— Мы подумаем, — ответил за всех Стрелок. — Хакер, давай к нам, — в шутку сказал он.

— Я бы с радостью, да кто меня туда пустит, — ответил Хакер. Потом замолчал на мгновение и продолжил. — Мои родители недавно приехали. Сейчас у родственников в Лесовске. К вам, в Сосновогорск никого не пускают. Да и оттуда тоже. Все жители нашего города сидят в санитарных поясах.

Поболтали бы ещё, но профессор сказал, что пора отключаться, лимит. И пояснил, что сначала совсем хотели отключить их от интернета. Но Виктор Валерьевич смог убедить совет, что связь с ними очень важна. Тогда в совете предложили сделать таблицу, когда профессор будет выходить на связь. И он предложил именно то время, когда ребята с ним связывались, утром и вечером. Время не больше часа.

— Есть подозрения, что наши с вами сеансы связи перехватывают иностранные спецслужбы, — сказал профессор. — В вашем регионе введён режим особой секретности и любая утечка информации нежелательна.

— Про нас не знают в мире, — удивился Стрелок.

— Только на уровне слухов. Зарубежные эксперты сюда не допускаются несмотря на настойчивые просьбы со стороны иностранных государств, — ответил Виктор Валерьевич. — Первые видео скинутые в интернет в начале заражения наделали много шума в сети. Конечно утаить такое крайне затруднительно и сейчас наши специалисты полностью блокируют все виды передачи информации из зоны заражения. Возможно и вас отключат, если не придумают новые шифрования передачи канала. Я во всём этом не разбираюсь, но мне примерно так и объяснили наши техники. Так что возможно это наш последний сеанс связи.

— Да ладно. Всё будет нормально. Не отключат, — наперебой загалдели пацаны.

— Всё ребята. Пора. Время на исходе. До свидания, — оборвал их профессор.

— Пока пацаны. Ещё услышимся, — сказал Хакер.

— Пока. До свидания. Прощаться не будем, — ответили ребята. Через секунду сигнал пропал.

Позже все жители Шелтера собрались на Грушовке. Разожгли костёр повесив над ним десятилитровый котелок наполненный водой и начали обсуждать прошедший день в ожидании закипания жидкости.

— Ребята, — Ромеро смущаясь достал из кармана куртки листок. — Вот я тут набросал эскиз нарукавного знака. Посмотрите, — и он передал рисунок рядом сидящему Лёхе.

На бумаге был изображён турнирный рыцарский щит чёрного цвета с жёлтой окантовкой. Внизу жёлтая эмблема биологической опасности. Над ней жёлтыми буквами надпись "ХИМЕРА".

— Зачем нам шевроны? — удивился он возвращая рисунок.

Листок у Лёшки перехватила Света. — А что? Мне нравиться, красиво, — и она передала рисунок дальше.

— Блин. Мы что, военные или спец. организация какая? — пожал плечами Марадона. — Теперь ещё шевронами от всех остальных отличаться будем.

— Чем тебе не нравятся военные? — возмутился Илья. — Армия это дисциплина, взаимовыручка, что сейчас очень важно. И действительно, отлично будет на кожаных куртках смотреться. Кстати, ребята с промзоны тоже себе экипировку придумывают.

— Дурной пример заразителен, — усмехнулся Марадона. Он посмотрел на расстроившегося от его слов Ромеро и хлопнув Вовку по плечу сказал. — Шутка. Наоборот классная задумка.

Света подняла руку со словами. — У меня предложение. На чём и из чего сделать шевроны у меня всё есть. И машинка, и оверлок. И даже нитки для вышивания специальные, металлизированные, как раз жёлтые, под золото. Их привезли в коробке вместе с оверлоком. Чёрный материал можно взять из кожаных лоскутков, которые на подкладку курток пришиты. Завтра могу начать.

— Давай, — кивнул Илья. — Можешь взять кого-нибудь в помощницы.

— Кто пойдёт? — спросила Света оглядывая присутствовавших.

Несколько женщин подняли руки. Светлана выбрала пару человек. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом подсвечивая нависшие над ним облака. Землю накрыли сумерки. Дрова в костре трещали выбрасывая вверх снопы красно-жёлтых искр. Вода закипела. Светлана кинула в котёл пару пригоршней заварки. Кирилл с Иваном Ивановичем сняли котёл с огня взявшись за перекладину на которой тот весел и поставили рядом с костром. Лёгкий ветерок подхватил запах начавшего запариваться чая, распространяя его аромат по всей базе. Люди мирно сидели вокруг огня продолжая болтать и дожидаясь когда завариться чай. Вдалеке были слышны сухие щелчки снайперских винтовок, это снайпера расположившиеся вдоль линии карантина отстреливали мелкую живность. Лаяли собаки, бегающие по буферной санитарной зоне карантинной границы выискивающие ту же живность вылезающую из нор. Найдя оную, останавливались сев рядом с норкой, куда пряталась эта живность, в ожидании группы дезинфекции идущей следом с фонариками в руках. Работники группы были экипированы в костюмы химзащиты и противогазы замкнутого цикла. Грызуна тут же вылавливали, выгоняя из норы специальным полым щупом, который втыкали в метре от входа в нору и пускали серный дым. Потом помещали в контейнер-клетку с ручкой для переноски, после чего кого-нибудь отправляли в ближайшую станцию переработки биоматериала.

Таких станций в санитарке было несколько десятков, прозванных среди вынужденных поселенцев карантина "мясорубками". Там грызуна благополучно уничтожали путём отсечения головы и разрубания тельца на мелкие кусочки специальными, для одного цикла резки многолезвийными ножницами, которые тут же прокалялись высокотемпературной газовой форсункой. Останки после разрезания тушек через крупное сито падали вниз в камеру мобильного крематория, где срабатывала автоматическая заслонка и включались факела. Крематорий был так же снабжён универсальным фильтром для очистки выбросов в атмосферу. И всё происходило автоматически, без участия человека. Конечно вся эта система предназначалась не для грызунов, а для более крупных особей. Поэтому набирали пару, тройку десятков мелочи, после чего загоняли внутрь приёмника-бокса и включали процесс. Зачем рубили на куски? Так быстрее сгорала биомасса. Конечно не все животные были заражены, скорее большинство было здорово, но кто стал бы заморачиваться о судьбе каких-то там мышей и хомяков в сложившийся ситуации. В этих же крематориях, в самом начале эпидемии, сжигали зараженных людей, прибывающих с первыми группами беженцев. Тогда всех подозрительных закрывали в отдельных боксах и в течении сорока восьми часов наблюдали за их поведением. После чего без труда выявляли инфицированных и уничтожали выстрелом в голову. Потом их тела пропускали через "мясорубки". Родственников заражённых, чтобы не было конфликтов, заблаговременно переправляли дальше, в мобильные госпитали находящиеся во второй санитарной зоне, недалеко от карантинной линии делящей санитарки. Во второй уже были сооружены долговременные склады, фильтрационные пропускные пункты, отстойники для машин и временные аэродромы для лёгких самолётов. Линия охранялась так же армией, но уже совместно с полицией.

На границе третей линии карантина уже были возведены заграждения из колючей проволоки с контрольно-пропускными пунктами, через которые можно было пройти или проехать только по специальным пропускам. Там уже кроме военных и полицейских паслись ФСБэшники. По всей длине третей линии стояли мобильные ракетные комплексы. Для какой цели, никто толком не знал. Поговаривали, что ракеты снаряжены ядерными зарядами небольшой мощности, называемые у военных тактическим оружием малого радиуса поражения и что эти ракеты в любой момент могут полететь на Сосновогорск для уничтожения города и всего что в нём есть. Всё это хозяйство расположилось в тайге, окружающей со всех сторон город. Только первая санитарная зона была наполовину заросшая деревьями. Шестьдесят лет назад, когда строился химический комбинат, заблаговременно очистили огромную территорию вокруг небольшого тогда ещё городишки. По мнению бабушек старожилок тайгу вырубили потому, что на комбинате собирались выпускать оборонную продукцию. Тогда ещё и не мечтали о спутниках шпионах и поэтому там, на самом верху, по мнению старушенций, решили, что пустынная местность вокруг даст хорошую возможность заметить крадущегося капиталиста шпиона. Хотя есть и другая, более правдоподобная версия. При взрыве на производстве тайга не загорится.