Я крадусь к дому мелкими перебежками, иногда замирая в прутьях когда-то пышных кустов. Время играет против меня: за забором медленно разгораются фонари, освещая и мою территорию. Маскировка теряет свой смысл.

Последний рывок – и я в доме.

Тряхнув рукой, высвобождаю нож. Тихо иду во тьме коридоров. Не дышу. Я напряжена, в животе скручивается упругая пружина, что готова разжаться в любую секунду. Останавливаюсь, прислоняюсь к углу и на мгновение закрываю глаза – это немного успокаивает расшатавшиеся нервишки. Да что же это со мной! Легко провожу пальцем по лезвию ножа – металл привычно холодит кожу.

Я продолжаю охоту: один дверной проем, окно, закрытые жалюзи, репродукция «Крика» Мунка. Снова дверь, лишь прикрытая, с оставленной щелкой толщиной с ладонь. Там, внутри, горит свет. Напрягаю все чувства. Изнутри слышится тихий шорох и легкий звон. В носу защекотал запах свежеприготовленного кофе. Я оборачиваюсь и отступаю на шаг. Но другого пути нет. За поворотом меня ждет лестница, а значит, доступ на второй этаж. Доступ к Хоггарту.

Аккуратно перешагиваю полоску света на паркете. Половица тихо скрипит под ногой… дверь распахивается, являя мне телохранителя с кружкой. Рефлексы делают все вместо меня. Молниеносно поддавшись вперед, всаживаю нож в горло, выхватываю кофе и отступаю на шаг.

– Тш-ш, – я смотрю ему в глаза, прислонив указательный палец ко рту. Охранник падает на колени, на лице застывает маска удивления. Наклонившись, достаю лезвие. Кровь, булькая, покидает его тело, и мужчина валится на бок. Вытираю об него лезвие, попутно делая глоток из кружки: м-м-м, капучино. Любимый.

Шаг, еще шаг. Лестница немного поскрипывает под тяжестью моего веса. Где-то на грани сознания я чувствую, он не спит. Хоггарт немного взвинчен. Ждет меня.

Я иду, подбрасывая нож, ловлю сначала за острие, потом за рукоятку, дохожу до очередной двери и останавливаюсь. Он там. Делаю очередной глоток и открываю дверь.

Мужчина внутри расслабленно стоит спиной ко мне возле окна, с наигранным интересом рассматривая чернильную тьму дворика, и держит в руке стакан. Виски со льдом. Хочет показать, что ему плевать. Скидываю капюшон и делаю малюсенький глоток еще неостывшего кофе.

– Выпьем? – говорит мне Гарри и улыбается, кивая на чистый стакан, расположившийся под небольшой настольной лампой – единственным нормальным освещением в комнате. Приготовил специально для меня?

– Не сегодня; у вас потрясающий кофе.

«Какое ужасное клише, – проносится в голове, – болтаю с жертвой как героиня дешевых боевиков».

– Эфиопия, – глубокомысленно замечает Хоггарт, отвечая мне с белозубой улыбкой. А он мне определённо нравится.

Делаю шаг в бок и прислоняюсь спиной к стене. Он не вызвал полицию? Самодовольный кретин.

– Мне нравится наша потрясающая беседа, однако, давайте перейдем к делу.

Хоггарт делает глоток, не отрывая от меня взгляда цепких, пронзительных глаз.

– Как вы поняли, мистер Хоггарт, у вас проблемы. Я понятия не имею, чью компанию вы обокрали или чью жену трахнули, а, в прочем, мне плевать. Так или иначе, они готовы заплатить мне баснословную сумму за вашу смерть.

– А если я заплачу больше?

Усмехаюсь:

– Понимаете, проблема вовсе не в деньгах. Разница в репутации, Гарри, я уже приняла заказ и не могу от него отказаться… К тому же, умрете вы или они, какая мне разница, кому перерезать глотку?

Я отрываюсь от стены, прохожу через комнату и сажусь на стеклянный столик, с легким звоном опуская рядом с собой пустую кружку. Чувствую его волну неверия и насмешки. Приподнимаю голову:

– Даже не думайте, Хоггарт. Вы будете мертвы в любом случае. Разница в том, как это будет.

Кладу нож рядом с собой. Предупреждающе смотрю на Хоггарта. Не дёргайся.

– Два варианта развития событий. Первый: вы умираете быстро и практически безболезненно. Просто стоите и ждете, пока я всажу вам нож в глотку. Второй, – кивком показываю на лезвие рядом с собой, – более интересный. Мы поиграем. Я или вы, Гарри. Выиграет лишь один. Но если победа будет за мной, – я отправляю нож в путешествие по столешнице. Он скользит по стеклянной поверхности, вертясь вокруг своей оси, и замирает возле Хоггарта. Разум становится кристально чист, и я мрачно ухмыляюсь, являя свою истинную суть, – Ты будешь умирать долго и мучительно. Решай, Хоггарт. Выбор за тобой.

Хоггарт делает очередной глоток и ставит стакан на стол. Я знаю, что выбор сделан. Улыбаюсь.

– Всегда знал, что в душе я игрок, – смеется он и бьет мне в грудь.

Пролетаю добрых три метра и впечатываюсь в стену. «Неплохо, – думаю я, – будет весело». Достаю из голенища нож и встаю. Гарри забирает нож со столика.

Хоггарт атакует, целится лезвием в живот. Отскакиваю, делаю встречный удар в шею. Морпех приседает, сбивает меня с ног и наваливается всем весом. Вижу насмешку в его глазах. Улыбаюсь в ответ. Кусаю за шею, вырывая кожу, Гарри шипит и скатывается с меня, попутно всаживая нож мне в левый бицепс. Чувствую во рту густой солёный вкус чужой крови. Облизываюсь. Встаю. Достаю нож из руки.

– Хороший выбор, Гарри, – говорю я и метаю нож. Хоггарт не успевает увернуться, и лезвие застревает в левой голени. Достаю нож из рукава, краем глаза замечаю, что мужчина встаёт.

– Разве мама не говорила, что игры до добра не доводят?

Бросок! Лезвие легко входит в его мышцы над тазобедренной костью. Хоггарт вновь падает на пол, рычит и выгибается.

– Кажется, у нас есть победитель, – счастливо произношу я.

Выстрел разрывает тишину. Вспышка боли, чувствую, как пуля навылет прошла над ключицей. Падаю на пол, очередная пуля свистит у меня над головой. Может, они мне и не нанесут особого вреда, но всё равно чувствовать их в своем теле нет особого желания. Вскакиваю, попутно выхватываю из голенища последний нож, бью ногой по голове Хоггарта. Хватаю запястье Гарри с пистолетом и пригвождаю лезвием к полу. Пистолет отбрасываю в сторону.

– Гарри, Гарри… тебе не победить. Мой триумф был предсказан Создателем. Тебе бесполезно сражаться, – отодвигаю воротник кофты, показывая выстрел. Проходит пару секунд, пока морпех понимает, в чём дело. Зиявшая дыра, залитая кровью, затягивалась на его глазах, – Видишь?

– Кто ты?!

– Разве это имеет значение? – отвечаю я и сажусь рядом на пол по-турецки. – Сейчас важно лишь одно: твое фатальное поражение.

Задумчиво верчу в руках лезвие. За окном совсем рассвело. На часах 6:15. Пора уходить.

– Надеюсь, ты был хорошим человеком, Хоггарт.

Я наклоняюсь и подношу нож к сонной артерии на его шее. Из горла Гарри с хрипом выходит смешок. Сумасшедший.

– Не хуже тебя, уж точно, – скрипя, выплевывает он.

Усмехаюсь. Меня сковывает лед.

– Покойся с миром, – произношу я, медленно делая неглубокий надрез. Пока не смертельный. Хоггарт закрывает глаза.

– Ты сгоришь в аду, – наконец, выдавливает он.

Улыбаюсь:

– Я знаю.

Глава 2: Момент

Сижу в кабинете Макса под уютным пледом и пью чай. Два часа назад я кинула парню смс о полном завершении задания, а он в свою очередь сообщил об этом заказчику и вызвал Кортни. Она часто прибирала за мной, вычищая с маниакальной точностью все места преступлений. Пропитанные чужой кровью вещи залила хлоркой, уничтожая любую ДНК, затем сложила в мусорный пакет и выкинула. Всё оружие почистила и спрятала по тайникам. И вот теперь я, кажется, вечность жду Макса, сидя в его же кресле.

Наконец, дверь за моей спиной тихо скрипнула.

– Ты опоздал, – говорю я, не оборачиваясь.

Макс раздевается, полностью игнорируя мои слова:

– Как всё прошло? – произносит он спустя еще одну бесконечность, немного склонив голову влево.

– Скучно, как обычно, – я подпираю щеку ладошкой.

– Я не сомневался.

– Действительно?

– Естественно, – Макс дарит мне ту самую ангельскую улыбку, от которой женщины сходят с ума, – ведь ты училась у профессионала.