***

Считается, что бек Аламан был первым из так называемых семиреченских вольных казахов, кто видел СС-3. СС-3, или Степные свиньи-3, или сауенджусаны (кит. 草原猪三) – выведенная китайскими учёными-генетиками (и генетическими редакторами4) Хэ Дзякуем и Тэ Кхайем порода боевых свиней, основное применение которой – ведение полевых военных действий в условиях голодной степи. Впервые были применены во Внутренней Монголии во время операции «красные сыновья», впоследствии использовались в Средней Азии в составе ННОАК5. Это третья (и первая удачная) попытка культивировать приспособленных к суровому степному климату боевых вьючных животных, основного инструмента китайской экспансии на запад.

Основные характеристики С.с.:

– Короткие ноги и низкий центр тяжести;

– Укрепленные копыта;

– Узкий круп и приспособленность перевозить 1-2 ездоков с седлом либо артиллерийскую единицу малого размера;

– Густая, длинная шерсть по всему телу для защиты от термических перегрузок;

– Два ряда укрупненных передних зубов, крестообразные клыки, приспособленность к поеданию степной травы, колючек и другого растительного корма в условиях скудного фуража.

C.с. описываются рядом авторов как жестокие, но умные животные, созданные для войны и уничтожения. Выносливые для длинных переходов и с выдающимися способностями для перевозки грузов и наездников. Элитные сауенджусанские отряды создавались китайским правительством в западных регионах страны из солдат и офицеров, уже знакомых с кавалерийской подготовкой, зачастую из представителей покоренных народов, исторически умеющих держаться в седле (уйгуры, монголы, тибетцы).

Вооружение С.с. варьировалось в зависимости от целей использования и включало в себя как стрелковое оружие всадников, так и гранаты ближнего боя, а также холодное оружие для кавалерийских атак. Броня непосредственно С.с. не только защищала круп, голову и ноги животных, но также при непосредственном контакте была призвана наносить дополнительный урон противнику, так же, как и острые крестообразные клыки.

Высокий интеллект С.с., а также строгая дисциплина наездников наряду с традиционными преимуществами кавалерии, работающей в тяжелых природных условиях (пустыни, степи, засушливые и горные районы), такие как манёвренность при относительно высокой скорости, способствовали широкому применению в Восточном Туркестане, Внутренней и Внешней Монголии, а также в степях Казахстана, Памире и Тибете (в ограниченных масштабах).

***

Клыки! То были не рога, но клыки. Гигантские, как у мамонта или носорога, и шерсть, длинная, бурая. Первобытный страх поразил бека, заставил свернуться его сердце в комок, и, отпустив, толкнул его вниз по склону холма. Аламан побежал, забыв впопыхах на вершине холма и свою любимую бритву, и походную сумку, и бинокль. Торопясь и скользя по зеленой траве, он спустился к подножью холма и побежал к юртам, выкрикивая на ходу одно-единственное слово: «Свиньи!»

К обеду десять электробайков-эндуро разъехалось в разные стороны от аула Аламана. Это были гонцы, которых бек Аламан лично направил с вестью к другим вольным казахам Семи рек. Каждый из гонцов нёс лично (какая-либо другая связь после отключения глобальных спутников над территорией Семиречья была невозможна) послание в ставку назначенного ему рода. У каждого на устах было имя – бека того рода, к которому он ехал:

– Райымбек!

– Иманбек!

– Кемелбек!

– Абдырбек!

– Абылбек!

– Рыскулбек!

– Габитбек!

– Сапарбек!

– Келдибек!

– Сайрамбай!6

А послание было следующим: "Братья вольные казахи! На нас в скором времени будет совершено нападение неприятеля. Его отряды уже в степи. Мы должны собраться и дать отпор. Призываю всех в условленное место. Аламан!”

В течение трёх дней в условленном месте в долине к западу от Города собралось десять беков, включая Аламана. Райымбек прибыл первым. Это был статный муж, настоящий батыр, храбрец. Он поставил свою белоснежную юрту-трансформер у глади озера, и люди любовались и юртой, и её хозяином. Щит Райымбека, круглый и большой, сиял на солнце, и его замечали издали.

Вторым приехал Абылбек. Его юрта встала рядом с юртой Райымбека. Эту юрту, также белого цвета, венчала большая белая солнечная панель, установленная на жесткой металлической крыше, и юрту Абылбека узнавали по этой панели.

Третьим с Каратау7 приехал Рыскулбек. У него был блестящий шлем, украшенный пером фазана, птицы-символа его родных гор. Он поставил свою юрту напротив юрт Райымбека и Абылбека.

Кемелбек приехал четвертым и поставил свою юрту рядом с юртой Рыскулбека. Кемелбек носил на щите символ скорпиона.

Келдибек приехал пятым. Это был старец с большим кривым посохом.

Шестым был Абдырбек. Это был маленький мужчина с добрым лицом и густыми, будто бы улыбающимися бровями. Его юрта имела форму пирамиды.

Седьмым – Габитбек. Его мобиль-трансформер с большой буквой «Т» на солнечном парусе занял место слева от юрты Абылбека.

Восьмым примчался Сапарбек на стремительном, как стрела, ховербайке.

Девятым – Сайрамбай.

Деcять юрт, включая серебристую юрту Аламана, называемую за свою необычную форму Ай (Луна), встали кругом на берегу озера. Одно место пустовало: Иманбек не приехал и не прислал никакого ответа.

Хунгират – концептуальное понятие в истории казахов начала-середины 21 века, переосмысленный этноним «конырат», историческая общность южных казахов, создавших в Смутные времена на исторической территории проживания коныратов своё государство. Как его определяет Ерлан Нугуманов, видный казахский публицист, энциклопедист и этнический конырат, «хунгираты – это не племя, не народ, не этнохороним (хотя населённые пункты с подобными названиями существуют), это больше собирательный образ некоторых южных казахов, некий усредненный профиль политических, экономических, религиозных и культурных взглядов, существовавших и ограниченных во времени и суверенитете. Хунгираты – это примерно как усташи (только без заведомо негативных коннотаций), сионисты или, что, вероятно, более понятно, младотюрки. Это, так сказать, младоказахи или младоконыраты, небольшая, но достаточно яркая вспышка пассионарности на голубом небе казахской истории» [источник не указан].

Считается, что хунгираты пришли вместе с монголами и осели к юго-востоку от Семиречья, на территории бывших Южно-Казахстанской, Кзыл-Ординской и (в меньшей степени) Жамбылской областей. Название племени не сильно изменилось с тех пор: хунгират, унгират, конгират, кунград, хонгэрэд.

Происхождение названия «хунгират» имеет несколько версий. По одной из них «хунгират» на древнемонгольском языке означает «хун» (лебедь, благородная птица) и «ард» (племя), то есть, «племя лебедей» или «лебединое племя». Ср. этимологию слова «казах»: «каз» (гусь) и «ак» (белый) – «белые гуси». Тотемическое значение птицы как символа свободы в пространстве неба, проецируемое на свободу в пространстве бескрайней степи, вероятно, могло проявляться в самоидентификации.

По другой версии, этноним имеет происхождение от слова «хун» (солнце; ср. с казахским «кун»). Соответственно, «хунгират» – часть хуна, дети солнца. Космологическое соответствие «казахи – хунгираты» проявляется и в этой версии: казахи также ассоциируют себя с солнцем, даже на флаге Казахстана – солнце (впрочем, как и птица). Известная легенда о происхождении рода Чингиз-хана от бога солнца, от которого якобы зачала его пра(пра…)бабка, подтверждаемая такими его собственными словами как «как в небе есть место лишь для одного солнца, так и в Монголии должен быть только один владыка» и объясняющая рыжий цвет волос чингизидов, может отражаться и в этимологии хунгиратов. Рыжий цвет, это монгольское «конгир» или казахское «коныр», как морфема слова «конырат» и как описание оттенка волос, несостоятелен: коныратов-шатенов практически не бывает, они почти сплошь – уверенные смуглокожие брюнеты.