кричал Макс. Он ехал на велосипеде, скользя по мокрой после ливня дороге. За время поездки едва не попал под авто — на резком повороте подвели тормоза, и велик угодил под колёса, благо, особо не повредился. Зачем парню понадобилось в дождь ехать на поиски сбежавшей? Он и сам толком не понял, зачем ему это надо. Просто неспокойно было. А ещё Макс прекрасно понял, что Айкон обо всём узнала. Что она больше не купится на его ложь о том, что он — её администратор. Не пойдёт с ним, даже если удастся её найти. Возможно, она расщепит его на атомы, как мечтала сделать с самого начала их путешествия. И это будет уроком для него… Ведь только сейчас Макс осознал, что единственный, кто бесконечно доверял ему — это Айкон. И он посмел предать её доверие. Обманул. А, судя по поведению той в последние дни их совместного пути, она ещё и полюбила своего спутника.
Макс до последнего поддавался уговорам Кири, с большим колебанием веря в то, что Айкон не способна чувствовать — а любить тем более. Она ведь имитирует эмоции?..
Но только сейчас, когда опасность была так близко от единственной знакомой, которой было не плевать на его существование — только сейчас он и понял, что не хочет терять Айкон. Он даже соврал Кири, что задержится по причине некоторых неполадок с транспортом. Пытался лихорадочно придумать, как избежать страшной участи для своей подруги. Не спал ночью, пытаясь собрать все хаотичные мысли в один единый клубок. Но недоглядел, и информация просочилась туда, куда не следовало. Когда до пункта назначения оставалось всего ничего, Айкон внезапно исчезла. Макс понял почему — она почувствовала приближение Кири. Все кубы чувствуют друг друга, когда оказываются неподалёку.
— Блин!!! — велик подскочил на кочке, и паренёк навернулся на мокром асфальте, проехав по нему щекой и содрав часть кожи. Ссадины и порезы как часть жизни, хах. Кстати, знакомые следы на обочине, и пятна крови на земле… Макс отполз в кювет, даже не поднимая велосипед, и лихорадочно побежал в сторону, куда были направлены следы. Айкон точно была здесь, он знал это, и пусть парень торопился увидеть вновь её мертвецки бледное лицо, он не знал, как будет оправдывать себя перед своим кубическим богом. Если она позволит ему вновь поклоняться своему кубическому величию…
— Ай? — кратко позвал Макс, заглядывая в нишу, образованную стыками между небольших скалистых образований. На каменистой земле были влажные следы и лужица крови. На стене также были ошмётки крови — которые обычно оставались от трансформации куба из одной формы в другую. Парень осмелился зайти внутрь, расстраиваясь, что не успел догнать Айкон, которая, вероятно, уже покинула это убежище, но вдруг кто-то прыгнул на него с потолка, в очередной раз ударив лицом о поверхность камня и прижав к земле своим весом.
— Преда-а-ате-ель! — прошипел голос над ухом. Макс попытался пошевелиться, но напавшая без тени сожаления вонзила острые когти своих головных манипуляторов в его затылок. Металлические пальцы рук процарапали на чужом лице узоры из трёх полос, тянущихся от глаз до подбородка.
— Ауч, Айкон, остановись, это я! — задёргался под чужим телом парень, обречённо осознавая, что он полностью беспомощен перед напавшей. Если сейчас их не обнаружат, то ему крышка.
— Я в курсе, что это ты, кусок атомов недоделанный! — обиженно вскрикнула Айкон, вгоняя когти под чужие лопатки, чем вызвала у жертвы ещё один приступ бешенных конвульсий. — Ты мерзкий, гадкий предатель, и я бы очень хотела, чтобы ты просто умер! Зачем я вообще с тобой знакома?! Предатель, предатель, предатель!!!
Она заколотила по его спине своими кулаками, заставив Макса выхаркать на камни несколько капель крови. Парень знал, что Айкон будет готова убить его, но не настолько же быстро!
— П-пожалуйста, Ай… — жалобно прохрипел Макс, нелепо надеясь остановить действия своей бывшей спутницы.
— Ненавижу, ненавижу!!! — продолжала истерить девушка, раздирая в клочья кожу на чужой спине и исполосовав её вдоль и поперёк. Лезвия когтей Айкон шарились под кожным покровом, послойно разрезая чужую плоть. Она безжалостно продырявила всё тело вдоль человеческого позвоночника, и кровь Макса потекла по металлическим пальцам на землю, смешиваясь с той кровавой лужицей, что уже там была. Вспарывая когтями чужое тело, Айкон отчаянно хрипела, всё больше походя на разъярённую пантеру, что собралась поужинать ещё живой жертвой. Почему же она не может просто поглотить Макса, прекратив эти страдания?
— Прости меня, я не хотел!!! — предпринял последнюю попытку Макс, чувствуя звон в голове и понимая, что он в любой момент может вырубиться от испытываемой боли. Девушка прорычала:
— А что ты хотел тогда?!
— Да я не думал, что ты меня любишь и что в принципе чувствовать способна, понимаешь?..
— Чево-о? — зависла девушка, наконец прекратив терзания чужого тела и ослабив хватку. Когда её когти освободили чужой затылок, послышался облегчённый вдох со стороны прижатого к земле паренька. Айкон как ни в чём ни бывало сложила руки на груди и отвернула свою мордочку от него. — Тебе показалось. Бог не может любить такого, как ты.
— Я знаю, что не достоин этого, пусть ты и не… ну ладно, ты бог, — сдался Макс, боясь оскорбить Айкон, ведь он всё ещё был в западне и мог продолжить неосторожными словами свои адские муки от лап бывшей подруги. Подросток приподнялся на локтях, пошатываясь, и повернул голову, заглядывая через плечо на профиль девушки. — Хорошо, допустим, мне показалось, что ты в меня влюблена.
— Фу. Ненавижу тебя. И да, я совсем ни капли не была в тебя влюблена! Ты, ты мерзкий! И вообще, ты всего лишь жалкий человек!
— Хорошо, я и не спорю, — не удержавшись от лёгкой усмешки, выдохнул Макс. Всё-таки ему удалось задеть Айкон и смутить её своим признанием о том, что он всё заметил.
— Но тем не менее это не значит, что я бесчувственная! Я очень даже всё хорошо понимаю и чувствую! Я личность! А ты меня своим предательством обидел и… — Айкон внезапно из яростной превратилась в растерянную, а может, даже грустную, — и вообще, как ты мог? Постоянно врать в глаза? Я думала, что ты не причинишь мне вреда, что ты и пальцем меня не тронешь, но ты повел меня на верную смерть, а такое не прощают!
До этой речи Макс надеялся выправить разговор в шуточное русло и избавиться от смертоносной хватки куба, но после того, как увидел искреннее расстройство Айкон и то, как она в этот момент беспомощно обняла свои плечи, понял — через шутки не получится. О чём он думал всё время? Он же прекрасно знал, что его спутницу ждёт незавидная участь быть уничтоженной Кири, так почему не спас её, не свернул с дороги, не спрятал где-нибудь в безопасном месте? Он совершил фатальную ошибку для них обоих. Он… предал друга.
— Айкон, я… — начал Макс, лихорадочно пытаясь придумать, как продолжить речь, — Ты права. То, что я сделал, не только не прощают. За это можно казнить, и я не виню тебя за то, что теперь моя спина больше похожа на прокрученный через мясорубку фарш, хах…
Айкон немного повернула голову в сторону Макса, и тот заметил стекающую с её щеки красную каплю — она плакала и даже не пыталась стереть слёзы.
— Кхм, что ж. Я просто идиот, вот что я хочу сказать. Мы с Кири не раз проворачивали такое, и я думал, в этот раз всё тоже пройдёт нормально. Я много кубов повидал, и все их пути заканчивались в руках Кири, но… в этот раз что-то пошло не так с самого начала. Я говорил ей, что с тобой что-то не то, что ты… живая? Ты всегда так ярко реагировала на мои слова, что я начал верить в то, что это так, но меня постоянно переубеждал тот факт, что ты один из кубов, не способных ничего чувствовать или ощущать…
— Пытаешься спихнуть вину на Кири? — севшим голосом констатировала девушка, полностью развернувшись к Максу. Тот даже при неудобном угле обзора и адской боли видел худощавую фигурку Айкон, временами темнеющую из-за вспышек удаляющихся молний.
— Не-ет, хотя она в какой-то степени повлияла на то, что моё предательство вообще произошло… Всё-таки, предатель и главный идиот тут я, и я пойму, если ты не простишь. — завершил свою речь Макс, болезненно выдохнув. Он знал, что шанс выйти отсюда живым равен нулю, так что приготовился к болезненному расщеплению на атомы и дальнейшему растворению материи своего тела в теле Айкон. Он заслужил этот справедливый финал и сам подписал себе смертный приговор. Айкон снова ухватила его затылок одной из клешней и наклонилась к изодранному и побитому лицу собеседника:
