– Значит, я всё же прекрасный?

Замахиваюсь, намереваясь отвесить Раску за его надоедливое самодовольство, а он накрывается одеялом, хрипло засмеявшись, и выставляет руки так, что я не могу к нему приблизиться.

– Принимай последствия своего невыносимого поведения, Вильям Раск Паульсен, – пытаюсь достать его из одеяла, но он упорно скрывается от меня в пуховом государстве. – Будь мужчиной.

Вильям тут же выныривает, вытащив одну голову наружу, а я самодовольно улыбаюсь, понимая, что попала в самое яблочко.

– Я мужчина. – Господи, неужели мужчин и правда так легко развести? – Принимаю. Бей, – Вильям откидывает одеяло вниз, оголяя грудь и пресс, и прикрывает глаза, прикусив губу. – Только не по лицу. Оно мне ещё понадобится, красивым и целым, – едко ухмыляется, не открывая глаза, а я опускаю взгляд на накачанное мужское тело.

Разворачиваюсь, оперевшись коленями в поверхность кровати, и мягко ударяю Вильяма в грудь, оставив на ней руку. Он слегка морщится, но продолжает держать глаза плотно закрытыми, будто ожидает более жестокого нападения. Раск начинает дышать глубже, когда я не убираю руку с его груди, а наоборот раскрываю ладонь, постепенно скользя ею по его телу, спускаясь всё ниже и ниже.

Вильям открывает глаза, кинув на меня затуманенный и даже слегка осуждающий взгляд, но не останавливает мои исследования, направленные на поиски сокровищ. Моя ладонь добирается до нижней части подтянутого живота, планируя продолжать поиски дальше, но Раск дёргается, словно вспомнил, что не выключил утюг, при этом находясь от дома уже в нескольких десятках километров.

– Спать.

Ладонь Вильяма перехватывает мою, когда я уже касаюсь мягкой ткани его боксеров. Коротко разочарованно вздыхаю и резко отрываю руку от непреодолимо манящего меня тела.

– Мне идти вниз? – Вильям не успевает развернуться ко мне спиной и останавливается, услышав мой вопрос.

– Зачем? Ложись здесь.

– Мы же не встречаемся.

– Да чего ты заладила: не встречаемся, не встречаемся? – устало проговаривает Вильям, повернувшись набок, ко мне лицом, и просовывает руку под подушку. – Это всё условности. Это не так важно. Главное, мы с тобой оба понимаем, чего ждём от этих отношений. А мы с тобой на одной волне, насколько я понял, – Вильям хитро улыбается, и я, прищурившись, всё-таки укладываюсь рядом с ним на спину, поверх одеяла. – Не хочешь забраться внутрь?

– Нет. Мне и так хорошо.

Неправда. Мне холодно. И некомфортно. И вообще.

Для меня это не просто условности.

– Ты мне врёшь, – тихо произносит Вильям, и я вдруг понимаю, что он дотронулся до моего голого плеча горячей сухой ладонью. – Зачем? – Раск вытаскивает одеяло из-под моего тела, тут же набросив его сверху, и, придвинувшись ко мне вплотную, перекидывает через меня руку.

– Я не знаю, – так же тихо отвечаю, повернув голову в его сторону, не в силах оторваться от него взглядом, а когда он наконец находит меня глазами, я коротко выдыхаю и еле дыша добавляю: – Виль, для меня это всё не просто условности. Я… – кидаю броский взгляд на его губы, а через секунду слышу низкий бас.

– Я всё понял. Не продолжай.

Вильям зарывается пальцами в мои волосы, притянув моё лицо к своему, и нежно целует меня в губы, моментально углубив поцелуй, делая его страстным и даже немного агрессивным. Начинаю задыхаться, проникая языком в его рот. Вильям наваливается на меня всем телом, придавливая к кровати.

– А что… а что ты понял? – кое-как отрываюсь от него, взглянув в голубые глаза с некой опаской.

– Понял, что ты меня так хочешь, что не можешь уже терпеть. Разве я неправ? – самодовольная ухмылка, и я уже жалею о том, что решила ему довериться.

– Неправ, – отталкиваю Вильяма руками, отвернувшись к стене. Он шумно плюхается рядом, перед этим окатив меня непонятливым взглядом.

– Всё нормально?

– Прекрасно. Просто хочу спать, – натягиваю одеяло на себя, оставляя только голову неприкрытой, и чувствую неловкое напряжение, повисшее из-за моего неоднозначного поведения. – Правда, – поворачиваюсь наполовину, кинув на Раска спокойный взгляд, чтобы он не думал ничего лишнего. Он недоверчиво вскидывает брови, но через мгновение заметно расслабляется.

– Понял. Два дня, – Вильям легко улыбается, вынуждая меня подарить ему ответную улыбку. – Спокойной ночи, Миллз.

– Спокойной ночи, Раск, – отворачиваюсь от Вильяма, вперив пустой взгляд в стену, и неожиданно для себя самой выдаю: – Виль?

– Да?

– Я ненавижу спать одна.

– Я тоже.

– А ты можешь… – замолкаю на секунду, прикусив язык, – а вообще, неважно. Сладких снов, – укладываюсь поудобнее и прикрываю глаза, но не успеваю уснуть, как вновь слышу хриплый голос Раска.

– Ты опять врёшь? Знаю ведь, что важно. – Чувствую, как кровать прогибается под Вильямом из-за того, что он ко мне приблизился. – Мы вроде друзья. Не доверяешь мне?

– Доверяю.

– Тогда говори.

– Ты можешь обнять меня?

Вильям молчит, и я начинаю ругать себя в мыслях за то, что позволила себе сказать такую глупость. Границы наших взаимоотношений уже давным-давно стёрлись, и я только что это поняла. Я не понимаю, кто он для меня, друг, парень или сосед по парте, но знаю, кем бы я хотела, чтобы он был.

Я бы хотела, чтобы он был тем, кто будет держать меня в крепких, тёплых объятиях в моменты, когда мне будет холодно, грустно и одиноко.

Я бы хотела, чтобы он просто был рядом.

По ощущениям проходит целая вечность, хотя, в реальности, наверное, минут пять, пока я размышляю о самых идиотских поступках, которые только совершала в своей жизни, и мысленно прощаюсь с великолепной возможностью иметь шикарный секс без уничтожающих тебя изнутри чувств и привязанностей, как вдруг чувствую, что моё одеяло приподнимается, и Вильям опускает руку на моё тело, заключая меня в объятия.

– Конечно, могу, Миллз, – Вильям прижимается ко мне сильнее, зарывшись носом в мои волосы. – Ещё пожелания будут?

– Одно.

– Слушаю.

– У меня есть имя, представляешь? – бросаю короткий взгляд на его широкую ладонь, едва касающуюся моей подушки. – Может, наконец начнёшь называть меня по имени?

– А как тебя зовут? Я забыл, – начинаю ёрзать, отталкиваясь от немецкого придурка, и снова слышу грудной смех, моментально оттаяв. – Ладно. Я пошутил. Я знаю, как тебя зовут.

– Это радует. Ну, так что? Ты уже готов к такому шагу в наших отношениях?

– Думаю, да.

– Замечательно. Спокойной ночи, Вильям, – нарочито выделяю интонацией последнее слово, как бы намекая на то, что хочу услышать ответ в идентичной форме.

– Спокойной ночи, – Вильям сжимает меня в объятиях крепче, немного поелозив, и замолкает.

– Ты всё-таки не знаешь, как меня зовут?

– Знаю. Просто решил поиздеваться.

– А, может быть, теперь ты мне врёшь?

Разворачиваюсь к Раску лицом, до сих пор крепко в его руках зажатая, и Вильям тут же встречается со мной взглядом.

– Спокойной ночи, Фрея Миллз.

Нежно улыбаюсь и отворачиваюсь обратно.

– Сладких снов, Вильям Раск Паульсен.

Фрея

– Приятного аппетита, – присаживаюсь рядом с Альмой за небольшой стол в университетской столовой.

– Спасибо.

Краем глаза замечаю, что Альма перевела на меня взгляд, но я не смотрю на неё, отвлеченная внезапным уведомлением в мессенджере.

Вильям: Ну как ты? Сегодня не опоздала, потому что выспалась в моих объятиях?

Едва заметно (надеюсь) улыбаюсь, вытянув руки вперёд, и облокачиваюсь на поверхность стола. Наивно полагаю, что Альма будет приличной подружкой и не станет читать мои личные переписки, поэтому смело начинаю печатать ответ.

Я: Я прекрасно, благодарю. Извини, у тебя не спрошу, меня это не особо интересует. Не опоздала, папуля, спасибо за заботу. Насчёт объятий – я уже ничего не помню. Мы разве обнимались?