- Да уж, извини, глупость сморозила, - она тяжело вздохнула, - ладно, давай подремлем хоть чуть-чуть. Может ничего и не случиться сегодня.

Но не успели мы погрузиться в сон, как с лестничной площадки раздались чьи-то пронзительные, жалобные вопли. Подскочив, словно по армейской команде, мы стремглав бросились к входной двери и прислушались:

- Он жив? Скажите, он хоть жив? – то и дело повторял плаксивый женский голос.

- Непонятно, пульс едва пробивается, - ответил другой голос, мужской.

- Да вряд ли он мог выжить после такого! – произнёс кто-то третий.

Василиса перевела дух.

- Кажется, к нашему случаю это не относится.

- Вероятно, - согласилась я. – Но давай выглянем, посмотрим, что там случилось? Может, сможем помочь чем-либо!

- Давай!

Наскоро одевшись, мы вышли на лестничную площадку. Голоса доносились с третьего этажа, прямо под нами. Спустившись, мы увидели поистине кошмарное зрелище: у стены, расположенной перпендикулярно крайней квартиры справа, полусидел-полулежал бледный человек в окровавленной одежде, в котором я с трудом узнала своего соседа снизу, - так сильно его изменило заострившееся, искажённое мукой лицо. Рядом стояла его заплаканная жена и трое других соседей, с коими я не была знакома.

- Что с ним случилось? – спросила я у женщины.

- Знать бы самой, - всхлипывая, проговорила она, - просто раздался звонок в дверь, я открыла, а он… - и она горько зарыдала.

Минут через пятнадцать, приехали «Скорая помощь» и полиция. Сосед всё же оказался мёртв – эксперты насчитали на его теле сорок ножевых ранений.

Полиция долго опрашивала всех присутствующих (в том числе и нас с Василисой), после чего, записав наши контактные номера, велела расходиться. Шёл уже третий час ночи.

Но не успели мы вернуться в квартиру, как затрезвонил телефон. Попросив Василису снять трубку, я на несколько минут удалилась в ванную комнату. Когда я вернулась в прихожую, у неё был крайне испуганный вид.

- Кажется, это тебя… тот самый незнакомец, - выдавила из себя она.

Крупная дрожь пробрала меня по всему телу.

- Голос! Какой был голос?

- Непонятный, полуанимационный какой-то. Говорил: «Человек-Тень не потерпит никаких препятствий на своём пути. Горе любому, кто попытается сопротивляться ему. Жди, он уже совсем рядом» и повесил трубку.

- Человек-Тень, - помертвевшим голосом прохрипела я, - картина…

Не сговариваясь, мы зажгли свет и бросились к картине. Изображение вновь изменилось – вчерашняя страшная фигура стояла уже не во дворе, а внутри подъезда. За его спиной, у стены, валялось чьё-то окровавленное, явно бездыханное тело. Картина точь-в-точь повторяла эпизод с третьего этажа, увиденный нами полчаса назад. Через всё изображение проходила кислотно-красная надпись «TU DEINDE».

- Tu deinde , - это латынь, - прошептала Василиса, - переводится «ты – следующая».

Третье происшествие

- Значит, кто-то изменённым голосом, с засекреченного номера, угрожал вам по телефону убийством, а ваш сосед – Тихонов Павел Сергеевич, убитый нынешней ночью у собственной квартиры, предположительно погиб от рук того самого злоумышленника, пытаясь его задержать? – следователь средних лет с печальным лицом, явно не воспринимал всерьёз мои россказни. – Более того – эпизод убийства непонятным образом оказался запечатлён на картине, висевшей у вас дома?

- Да, это так, - вынув из сумки проклятую картину, я протянула её следователю, - вот, взгляните!

- Очень любопытно! – присвистнул он. – И впрямь, очень похоже на вчерашнее место происшествия. Но кто же шутит над вами подобным образом?

- Для этого я и обратилась к вам!

- Мда… с этим будет непросто разобраться, - задумчиво произнёс он, покусывая кончик ручки, - ведь связи совершённого преступления с вашей «волшебной» картиной может и не быть, - это может оказаться лишь происком ваших конкурентов.

- Вот и моя подруга считает точно так же, - тяжело вздохнула я. – Она вчера весь день пыталась убедить меня в этом, но после всего увиденного и сама поверила, что дело тут нечисто.

- Ладно. Где же сейчас ваша подруга?

- Убежала на работу. Она весь остаток ночи приводила меня в чувство, после того как я упала в обморок, увидев послание на картине. Хотела и в полицию со мной идти, но времени на это у неё просто-напросто не оказалось.

- Хорошо, Ольга Андреевна, - следователь достал чистый лист бумаги, - продиктуйте мне, пожалуйста, точные координаты подруги.

- Вы её подозреваете?

- Ну что вы такое говорите?! – сердито вздёрнул он брови. – Никто её не подозревает, просто она могла заметить некоторые детали, которые не заметили вы. Расследование мы конечно проведём, сейчас наши сотрудники отвезут вас домой и всё осмотрят, я даже выделю вам охрану на ближайшие сутки, но быстрого раскрытия дела, увы, не гарантирую.

- Ладно, спасибо и на этом – поблагодарила я.

- А, кстати! – следователь улыбнулся, - можно ваш автограф? Для племянника? Он обожает ваше творчество!

…После ухода сотрудников полиции, я решилась на вылазку в магазин, для пополнения запасов на следующие две недели: холодильник напрочь опустел, да и продолжительная готовка - отличный повод отвлечься хоть на время от нынешней, сильно затянувшейся проблемы. Полиция обшарила квартиру вдоль и поперёк, сняла отпечатки пальцев, но ничего подозрительного не обнаружила. Также ничего странного не было обнаружено и в картине (эксперт внимательно её осмотрел), для следствия она уже не представляла никакого интереса, и я со спокойной душой выбросила её в ближайший мусорный бак.

Патрульная машина с охраной, как и было обещано, стояла около моего подъезда. Двое брутальных ребят внутри неё, мужественно «сидели на карауле» весь день. Я несколько раз спускалась к ним, предлагая хоть ненадолго подняться ко мне, выпить чаю, но каждый раз они мужественно отказывались. К вечеру, я неожиданно пришла в хорошее расположение духа. В конце-концов, сейчас я под охраной, что может случиться? В случае чего, зловещий незнакомец не проскользнёт незамеченным. Успокаивая себя таким образом, я села за синтезатор и погрузилась в царство музыкального рая, забыв обо всём на свете. Наконец, когда часы показали без пяти минут полночь, я, собираясь лечь спать, в последний раз подошла к окну и выглянула во двор: машина с охраной стояла на месте, внутри горел свет. Всё хорошо, слава богу. По пути в ванную комнату, я кинула привычный взгляд на картину. СТОП! На какую картину?!

Она по-прежнему висела на своём месте. Как будто, её и не выбрасывали. Изображение в очередной раз было новым: Человек-Тень стоял уже не в подъезде, а в прихожей. В моей прихожей! Входная дверь, изображённая на заднем плане, была гостеприимно распахнута.