Порой так хочется остановить мгновение, законсервировать его как варенье в баночке и оставить про запас на будущее... Чтобы потом, в тяжёлую минуту, открыть это тёплое воспоминание, закутаться в него как в уютный плед и ощутить прилив новых сил.
Время неумолимо бежало вперёд, и Анна знала - ей не задержать этих волшебных осенних мгновений даже на своей картине. Сколько ни сбегать от реальности, пытаясь спрятаться от случившегося, пора возвращаться... Пора возвращаться в свой столичный дом, туда, где все эти годы жило её сердце и туда, где оно было разбито... И к тем, кто по-прежнему нуждался в ней. К Блэку и Корице, двум дружелюбным хвостикам, ставшим такими родными. И к нему... К любимому мужу, к её ангелу, который снова был лишь тенью Александра. Духом, призраком, полупрозрачной нитью, связывающей два мира - её реальный мир, в котором было слишком много боли, и его мир, сузившийся до койки в больничной палате...
*
Это случилось около двух месяцев назад. Анна вышла из кофейни, в которой встречалась со своей знакомой и собиралась переходить дорогу у шумного перекрёстка. Как вдруг буквально из ниоткуда выскочил её Александр, с невероятной силой оттолкнув в сторону от летящей на неё машины. Дальнейшее Анна помнила смутно, через боль во всём теле и невыносимый звон в ушах. Крик заполонил собой весь мир - её собственный крик. Александр как верный ангел-хранитель принял на себя удар, который для Анны, без сомнения, стал бы смертельным. А для него стал сильнейшим сотрясением и провалом в кому. И никаких утешительных прогнозов доктора не давали... Казалось, от этой внезапной беды нет спасения.
Первое время Анна отчаянно искала способ вывести Александра из комы. Но ни её собственная ведьмовская сила, ни врачебные методы, не принесли никаких результатов.
Анна не смогла пробудить своего Александра, лишь вновь призвать к себе его бесплотный дух. Но тот словно бы не замечал её, отвечал невпопад, странными короткими фразами и в целом вёл себя так будто его сознание действительно спало крепким беспробудным сном. В конце концов она привязала дух к одной-единственной комнате в их с Александром доме - чтобы не следовал за нею повсюду, причиняя боль одним своим видом - и занялась прежними делами, которых всегда было много, в мыслях по-прежнему пытаясь понять случившееся.
Люди продолжали обращаться к ней за помощью, требовали внимания и сад, и большой дом, и верно следующие за ней повсюду Корица и Блэк. Но чем бы Анна ни была занята, её ум постоянно перебирал один за другим осколки происшедших событий, пытаясь сложить их как мозаику, в целостную историю с логичным финалом. Картина не склеивалась, не срасталась воедино. Один за другим появлялись всё новые и новые вопросы без ответов. Анна ощущала себя словно бы внутри бесконечного лабиринта, где она оказалась совершенно одна, в темноте, без ориентира и без надежды найти выход.
Она всё время возвращалась к началу, перебирая мысленно все подробности до появления злополучного автомобиля. Вспоминала утреннее расставание с мужем в тот день, его странно блестевшие глаза, полуулыбку уголком рта... И постепенно все чувства затмила собою медленно поднимающаяся из самой глубины души злость. Злость на Александра. Он явно что-то утаил от неё, не рассказал ей чего-то очень важного. И та машина... Дорогая чёрная иномарка. 'Городские камеры наблюдения не зафиксировали номер, мы подали в розыск, но увы, сейчас ничем больше не можем помочь', - сказали ей в полиции. И это вызывало ещё больше вопросов. Кому и зачем понадобилось покушение на её жизнь? Или же целью был Александр? Ответов не было и это злило ещё больше.
Было во всём этом что-то похожее на драматическое кино, которое наблюдаешь на экране, думая, что такое вряд ли может случиться в реальной жизни. Однако - случилось. И Анна боялась, что не сумеет пройти выпавшее на её долю тяжкое испытание...
*
Светлые стены палаты давили на Анну хуже тюремных стен. Всё окружающее казалось одним сплошным кошмаром. Но Анна заставляла себя приезжать сюда каждый день. Её уже узнавали и охранники, и обслуживающий персонал, пропускали в палату без разговоров. Она перестала привозить с собой фрукты и сладости - смирилась с тем, что это бесполезно. Но привыкнуть к ужасному зрелищу так и не смогла. Каждый раз вид Александра, безжизненного и беспомощного повергал её в ступор. Иногда она начинала звать его по имени, ожидая что он откликнется, гладить по волосам, но всё было бесполезно. Она не пыталась ни читать ему вслух, ни рассказывать новостей, хотя доктора советовали поддерживать ощущение контакта. У неё просто не было на это сил. Её душа была скована льдом, она онемела от шока.
В это утро Анна приехала позднее обычного, уселась на неудобный металлический стульчик и пристально вгляделась в лицо Александра, неподвижно лежащего на больничной постели словно восковая фигура. Вокруг было множество приборов, трубок, капельниц - но ровным счётом ничего из этого не помогало. Анна пыталась заметить в нём хоть какие-то признаки жизни. Казалось, он даже не дышал... Его веки не дрожали, грудь не вздымалась, кожа была белой и ледяной на ощупь. Девушку пугало его состояние, похожее на летаргический сон, и все её силы уходили на то, чтобы сдерживать этот страх.
В палату вошла медсестра и Анна немного оживилась:
- Ну как он, есть хоть какие-нибудь изменения, как вы полагаете?
Светловолосая женщина в кипенно-белом халате сочувственно покачала головой.
- Вы не отчаивайтесь, у нас ещё и не такие случаи бывали... Правда. Намного более тяжёлые. И ничего, приходили в себя потом, через время. И рассказывали всякое интересное о том, что видели, пока спали. Ну, то есть, это им самим кажется всегда, что они просто спят...
- Хорошо, если так... - вздохнула Анна.
- А вы не сидите тут в тишине, жутко ведь вот так сидеть... Включите музыку хотя бы, если читать или говорить с ним настроения нет.
Медсестра говорила что-то ещё, но Анна её уже не слышала. Её любимой музыкой была его игра на гитаре, и его тёплый голос, а теперь эта гитара пылилась дома в уголке... Ставшая такой же бесполезной и ненужной, как и всё остальное. Медсестра вышла, оставив девушку наедине с её слезами. Глаза Анны затянулись туманом, в ушах зазвенело, и сердце сильно, болезненно застучало в груди.
