Нет, этот в позолоченном пиджачке, который пялится сально из-за углового столика, пусть идет нахуй, – больно прилизанный, словно только что вывалялся в солярке. Может быть, хромированный шатен за столиком у дверей? Ви просканировал мужика оптикой, но тут же скривился в отвращении, которое, кажется, навсегда перенял от Сильверхенда – «ебаная Арасака» (тм).

Вычленив наконец-то рационально и расчетливо подходящую жертву, Ви поднялся с барного стула и, покачиваясь, решительно двинулся вдоль стойки. Проходя мимо выбранного пиджака, несильно хлопнул того по плечу и проронил сквозь зубы: «Пошли». Тот ухмыльнулся, снова прошелся довольным взглядом по крепкой и подтянутой фигуре Ви, расплатился, кивнув бармену, и последовал за наемником.

Найт-Сити, где любые сделки, особенно те, в которых участвует тело, заключаются одним кивком, хлопком по плечу... Велика ли ценность? Каждый забивает свое воющее одиночество доступными ему способами: пылесося ли десятую за ночь дорожку синтококса; надрачивая ли на новый брейнданс с расчлененкой или малолетками; рассекая ли пылающие неоном дороги на спорткаре на полной скорости, рискуя въебаться в ограждение моста, а то и в незадачливого пешехода – не это ли наконец-то станет спасением от вечной гонки на износ? А можно и снять незнакомца в баре для парочки свежих экспериментов, особенно если душа пуста, как карманы последнего невезучего попрошайки в Арройо. Каждому из этих беглецов предстоит все равно проснуться утром на влажных простынях все с той же сосущей пустотой и отчаянием, зовущим пойти в душевую, приспособить там к кронштейну ремень и вздернуться нахуй, или же ощутить манящий зов высоты, стоя на ограждении балкона высотки.

Так хули бы нет?

- Я Майк, – попытался улыбнуться снятый наемником пиджак – черноволосый, загорелый, чуть выше Ви и совсем незначительно шире в плечах. Лет тридцати пяти.

Как Джонни.

Завали ебало, ебанько. Ничего общего.

- Мне похуй, Марк, – сообщил безразлично Ви, привалившись плечом к стенке лифта, и потер переносицу. Виски исполнял какую-то шаманскую пляску в голове, но обратно пока не просился. – Трахнешь меня, и разойдемся как в море корабли.

- Как скажешь, – ухмыльнулся корпо, продолжая довольно оглаживать обтянутый майкой торс Ви взглядом. – Мне подходит.

Да еще бы, блять.

Отель был выебистый, до пизды дорогой, не чета тем дырам, по которым они шлялись с Джонни – ни тебе мертвого наркомана, доедаемого крысами в углу, ни гор мусора, – одна стерильность, строгость и выебоны. У Ви руки чесались от непреодолимого, пьяного, наверное, желания разъебать этот звенящий вылизанный порядок. Можно было бы начать с голопроектора в номере, например. Ради этого можно было даже спуститься в тачку за битой. Но пиджак, наверное, его бы не понял.

Откуда эти панковские заебы? Разве Ви не хотел всегда комфорта и богатства? Разве не к этому стремился всем своим существом?

В номере пиджак мягко притиснул наемника к шкафу, впился губами в кожу над ключицей, оставляя засос. Ви запрокинул голову и пьяно смотрел в потолок, силясь ощутить хотя бы что-нибудь – не то, чтобы жар, накрывавший его в номере «Пистис София», но хотя бы легкое возбуждение, шевеление в штанах. Словно услышав его мысли, мужик огладил его пах, потер ширинку, нащупывая член, выдохнул жадно и горячо в плечо Ви. Соло дышал носом и слушал себя. Запахи были не те – смесь изысканной парфюмной горечи с каким-то неуместным дорогим конфетным привкусом. Не пот. Не кожа. Не металл. Ну хоть никотином перло, это у нас от каждого первого в Найт-Сити…

Худо-бедно от настойчивой стимуляции член Ви все-таки ожил. Наемник выдохнул носом, оттолкнул пиджака, снял кобуру и решительно сорвал через голову майку, обнажая торс, затем повалился на кровать, размерами, чистотой и аккуратностью убранства напоминающую линкор, расстегивая пряжку ремня и с усилием стягивая проклятые обтягивающие кожаные штаны. Солдатские жетоны звякнули и холодом приникли обратно к телу. Ви остался обнаженным. Мускулистый, поджарый, мощный. Кожа – словно карта неблагополучных районов, расцвеченная разнообразными шрамами вдоль и поперек.

- Пиздатые импланты, дорогие, – заценил профессионально корпо, опустился рядом, оглаживая тело Ви ладонями и взглядом. – Ладони, предплечья, икры… Остальное свое, такое красивое? Спорт?

- Ебаться будем или ты на мусорщиков работаешь и меня на хром подумываешь разобрать? – охуенный спорт у Ви – ежедневно по двадцать подходов раздачи пиздячек и подъема тяжеленных стволов. Наемник решительно содрал с пиджака рубашку и потянул его на себя. – Хватит уже, блять, вежливых бесед.

Издав стон, мужик послушался и вжался в Ви, привалился всем телом, жадно шаря по плечам и бокам соло. Это не было похоже на Джонни. Ви не плавился от желания, горячая волна не перла оглушающе по телу, не было желания впиться в этого пиджака до боли, до стона. Это было похоже на такое себе сомнительное развлеченьице.

Когда ладонь мужика коснулась его члена, ухватила и начала надрачивать, соло испытал желание увернуться от этих прикосновений, но усилием заставил себя лежать ровно. Возбуждение, какое-то грязное, мутное и несильное потихоньку бултыхалось где-то внизу живота, вызывая больше желание проблеваться, нежели потрахаться.

Ви постарался сосредоточить взгляд на чем-нибудь за плечом корпо, чтобы унять зудящую тошноту, перевел взгляд на шкаф, и наткнулся взглядом на… Сильверхенда, в своей обычной позе привалившегося к стене. Скрестив руки на груди, тот с неясной кривой ухмылкой смотрел прямиком на Ви. И глаза его были – два дула пустоты и тьмы. Нос морщился как-то по-звериному от запредельной ярости – эту мимику Ви знал, она свидетельствовала о неописуемом бешенстве, верхняя губа ползла вверх в оскале, словно у пса, и, что было ужаснее всего, рот при этом все еще искажала безумная ухмылка.

Наемник попытался припомнить, когда же он принял последнюю дозу омега-блокаторов, но виски стерло всю память, смешав время. И Ви моментально покрылся потом.

- А вот, блять, и Джонни, – «ни с того, блять, ни с сего» успело мелькнуть в голове у соло, прежде чем рокербой расцепил руки на груди и в сполохе помех мелькнул, перемещаясь к постели, где мужик все еще что-то там делал с замороженным намертво ужасом телом наемника. Джонни рывком склонился над Ви, ладони впечатались в постель по обе стороны от головы. – Развлекаешься, Ви?

Знакомо содрогнуло и на секунду выгнуло всем телом, когда рокер рывком, без единого слова, вопроса или усилия перехватил контроль над телом – Ви словно гигантской волной отшвырнуло в сторону. И перекрыло каким-то запредельным бешенством, до темноты в глазах, до остановки сердца. Ви отстраненно, утопая в этой ярости, чувствовал, как сомкнулись пальцы его – сильверхендовской – левой кисти, он почти слышал щелчки хромированных пальцев металлической руки Сильверхенда, сжимающихся в кулак.

- Я, кажется…

Голос рвался из глотки незнакомым глухим, исходящим ненавистью хрипом.

Первый удар в лицо смел пиджака куда-то вбок. Рокербой, и не думая отпускать свою жертву, пружинисто перекатился, вскочил и навис над корпо.

- … не заказывал… – следующий удар крепкого и безжалостного кулака выбил первую кровь. Ви хотел что-то сказать, но стоило ему попытаться, как его закрутило в водовороте ярости и ударом зашвырнуло еще глубже в сознание.

- … чтобы тебя… блять, меня!.. – кулак сжался вновь, обрушился вниз на лицо пиджака и, кажется, выбил корпо первый зуб.

- … выебал какой-то пиджак! – прохрипев конец фразы, Джонни в последний раз опустил кулак в злом коротком, особенно сильном ударе, и гибко и пластично откинулся назад, присел на пятки и потянулся, одним движением выхватывая из кобуры ствол.

- Джонни, блять! – Ви продрался с трудом откуда-то из ярко-красной яростной глубины.

- Завали, нахуй, ебало, Ви, – голос Сильверхенда был холодным и злобным, а дуло тем временем уперлось пиджаку под челюсть, и наемник только сейчас, глядя своими глазами, увидел, что окровавленный мужик пытается отправить сообщение о преступлении. – Только попробуй, мудила, и твои мозги с пола не соберет никакая Траума-Тим. Это я тебе обещаю. Лежи, отдыхай, жди команду по спасению. Можешь додрочить.