Олег быстро проделал эту нехитрую операцию.
– Пятое, двенадцатое, девятнадцатое и двадцать шестое! – отрапортовал он.
Карлович вопросительно развёл руками.
– Ещё что-нибудь?
Олег ещё раз взглянул в себя, но ничего нового там не обнаружил.
– Нет, – по-ослиному помотав головой, сказал он, – больше ничего. Теперь точно.
– Что ж, тогда звонить! – подытожил довольный Карлович. – Причём обязательно с ударением на «и»!
Олег почувствовал небывалое, необычайной силы возбуждение, когда пытался набрать номер, который был указан на сайте фирмы. Возможно, то был азарт исследователя или же охотника или что-то там ещё такое, чему сам Олег не мог дать чёткого определения. Практически же это выражалось в том, что его всего буквально трясло изнутри, не давая нормально выполнять самые простые действия, например набирать номер телефона.
– Что, колотит? – спросил всевидящий Карлович.
– Колбасит по всему мясокомбинату, – ответил Олег, не отрываясь от экрана, – по цифрам пропасть не могу.
Карлович хмыкнул.
– Давайте я, если вы, конечно, не против.
Олег не то чтобы был не против, он был обеими руками за то, чтобы это нехитрое дело сделал Карлович, и потому передал телефон ему. Тот взял Олегов смартфон очень бережно, будто это был не телефон, а хрустальное яйцо с радиоактивной начинкой, и быстро набрал нужный номер. Затем, услышав гудок, включил громкую связь и положил аппарат на стол перед собой, громоподобно прокашлялся, вытер губы салфеткой, через которую до этого держал стаканчик с кофе, и приготовился вещать. Видом своим он напомнил Олегу послевоенного Берию на трибуне мавзолея.
– Фирма «Табулос», добрый день! Чем я могу вам помочь? – скороговоркой сообщил телефон.
– Здравствуйте, – произнёс Карлович неожиданно для Олега не своим, а чьим-то другим, но до боли знакомым мягким, сипловатым голосом, – могу я поговорить с кем-то, кто мне подскажет, возможно ли получить информацию об одной женщине, которая снималась у вас в октябре две тысячи седьмого года? Поверьте, это очень важно…
Олег слушал его, пытаясь понять: чьим голосом тот говорит, во-первых, и зачем это ему нужно, во-вторых?
– …к огромному сожалению, – продолжил Карлович свой аудиомаскарад, – нам совсем немного известно об этой женщине, буквально крупицы, и только вы можете нам помочь узнать больше, ещё раз повторю, это очень важно…
Телефон на какое-то время замолчал. Олег и Карлович успели обменяться многозначительными взглядами, а хозяйка заведения подавить неуместный смешок, пока телефон не заговорил снова.
– Вообще-то у нас это не принято… – сказала девушка несколько изменившимся голосом, – это вообще-то конфиденциальная информация. Вообще-то…
На это Карлович хитро подмигнул Олегу с Валентиной и выдал:
– Вы меня, наверное, не узнали – это вас беспокоит Игорь Владимирович Кваша, передача «Жди меня». А вас как звать-величать?
На том конце линии ощутимо ойкнули.
– Простите, я вас не узнала… – извиняющимся тоном после паузы сказала девушка, – так неожиданно… меня Катя зовут.
– Очень приятно познакомиться, Катя, – добродушно просипел Карлович, – понимаете, мы разыскиваем одну женщину, о которой известно, что её зовут Елена и что она снималась у вас в одну из пятниц октября седьмого года. Кроме того мы знаем, что фотографировал её некий Артур, а экономистом была некая Светлана. Вы можете сказать, у вас в седьмом году такие люди работали?
Девушка в телефоне снова взяла паузу.
– Ну-у-у-у… – протянула она, – фотограф Артур у нас до сих пор работает, я его прекрасно знаю, а вот экономиста с именем Светлана я что-то не припомню… хотя я в седьмом году ещё не работала…
Карлович показал Олегу отогнутый вверх большой палец правой руки, что должно было означать, что девушка «клюнула».
– А кто, по вашему мнению, обладает более полной информацией, – ещё мягче, чем прежде, проговорил он, – кадры? Бухгалтерия?
– Вы зна-а-а-ете, – снова протянула Катя, – думаю, лучше всех знают договорники, ну, отдел договоров. Если эта женщина у нас снималась, то с ней обязательно договор заключали, у нас с этим очень строго…
Услышав слово «договор», Олег вспомнил, что Лена упоминала об этом, и громко хлопнул себя ладонью по лбу, за что получил беззвучное замечание от Карловича.
– …давайте я вас на них переключу, хорошо? – продолжила Катя из телефона. – Там есть такая Мазурова Мария Флориановна, думаю, она вам поможет. Она у нас сто лет уже работает, и лучше неё никто не знает, что у нас на фирме делается…
– Спасибо вам огромное, Катя, за ваше человеческое отношение к людям, – с грустными нотками в голосе ответил ей Карлович, – сейчас это так редко встречается… всего вам хорошего…
– И вам спасибо за вашу программу, – гнусавым голосом сообщила Катя, – вы такое хорошее дело делаете… мы с мамой каждый раз смотрим и плачем…
Судя по всхлипам, на том конце линии радиосвязи приготовились рыдать. Олег подумал, что сейчас Карловичу придётся успокаивать доверчивую девушку Катю, но, к счастью, этого не потребовалось – она перевела звонок на другой номер.
– Отдел договоров, чем могу помочь? – после гудков сообщил телефон, и Карлович начал всё с начала.
Крепость по имени Мария Флориановна капитулировала ещё быстрее, чем редут по имени Катя. Олегу только и оставалось, что покачивать головой, преклоняясь перед наглостью и находчивостью своего нового знакомого и ещё обмениваться взглядами с Валентиной, смысл которых был примерно такой: «вот ведь засранец!» То, что метод добычи информации был несколько неэтичен, до определённого времени Олега совершенно не волновал. Возможно, потому, что он находился под впечатлением быстрых побед бывшего оперуполномоченного по особо важным делам.
Как бы там ни было, буквально пары минут разговора хватило, чтобы выяснить, что девятнадцатого октября две тысячи седьмого года между фирмой «Табулос» и некой Трубниковой Еленой Сергеевной тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения был заключен так называемый «Модельный релиз», то есть договор, дающий фирме право на публикацию, распространение, продажу и совершение прочих, не порочащих модель действий с её фотографиями. Мария Флориановна также сообщила, что заказчиком съемки был отечественный, но активно косящий под французский, бренд «Д’Ароматэ», который впаривал народным массам духи, разлитые в Юго-Восточной Азии под видом французских. Ни указанный бренд, ни вышеупомянутая Трубникова Елена Сергеевна в поле зрения управления договоров фирмы «Табулос» более не попадали.
На практике это означало, что Ленин рассказ, хоть и косвенно, но подтверждался. Первоначально Олег воспринял это с радостью и даже задорно подмигнул теперь, но буквально через мгновение его отношение к новости изменилось на противоположное – ведь из услышанного следовало, что Лена действительно была похищена. С этого момента Олег находился под воздействием целого букета противоречивых чувств, основным из которых всё-таки оставалось чувство собственной правоты. Невесёлые мысли кружили по его сознанию, словно самолёты-разведчики вероятного противника, не давая сосредоточиться на происходящем.
Олег смог немного оторваться от них лишь в тот момент, когда окончательно растаявшая Мария Флориановна надиктовывала «Кваше» паспортные данные искомой Елены, включая номер, серию паспорта и адрес по прописке.
– Спасибо вам огромное, – благодарил её Карлович, сворачивая разговор, – вы нам очень помогли…
– Скажите, пожалуйста, Игорь Владимирович, – вдруг прошептала Мария Флориановна, – а как можно попасть к вам на программу?
– Очень просто, – ответил Карлович, – дайте мне ваш номер, и мои помощники с вами свяжутся.
Мария Флориановна с готовностью продиктовала номер, который Карлович записал на обрывке газеты «Из рук в руки».
– А я могу вас спросить, зачем вам эта женщина?
– Она пропала, – спокойно ответил Карлович, – и нам предстоит её найти, с вашей помощью, разумеется.
